Утренний воздух был холоден, небо ясное. На опушке кишели фигуры: туземцы и Теблоры, машут оружием, все ближе к широкой полосе болотистого луга. Справа, напротив лагеря Балка, еще больше воинов топтались, ломая кусты и тощие деревца на краю леса.
Бенжер сказал сбоку: - Мы жалкая линия, сержант. Сейчас я не смогу изобразить даже огненный пердеж. - Он понизил голос. - А капитан...
Штырь щурился, следя, как тени ползут вдоль опушки, укорачиваясь. Он подозревал, что враг нападет, едва солнце осветит луг.
- Я приказал Морруту заякорить фланг, - бубнил Бенжер. - Его садок опасен, и он дальше всех от капитана. Наши две тяжеловески многое смогут метнуть, но потом...
- Нервы, Бенжер? - улыбнулся Штырь.
- Так точно, хуже чем всегда. Стою тут с одним щитом и коротким мечом. Как бы голый.
- Привыкнешь, - отозвался Штырь. - Я почти отказался от магии. Но если покажутся Жекки, думаю, придется использовать. Не вижу конных, лошадей испугать не смогу.
Бенжер хмыкнул. - Привык быть художником, да?
Штырь метнул на него взгляд. - Откуда слышал?
- Не помню. Что-то, будто ты рисовал Колоду Драконов. И карту для штабного стола. И ты гадаешь.
Штырь пожал плечами. - Другая жизнь.
- На что это было похоже? - настаивал Бенжер. - Быть Сжигателем Мостов?
Штырь не хотел отвечать. Но вновь пожал плечами: - Каждый день похож на любой другой день, Бенжер. Взводы, солдаты, офицеры и приказы, вечные приказы. Лица постепенно бледнеют в памяти. Друзья, глупцы, истина и ложь, и больше горя, чем выдержит человек.
Бенжер ненадолго замолчал. - Прости, сержант. Дурное время, чтобы ворошить прошлое.
- Не могу представить хорошего времени. Ладно, началось.
Оживленное движение на далекой опушке, Теблоры впереди всех.
- Бывшие рабы-сюниды, - указал капитан Грубит. - Видите запястья? Следы оков? Благие боги, это грустный день. Друзья мои, будем надеяться...
С ревом масса Теблоров выкатила на луговину.
И тут же начались взрывы.
Отзвуки сотрясли всех, стоявших на валу. Черные, бурые и алые колонны взлетали в воздух, тела рвались, кувыркались оторванные руки и ноги. Первые шеренги попросту исчезли.
Штырь знал, что его взвод самый слабый, малочисленный и лишенный подходящей магии. Потому их поставили перед самым широким минным полем.
- Должны бы...
Но Штырь не расслышал слов капитана. Никто не смог бы, ведь сюниды шли вперед.
Разрывы продолжались, все громче и ближе. Кровь лилась дождем, сыпались обрывки тел, иногда падая на края вала. Но бывшие рабы шли, стараясь закрыть прорехи строя, медленнее - им приходилось карабкаться по телам павших, скользить в дымящие кратеры, забегать в столбы непроглядного дыма, только чтобы наступить на очередную мину.
Взрывы казались бесконечными, всё ближе к оборонительным валам и шести морпехам наверху. Звук оглушал, всё поле исчезло в дыму и грязевом ливне.
Не веря глазам, Штырь видел невезучих Теблоров всё ближе. Их оставались едва ли десятки. Так близко, что он видел лица, закопченные, и широко открытые глаза, выражение коих Штырь не смог прочитать - и никогда не пожелал бы догадаться, что там можно было прочитать. Лица пропали за новыми взрывами, и кровь брызнула на морпехов, посыпались ошметки мяса и осколки костей.
Последний разрыв породил одинокое эхо, постепенно замещенное стонами мучительной боли. На смертельном поле не было никого стоящего. В лесу кишели силуэты, но, казалось, они теперь бегут, стараясь пробиться на юг.
Утирая лицо, Штырь повернулся к взводу.
Бенжер обхватил себя руками, лицо прочертили слезы. Скудно-Бедно упала на колени, шлем в руке, голова болтается. Скажу-Нет рядом, гладит ладонью короткие рыжеватые волосы подруги. За ними стоял капрал Моррут, словно статуя в брызгах алой грязи. Кажется, он говорил непонятно с кем.
Рука схватила Штыря за плечо, развернув. Он видел Грубита, лицо покраснело, губы шевелятся. Голос едва донесся сквозь зычный звон в ушах. - ... ваш взвод в порядок, чтоб меня! Пусть тяжелые сойдут вниз, осторожно...
Штырь потряс головой. - Не могу, сэр.
- Там раненые...
- Знаю, сэр, но почва там сдвинулась. Перемешалась. Мы не знаем, где лежат неразорвавшиеся припасы. Слишком большой риск.
- Они... они снова идут!
Штырь понимал, откуда такой ужас в глазах Грубита. Понимал и его неотвязную нужду сделать что-то. Хоть что-то. На поле слышались слабые стоны, там и тут шевелилось тело, поднималась из грязи рука, черная или багровая. - Капитан. Слушай меня. Нам туда нельзя!
На миг показалось, что Грубит ударит его. Но глаза широко раскрылись и он попятился, лицо стало пустым. - Конечно, сержант, вы правы. Простите.
- Ни к чему, сэр. Я видел: вы кричали, махали им руками, пытались дать сигнал к остановке, но это же безнадежно. Едва ли они видели вас сквозь весь этот дым.
Раздалось еще несколько взрывов, далеко на юге. Скоро прекратившись. И тут же донесся иной звук.
"Вот дерьмо". - Капитан...
- Я уже иду. Оставайтесь со взводом, сержант - пока не поднимите их на ноги. Потом скорее на южный вал.
- Слушаюсь, сэр.
Капитан Грубит сбежал с вала и пропал среди строений городка.
Штырь развернулся, грубо схватив Бенжера за рукав. - Идем, нам нужно поднять двух тяжеловесов. Капрал Моррут, опомнись! Сюда живее!
- Странное дело, - заметила Водичка. Дюжина волков выбежала из леса, за ними сотни дикарей. Похоже, они стремились в лагерь Балка. Почти все волки миновали мины, но не дикари. Едва раздались первые взрывы, являя кратеры и летящие тела, выжившие обратились вспять. Волки вбежали в лагерь наемников.
- Жекки, - сказал Кожух. - Теперь точно похоже, что нанятая нами компания уже не работает на нас. Предвиденное, но все же осложнение.
- То есть нас отодрали сильнее, чем в первый раз, - бросила Аникс Фро, тщательно наводившая на лагерь Балка свою Железную Пасть.
- Едва ли сильнее, - не согласился Фолибор. - Это может пойти нам на пользу, ведь почти все мины поставлены между лагерем Балка и нами. На поле я насчитал семь взрывов, значит, остается всего пять. Если на востоке враг увидел большое представление, то решил, что здесь мин не меньше. И везде. Оттого и быстрое бегство.
Водичка повернула голову к тяжеловесу. - Говоришь, вы ожидали реальной опасности от Балка, не из леса?
- Расчет времени - это всё, - сказал сержант Муштраф. - Водичка, на нас направлена скрытая магия? Из лагеря Балка?
Она моргнула. - Почему меня спрашиваешь?
- Просто ответь, чтоб тебя!
- Там всё вычищено, сержант, - ответила Водичка, надеясь, что это прозвучит не совсем глупо, но и не совсем как признание.
- Однако там неспокойно, - вставила Аникс Фро. - Духи леса чем-то встревожены.
- Наверное, нами, - сказал Кожух.
- Глаз не сводить с леса! - приказал Муштраф.
- Проклятие, - буркнул Фолибор.
Туземцы снова собирались, теперь напротив юго-восточного угла оборонительного вала.
- Неужели никто не подсказал им идти с другой стороны?
Водичка не поняла, кто спросил. Может, Кожух. Или Снек, но капрал был чем-то отвлечен: постоянно смотрел на север, бубня что-то под нос. Нет, вряд ли он.
- Поднять садки, - велел Муштраф.
- Типичное дело, - возмутилась Аникс. - А где же Второй взвод? О, точно, устроил пикник на западном валу, где никого нет! Шрейка всегда получает работу полегче!
- Колеблются, - заметила Водичка. - Эй, сержант! Я могла бы, гм, просочиться туда и порезать нескольких. Может, это их отрезвит.
- Не сейчас, - сказал Муштраф, следивший, как Вольные медленно выползают из-под крон. - Нет, сделаем намек более прямой. Аникс, Кожух, ударьте по ним. Но лишь раз.
- Можно использовать Железную Пасть?
- Нет! Магией! Расквасьте им носы!
Магия вырвалась из Кожуха, а через мгновение из Аникс Фро. Две трескучих горизонтальных колонны энергий пересекли поле, быстро как стрелы, и врезались в толпу туземцев. Среди далеких воплей и вспышек пламени среди деревьев мир, казалось, постарался задержать дыхание. Затем, с дружным ревом, Вольные племена ринулись в атаку.
