У Скрипача по телу пополз холодок.
— Понимаю, о чем ты, — прошептал он.
Затем он взглянул на Апсалару, которая тоже сидела на корточках возле его постели.
— Скажи, девочка, этот жрец не вторгался в твой разум?
— Смешной старикашка, но со мной он обращается очень хорошо.
— Еще бы! — закричал Крокус. — Ты же для них — как потерянный ребенок, который вдруг нашелся. Что помешает Котиллиону снова завладеть твоим разумом?
— Об этом нужно спрашивать его прислужника, — сказал незаметно появившийся Икарий.
Он стоял у входа, скрестив руки. Сощуренные серые глаза были устремлены в дальний угол комнатки. До сих пор угол казался пустым, но после слов Икария завеса теней задрожала и рассеялась… На колченогом стуле там сидел Искарал Паст. Его глаза угрожающе светились.
— Дурень, ты все испортил! Я должен был оставаться невидимым. Что же это за дар, если ты легко меня разоблачил? Ай, какая оплошность!
— А не проще ли все честно объяснить, чем прятаться? — спросил его Икарий. — Пусть люди успокоятся.
— Успокоятся! — подхватил Искарал Паст, которому это слово явно пришлось не по вкусу. — А мне какая выгода? Надо подумать… Они успокоятся. Перестанут сопротивляться. Им будет все равно. Да, ты прав! Отличная мысль.
Старик повернулся к Скрипачу и улыбнулся. Улыбка получилась масляной и совершенно фальшивой.
— Все идет надлежащим образом, друзья мои, — замурлыкал он, словно хитрый кот. — Не надо пугаться. Котиллион больше не посягнет на разум этой девочки. Он не захочет связываться с Аномандером Рейком. Кому нужно, чтобы его мир превратился в хаос? А Рейк своих слов попусту не бросает. Так что ни Повелитель Теней, ни покровитель ассасинов и пальцем не тронут вашу Апсалару. Скажу вам больше. Котиллион не видит никакого смысла, чтобы управлять ее разумом в своих целях. Но у нее остались кое-какие навыки, которыми она, если понадобится, может воспользоваться. Котиллион опасается…
Здесь старик поморщился.
— Нет, лучше об этом помолчать.
На лице вновь появилась приторная улыбка.
— Итак, я оживил в себе искусство вежливой беседы, приятной по форме и содержанию. Взгляни на них, Искарал Паст. Они твои отныне и навсегда.
Последовало долгое молчание.
— У верховного жреца редко бывают гости, — нарушил тишину Маппо.
Скрипач вздохнул. Ему вдруг захотелось спать. Накопленные силы вновь куда-то исчезли. Сапер закрыл глаза и спросил:
— А мой жеребец? Он жив?
— Да, — ответил Крокус. — Маппо позаботился о нем и о других лошадях. Им тоже требовалась помощь. Здесь еще есть какой-то слуга. Мы его так и не видели, но он здорово управляется со всей работой.
— Скрипач, расскажи нам про Тремолор, — попросила Апсалара.
Скрипачу хотелось отговориться усталостью и провалиться в сон. Но навсегда в сон не сбежишь. Дальше таить это от Крокуса и Апсалары бессмысленно. Усилием воли сапер прогнал сонливость и открыл глаза.
— Сюда бы Быстрого Бена. Вот кто много знает о священной пустыне! Еще давно, когда мы воевали в Семиградии, он рассказал мне об «исчезнувших дорогах». Одну такую мы случайно нашли. Они прячутся в песках и появляются очень редко. Это связано с направлением ветра и еще с чем-то. Так вот, есть «исчезнувшая дорога», которая ведет в Тремолор.
— Что это такое? — перебил его Крокус.
— Дом Азата.
— Вроде того, что появился тогда в Даруджистане?
— Да. Если слухи не врут, такие Дома есть на всех континентах. Никто не знает, зачем они нужны, но они притягивают к себе магическую силу. Есть легенда, будто император и Танцор…
Он замолчал.
«Боги милосердные! Келланвед и Танцор, Амманас и Котиллион… этот храм Тени…»
Скрипач сердито посмотрел на Искарала Паста. Старик ответил жадной улыбкой. У верховного жреца блестели глаза.
— Так вот, есть легенда, будто император и Танцор скрылись в таком Доме. Он находился в Малазе, бывшей столице империи.
— Легенда не врет, — сказал Икарий, продолжавший стоять у двери. — Его название — Мертвый дом.
— Да, — пробормотал ошеломленный Скрипач. — Быстрый Бен говорил, что все Дома Азата связаны между собой особыми воротами. Можно перемещаться из одного в другой, причем мгновенно.
Икарий подошел ближе.
— Прости мое любопытство, воин, но я впервые слышу имя Быстрого Бена. Кто же этот человек, имеющий тайные знания о Домах Азата?
Скрипач ругал себя за болтливость. Куда бы он ни повернул голову, внимательный взгляд Икария следовал за ним.
— Взводный маг, — наконец выдавил из себя Скрипач, давая понять, что больше ничего не сообщит.
Взгляд Икария ощутимо потяжелел.
— Ты настолько доверяешь суждениям взводного мага?
— Представь себе, да.
— Теперь я понял! — воскликнул Крокус. — Ты хочешь найти Тремолор и через его ворота попасть в Малаз. В тамошний Мертвый дом. Тогда…
— Нам понадобится полдня, чтобы доплыть до Итко Канна, — подхватил его мысль Скрипач, глядя на Апсалару. — И ты окажешься дома, со своим отцом.
— С отцом? — переспросил Маппо. — Что-то я вконец запутался. При чем тут ее отец?
— Мы сопровождаем Апсалару домой, — объяснил Крокус. — На Итко Кане у нее остался отец. Когда Котиллион завладел ее сознанием, Апсалара лишилась всего: отца, дома, привычной жизни.
— А какой была ее жизнь? — полюбопытствовал Маппо.
— Апсалара — дочь рыбака. Жила в рыбачьей деревушке. Помогала отцу.
Трелль молчал, но Скрипач прочел невысказанные мысли Маппо.
«И что же, когда путешествие окончится и Апсалара окажется дома, ее ждет жизнь рыбачки?»
Сама Апсалара не произнесла ни слова.
— Одну жизнь отдаешь, другую получаешь взамен! — выкрикнул Искарал Паст.
Запустив пальцы в свои всклокоченные волосы, старик вскочил со стула и закружился на месте.
— Такое терпение может кого угодно свести с ума. Но только не меня! Вода уходит в каменные расселины. Подальше от раскаленного песка и палящего солнца. Время растягивается, снова растягивается и снова. Кто растягивает его? Бессмертные игроки, занятые не подвластной времени игрой. Вы опять назовете мои слова бредом. В лучшем случае туманной поэзией. Но этот полуджагат меня понимает. Джагаты любят искать тайны. Он — камень, а камень забывает. Камень постоянно живет в настоящем. В этом-то и кроется правда об Азатах… Погодите! Я решился поведать свои сокровенные мысли и не слышал, о чем здесь говорили!
Верховный жрец замолчал и вернулся на стул.
Икарий внимательно глядел на него. Возможно, он понимал запутанные слова старика. Пусть хоть малую частичку. Скрипач попеременно глядел на них обоих. Он давно забыл про сон.
