– Не бойся, Грым, – кинула Ива на него взгляд через плечо. – Выдержит.
И под ручку с Калли шагнула следом за Бэррином, Дэй с троллем переглянулись, но решили рискнуть. Правда, гаргулья касалась странной дороги лишь кончиками коготков на ногах. Основной вес ее каменного тела держали крылья. У Грыма такого преимущества не было, так что шел он не без опасений. Для него это был, пожалуй, самый неприятный момент всего приключения.
Златко тем временем отважно двигался по заледеневшему озеру и остановился только перед самыми ступеньками странного дворца. Следом подошли Ива и Калли.
– Ну что, заходим? – спросила травница, видя, что Златко медлит с первым шагом на ступеньки.
– Надо, – кивнул он.
– Надо делать только то, что велит сердце, – то ли возразил, то ли просто высказался эльф и тут же с давно забытой горечью подумал: «Да, хорошо советовать. Сам раз уже поступил, как велело сердце. И какой результат? Изгнание. Позор. Недовольство семьи… Зато познакомился с ними… – Светлый неожиданно даже для себя покрепче сжал пальчики знахарки. – И увидел это совершенство… – Он бросил восторженный взгляд на ледяной мираж. – И много чего еще увижу и испытаю».
Златко немного потерянно оглянулся на друзей. Как раз подошли Грым с гаргульей.
– Ну что, идем в хату? – поинтересовался тролль, которому очень не нравилось стоять на льду зимнего озера.
– Тебе лишь решать, – тихо произнес эльф, глядя на Бэррина своими странными синими глазами.
Синекрылый на миг прикрыл веки. Перед внутренним взором тут же пронеслись лица на портретах предков-магов, тяжелые тома истории семьи, Синие крылья на гербе рода… и промелькнуло: «Это ужасно. Все мои идеалы рухнули. Я просто не верю в это. В голове все путается… мысли разбегаются. Я, наверное, промолчу…»
Златко глубоко вздохнул и поставил ногу на первую ступеньку. Они, Бэррины, ничего не боятся и от истины не прячут голову в песок…
Колдовской дворец встретил их холодом. Стоило только вступить под его своды, как мороз укутал молодых магов. Прозрачные стены на самом деле были мутными, и мир за пределами этого волшебного замка терял свои четкие очертания, все смешивалось в какофонию красок и мороков. И казалось, ледяной дворец несется куда-то в ночную бездну – к темному небу или в глубину морозных вод.
И это было красиво: и изящные узоры льдистых стен, и безупречно стройные стрельчатые окна – их мозаика складывалась в странные, непонятные картины, что так похожи на кружево снежинок, – и перила широкой лестницы, которые начинались двумя стройными девичьими бело-прозрачными фигурами. Их тонкие совершенной формы руки указывали путь – вверх и только вверх.
Пар вырывался изо рта, а холод ластился к коже ладоней и щек.
– Что-то не действует больше твой дар Природы, – пробурчал тролль, расколов хриплым голосом торжественную тишь дрожащего воздуха.
– А что ты хотел? – ответила знахарка, распахнутыми глазами рассматривая все вокруг. Для ответа травнице пришлось обернуться: – Нет тут Природы. Ни капли.
– А это что? – Грым обвел рукой вокруг. – Разве лед не природа?
– Колдовской – нет.
– А он колдовской? – Златко тоже заинтересовался и повернул голову. Оглядел расстановку сил и взглянул прямо в глаза троллю и гаргулье.
Те мгновенно убыстрили шаг и плечами оттеснили назад Калли и Иву. Ударный кулак вновь был впереди: сначала Синекрылый, затем Грым и Дэй у него по бокам. Расстояние между троллем и гаргульей было чуть больше, чем между эльфом и травницей, чтобы в случае чего они смогли прикрыть с флангов своих замыкающих.
– Мне кажется, да, – кивнула знахарка, хмыкнув в ответ на маневр парочки направления Бой. «Тоже мне великие воины».
– Понятно, – по-видимому, Бэррин принялся усиленно обдумывать эту информацию. Нельзя сказать, что она много ему дала, но мозги у Златко работали весьма своеобразно, он порой из совершенно обычных фактов делал такие выводы, что все только диву давались.
А тем временем их пятерка поднялась по ледяной лестнице. Правду сказать, было немного страшновато. Особенно если вспомнить, что вся эта конструкция стоит прямо на воде зимнего озера. Стоило опустить глаза, и казалось, что именно она плещется под полупрозрачными ступенями. Однако лестница кончилась. И вновь две призрачно-холодные девы изгибали руки, указывая путь.
Златко пару мгновений полюбовался на их совершенные фигуры, идеальные изгибы, строгие печальные лица и упрямо шагнул дальше, убеждая себя в том, что теперь-то уж точно поздно отступать. Но что-то шептало в его голове: «Иди, Златко, иди. Иди и ничего не бойся». – И Синекрылый всей кожей ощущал присутствие какой-то незримой поддержки. Не только друзей – они-то как раз были вполне видны, если оглянуться или чуть скосить глаза, но и… чего-то еще. Говорят, те, кто был до нас, чья кровь течет в наших жилах, никогда не уходят навсегда. Они всегда рядом. Всегда думают о нас и пекутся. Оберегают и помогают. Надо только позволить им это. Златко происходил из очень древнего рода и знал каждого, чье имя значилось в семейных хрониках. Хоть что-то про них, но знал. И ему всегда казалось, что бесчисленные воины и боевые маги его семьи всегда стоят за спиной. Не каждый раз он это чувствовал, но они были, он это знал. Может, и не знал, но верил. Так же иррационально, как ребенок верит в то, что родители могут и знают все.
И Златко шел.
Вот перед его группой – уже открытые двери большого зала. Легкое касание рук Синекрылого – и они распахиваются еще шире. Их глазам предстала комната размером с небольшую площадь. Изящные ребристые колонны подпирают прозрачный свод, и где-то там угадываются далекие почти невидимые звезды. В дальнем конце зала находится что-то вроде алтаря – похожий на мрамор белый прямоугольник льда. А на нем лежит книга. Старый кожаный переплет и золотая гравировка букв. Даже отсюда видно. Такая реальная в этом царстве колдовства.
Бэррин невольно ускорил шаг. Неужели вот он – конец их путешествия? Книга, которая хранит тайну родового проклятия? Казалось, сладкая от такой близости победа пальчиком поманила Златко, заставляя его почти бежать.
И вдруг сзади – тихий сдавленный вскрик, лязг вытаскиваемого из ножен оружия друзей и голос – незнакомый и холодный, словно воздух вокруг:
– Не так быстро, Бэррин.
Синекрылый резко развернулся на месте, уже понимая, что ничего хорошего его там не ждет. В нескольких шагах от пятерки стояли трое… существ? Их можно было бы сравнить с самым диким и сильным кланом троллей, если бы они были раза в два поменьше да и поволосатее. А так… гладкие, словно каменные тела со сплошными мышцами на них, абсолютно одинаковые безэмоциональные лица, почти круглые головы, прижатые к ним длинные уши. Но самое главное – один из них, тот, что по центру, держал у горла Ивы нож.
