Архимаг (еще один на мою голову) постоял-постоял и ушел. Вот и славно.
Наргарские принцы подошли. Курц протянул руки, чтобы снять меня с алтаря, сама я сойти не могла, в чем уже успела убедиться. Рон его жестом остановил, выдавил через силу:
— Еще рано.
А я рассматривала Мартина. Посвященный-бродяга первой ступени. Интересно, если это все было не бредом моего больного воображения, донес ли Зандр мою мысль. Если он все же выжил. К тому же почему-то ко всем Посвященным высокого уровня я чувствую настороженность, а вот по отношению к Мартину — нет. Потому что он брат Курца? Или еще почему?
— Мартин, а есть ли что-то, что отличает тебя от Кравера? Я имею в виду по знаниям, не нашедшим свое отражение в общей массе официальных знаний?
— Есть одно Пророчество, — он широко улыбнулся, — Его мне передал мой Наставник, а ему — его. Это Пророчество мы не открывали никому, кроме преемника. А мне, похоже, не придется его передавать дальше. Оно сбылось. Думаю, сейчас я могу его процитировать: 'Когда на наргарский престол взойдет король-кобель, он должен будет назвать своего двадцать первого сына Курцем! А третий сын его будет бродягой!'. Долгое время смысл был непонятен. Что за наргарский престол? А потом мы просто ждали.
Я снова рассмеялась. Значит, это был не бред. И он выжил тогда.
Ошарашенный Курц повернулся к брату:
— Что это значит?
— Мой Наставник пришел к нашему отцу, когда ему только принесли Юджина, и сказал ему, что следующего сына он должен назвать Курцем. Я тогда уже постигал путь Посвященных — странников. А еще он сказал, что согласно этому Пророчеству двадцать первый сын встретит девушку, что изменит и его, и весь мир.
— Почему я этого не знал?
— А ты бы сказал такое самому себе?
— Нет, — мой принц хмыкнул и повернулся ко мне, — Ты знала?
— Неа, раньше не знала, а теперь знаю. Я сама это, ха-ха, предсказала. Рон, да возьми ты себя в руки. Кстати, что ты помнишь? Я ничего не совершила непоправимого? Это точно была не я?
— Не волнуйся, — он все же сделал над собой усилие, — Башня Ирраенара была уничтожена за 126 лет до тех событий. А мы-то гадали, кто же там сумел разрушить этот, ха! божественный оплот. И так небрежно, словно просто погулять вышел. Там был кристраит?
— Ага. Именно. Не пришлось даже лично мочить того архимага. Жаль.
— А что там произошло? — Мартин подался вперед.
— Так интересно?
— Конечно, узнать такую историю из уст участника событий!
— Рон, а ты не знаешь, как я переместилась во времени? Я точно ничего страшного не сделала?
— Потом расскажу, есть одна возможность. А также расскажу, чего тебе делать не стоит ни в коем случае. И точно, ничего страшного, одна только польза вышла, для нас.
Это что, моя бредовая гипотеза верна, что ли? Да нет, вряд ли.
Ну, я и рассказала. Правда, мне интересно, ведь если с Курцем все ясно, смысла выгонять его Рону нет, все равно я своему принцу все расскажу по большому секрету, то вот насчет Посвященного — не понятно.
— Рон? — зову мысленно, — А ничего, что Мартин прослушал все это?
— Ничего. Ты же и так на него нацелилась. А он просто не знает, как тебе сказать, что очень даже не против. Что он собственную душу готов вынуть и тебе отдать, только бы ты согласилась.
— В смысле?
— Да он спит и видит, как бы твоим Прислужником стать.
— Что?! — ой, это я вслух вопросила, глядя при этом на Мартина.
— Конни?
— Ты что, правда, хочешь стать? В смысле Прислужником? — я просто не могла этого осмыслить. Как можно вот так вот хотеть такого?
— Правда, — он твердо смотрел на меня, — Хочу.
— Но почему?
— Видимо, ты даже не представляешь, что значит для простого человека, кем бы он ни был, крестьянином, воином, магом, Посвященным, приблизиться к тебе или к нему, — он кивнул на Рона. И он прав, я не представляю себе. Что бы я чувствовала, увидь наяву Единого Творца, как бы его не называли, в которого верю? Не знаю. Просто не могу такого представить.
— Ты прав. Не представляю. Так ты хочешь? Назад пути не будет.
— Да.
— Даже если я загружу тебя работой? Даже если это для тебя смертельно опасно?
— Да. Что я должен сделать?
— Я покажу.
Я некоторое время сидела молча, прислонившись к следопыту, что стоял рядом.
— Курц, так ты тоже не сердишься на меня?
— Нет, — одно слово, зато какая интонация, а еще смеющиеся глаза. Ну что ж, чем бы мне не пришлось платить за такое, никакая плата не будет достойной.
— А может, уже можно уйти?
— Еще чуть-чуть надо подождать.
— Рон, а ты не знаешь, как можно сделать так, чтобы я могла оставлять людей в Облаках на более длительный срок?
— Знаю. Тебе надо вырасти.
— Вот ведь, — я сдержалась, — Как обидно.
— Не торопись, — он прикоснулся к моей руке. Тепло.
— А что случилось, пока меня тут не было? И, кстати, а сколько меня не было?
— После того, как мы изгнали холод из тебя, ты спала три дня. А потом исчезла. Просто растворилась в моих руках. Снова. Мы искали тебя. Безрезультатно. Ты словно никогда и не существовала. Никаких следов. Три долгих недели, — короткие рубленые фразы, спокойный голос. Он приоткрыл свой ментальный щит. Странно видеть лазейку в такой махине. Но я не воспользовалась приглашением. Нет, сейчас я более, чем тогда, готова увидеть его внутренний мир. Просто оттуда пахнуло такой щемящей тревогой за меня.
— А потом?
— А потом ты появилась. Это был первый раз со времен разрушений, когда мы все покинули Сарроэнр. Они ждут нас.
— Знаю.
Я посмотрела на Курца. Он кивнул и снял меня с алтаря. Поцеловал в щеку и пошел к выходу из храма. Он умничка.
— Мартин, я приду за тобой позже, — и он тоже ушел.
Страж все еще смеялся. Уже беззвучно, но все еще.
— Что же тебя так рассмешило? Поделись, может, мне тоже надо так же посмеяться?
— Просто ты снова меня удивила. Всех нас. И не один раз, — он подхватил меня на руки. Не знаю, как же я смогла так долго пробыть без ваших аур, без этого тепла, — Мы веками работали над самой возможностью вот так вот перемещаться во времени. Нам подвластны лишь сутки. Одно биение Сердца Мира. Но мы практически никогда не пользовались нашей способностью. А еще ты снова играючи выскользнула из моих рук. Никогда не считал себя таким неуклюжим неумехой. Я не сумел тебя удержать. Мы не нашли даже твоего следа. И вот теперь мы знаем то, что не могли узнать тогда. Зандр сдержал слово, ничего о твоем присутствии тогда в той истории не стало известно никому. А разрушение Башни имело решающее значение для всего нашего мира. Потом, ты поймешь все. Только не торопись. А еще я бесконечно рад твоему возвращению.
