— В общих чертах… Ты намекаешь, что данный мир не был создан в процессе божественного творения вселенной, а является изделием некой группы авторов. Так?
— Совершенно верно. А если быть предельно точным, то мы с тобой имеем честь находиться в Раю.
— Где?!
Теперь изображать ничего не пришлось. Челюсть отвисла, глаза вскарабкались к бровям. Одновременно я непроизвольно попытался осмотреться. Не, ну надо же! Как, оказывается, дурят нашего брата!
'Внутре у срендивекового рыцаря наши опилки!'
— А где ангелы с арфами? Кущи? Сонмы праведников, распевающих псалмы? И как ее… — благодать?..
— Это ты сейчас о чем? — Фрэвардин видимо попытался спародировать мою мимику, но не так качественно. Чтоб научится придавать лицу очумело выражение, надо хотя бы срочную отслужить… Или на 'скорой помощи' поработать. — А-а-а, понял. У тебя же мысли маневренны, как трамвай. И слово Рай вызывает одну единственную и устойчивую ассоциацию. Кстати, подтверждает мое объяснение о создании вымышленных миров. Ни ты сам, ни твои родители во Христа давно уже не верите, по-настоящему. А догмы христианства все равно приемлете. Да, мы в Раю… Только не иудейско-христианском, а том, куда после смерти попадают праведные, по их меркам, гоблины…
* * *
— Ты хочешь сказать, что все это безобразие, — я сделал широкий круговой жест. — Рай? Пусть и в Гоблиновской озвучке…
— Почему безобразие? — вроде как обиделся Фрэвардин. — Просто у каждого свое представление, о загробной жизни. Тебя же не удивляет, что Валгалла или Края вечной охоты ничем не походят на Эдем или другие парадизы? Вот и гоблины, в меру своей фантазии, придумали себе мир, где они доминирующая раса. И пока Инферно сюда не пробило туннель, все как раз согласно их представлениям и происходило. Люди платят дань, а все прочие народы по-добрососедски инертны или дружественны.
— Ладно, бог с ними, — махнул я рукой. — А ты тут, с какого боку? И убери свой дурацкий зонт, дождь давно закончился.
— Зонт? — переспросил Фрэвардин. Потом схлопнул его, ловко подбросил вверх, запрокинул голову и открыл рот. Но, видимо, решил, что шпагоглотательные фокусы не к лицу персоне его уровня, потому как в последний момент подхватил зонт и демонстративно небрежно сунул его в нагрудный карман пиджака. Целиком…
— А дальше? — подбодрил я, явно пытающегося увильнуть от ответа собеседника.
— Дальше… Ну, в общем, они в меня веруют…
— Что делают? — глупо переспросил я, но слишком уж неожиданным был ответ. И не то, чтоб нелогичный, а все же из разряда нелепиц. Ну, к примеру, как увидеть генерала подметающего плац. Ничего сверхъестественного, но почему-то хочется набрать '03'. Хоть ему, хоть себе…
— Обидеть хочешь, да? — помрачнел Фрэвардин. — Типа, рылом не вышел, да? У вас самих, там, на Земле, в кого только не верили. Вспомни хотя бы из последних? Мао Цзэдун, Ким Чер Ин, Ленин… При том, что они самые обычные люди, а я все-таки бог. Настоящий!
— Извини, если не так выразился, но я совсем другое имел в виду, — поспешил я его успокоить. А то, читали, знаем… Еще из античных времен. Спасибо старику Гомеру… О капризной натуре олимпийцев. Хуже прыщавых барышень. И обидчивы, и злопамятны. Оно нам надо? — Просто, я всегда помнил, что Бог сотворил людей по образу своему. И еще — только не обижайся — как гласит народная мудрость: 'Каков поп, таков и приход'. А в данном случае, ни ты на них, ни они на тебя ну, ни капельки не похожи.
— Ах, вот в чем дело… Не похожи? — будто бы с облегчением повторил Фрэвардин. — А так?
Я и моргнуть не успел, как узрел перед собой ухмыляющегося во все тридцать с чем-то клыка Гырдрыма.
— Ну, ежели так, тогда да… Тогда конечно… И даже, скорее всего… — заблеял я, невольно цитируя Гарри Непоседу из советского 'Зверобоя'. — Только ты это…, давай обратно. Чтоб как было. А то мне, как-то…
— Некомфортно? — кивнул с пониманием Фрэвардин, произведя мгновенную смену масок. — Для этого, собственно, и преображаюсь. Мелочь, а общению способствует.
— Факт…
Желая взять хоть минимальную паузу, для обретения внутреннего равновесия, я вполоборота развернулся к Шведу. Желая увидеть его реакцию. Но Николай был так увлечен салютами, словно, именно здесь и сейчас сбылась его самая заветная мечта. Даже Козьма Прутков, поглядев на прапорщика, перефразировал бы свою мысль, присовокупив Шведира к пище, старому другу и чесотке.
— Хорошо, с твоей заинтересованностью разобрались. А почему я? Человек? У гоблинов что, своих кандидатов на герои не хватает? Не поверю!.. Даже тот, с которым мне схлестнуться довелось, и то вполне решительно смотрелся. И от бессмертного подвига не отказался бы.
— Нельзя живому в Рай.
— Не понял тебя? — что-то я в последнее все время постоянно чью-то роль перехватываю. От волнения, наверно. Сейчас вот, прямо как Николай заговорил. — Это ты о чем?
Спросил, а у самого мурашки по коже. И как заезженная пластинка в голове 'Нельзя живому… нельзя живому'. Неужели я тоже?!
— А разве не понятно? — обескураженный столь явной тревогой в моем голосе, сбился с пафоса и Фрэвардин. — У вас ведь тоже, права быть заживо вознесенным даже самые-самые праведные не удостаиваются. В ад — это, пожалуйста, а на вечное блаженство заслужить надо. Так что герой, не герой, а пока живой и здравствуешь — в рай нельзя. Ну, а с мертвого какая польза? Вот и приходится изворачиваться. Протаскивать с черного хода иные сущности. Ведь если ты другой веры, то и место это для тебя равнозначное. Вот в ваш, христианский Рай, я бы тебя ни под каким предлогом провести не смог.
— Так я еще жив? — уточнил с облегчением.
— А чего тебе сделается? — пожал плечами бог гоблинов. — Или занемог, часом? Так это от вашего дыма, наверно. Где только откопали такую пакость? Ну, да ладно, победителей не судят… сразу. И я, вообще-то, поблагодарить пришел… Ну, и награду, само собой, вручить.
— Орден 'Сутулого'?
Теперь пришла очередь бога зависнуть на пару секунд, перебирая в памяти все известные ему человеческие награды. Но, похоже, не в тех анналах искал, потому как хмыкнул и кивнул неуверенно. — Можно и его, если считаешь, что достоин. Но, у меня было несколько иное предложение.
— А почему ты только ко мне обращаешься? Нас тут двое было. И хоть идея, скромничать не буду, моя, но исполнение — Николая. Будь Шведир чуть менее меток, все хорошие намерения, так теорией бы и остались.
— Николай? — Фрэвардин перевел взгляд на спину Шведа. — Так он уже избрал свое вознаграждение. И ни тебе, ни мне его не отменить… Даже, если бы мы были в силах это сделать. Цена уплачена. Помнишь, что Симаргл сказал? Победить зло можно только злом…
