— Что ты делаешь, Сеннар?
Ее голос звучит печально, и взгляд у нее тоже печальный. Когда-то он защищал ее, поднимал ее, когда она падала, помогал ей найти верный путь. Похоже, что теперь происходит наоборот.
— Я хотел снова увидеть тебя, и только. Мне тебя так не хватает…
— Мне тебя тоже не хватало.
Она протягивает к нему руку, гладит ладонью его щеку, но ее рука не имеет плотности, и Сеннар не может почувствовать эту ладонь своими пальцами. Он уже знал об этом, но для него невыносимо, что он не может прикоснуться к ней.
— Почему ты изменился? Раньше ты ни за что не сделал бы ничего подобного.
— Раньше все было по-другому. Тот прежний я умер навсегда. Он сидит с тобой у твоей могилы, а то, что еще оставалось, унес Тарик.
— Он любит тебя, даже если и отрицает это.
— Он любил только тебя.
Она грустно улыбается ему, но выглядит спокойной, умиротворенной. Такой она была в последние годы, когда была счастлива жить вместе со своим мужем и сыном.
— Знаешь, это неправильно, что ты остаешься здесь. Это место не для тебя и не для меня тоже. Вернись обратно, Сеннар.
— Я не могу жить без тебя.
— Однажды мы снова будем вместе, мой любимый, но не сейчас и не так. Разве ты не видишь, что ты уничтожаешь себя, что ты умираешь?
— Меня это не интересует. Тарик покинул меня, выбрал свой путь, больше я ему не нужен. Забери меня отсюда.
На лице Ниал отражается боль, и ее горе пронзает душу Сеннара. Он пытается дотронуться до ее щеки, но у него не хватает сил.
— Ты не можешь умереть. Ты еще будешь нужен, позже, ты еще не выполнил до конца свою миссию. И потом, я не хочу, чтобы ты умер.
По щекам Сеннара текут слезы, прочерчивают на коже едва заметные влажные полосы.
— Но я-то не могу больше жить!
— Это неправда, и ты это знаешь. Дай мне уйти ради всех счастливых лет, которые мы прожили вместе, дай мне уйти.
— Возьми меня с собой.
— Не бойся, мы еще увидимся, но сейчас позволь мне уйти. У каждого есть свое место, и твое место не здесь.
— Возьми меня с собой!
Но его магическая сила кончается, энергии больше нет. Сеннар медленно, почти против своей воли, соединяет ладони. Есть вещи, которые невозможно сделать, как бы ты этого ни желал. Она медленно исчезает, словно дым, растворяющийся в небе. Она улыбается и продолжает улыбаться, пока ее лицо растворяется в темноте.
Сеннар зовет ее, но Ниал уходит прочь, возвращается к теням, и больше они никогда не смогут увидеться. Она сказала, что однажды они снова будут вместе, но он в это не верит.
Темнота становится прозрачней, в комнате снова полумрак. Сеннар падает на пол и начинает рыдать. Его ладони почернели, и он потерял огромную часть своей силы. Но все-таки он видел эту улыбку.
Сеннар закрывает глаза, и по его щеке стекает слеза. Всего одна слеза: у него их теперь осталось мало. Он поворачивается в постели, смотрит на свет, проникающий через ставни, как в тот день.
Ниал…
Но все-таки она была права: он еще нужен в этом мире.
Когда Дубэ, Лонерин и Сеннар прилетели в Лаодамею, было утро. Их путь сюда был невероятно спокойным. Они летели на драконе, а путь выбирал опытный Сеннар, который хорошо знал эти края. У Оарфа были сильные и крепкие крылья, поэтому на перелет потребовалось всего две недели.
Дубэ никогда не видела этот город с высоты, и теперь этот вид произвел на нее впечатление. Белоснежная столица среди зелени Пограничной Области Лесов была как бриллиант на зеленом полотне, а королевский дворец выглядел как драгоценный камень. Всю ее душу заполнило ощущение, что она дома, и Дубэ удивилась этому. Дома у нее никогда не было, родная деревня Сельва была местом, куда она могла вернуться, но Сельва осталась в далеком прошлом, это была родина той Дубэ, которая умерла в лесу. А Неведомые Земли были такими до ужаса чужими, такими незнакомыми, что по сравнению с ними Всплывший Мир показался ей настоящим домом. Она почувствовала себя его дочерью и обнаружила, что в ее уме возникла странная мысль: «Вот место, за которое действительно стоит умереть».
Когти Оарфа коснулись укреплений королевского дворца, Дубэ и Лонерин сошли на землю в одном шаге от большого водопада, возвышавшегося над этим внушительным зданием.
Они были здесь в последний раз всего три месяца назад, но им казалось, что прошло гораздо больше времени. С тех пор изменилось все. В путешествии всегда есть частица окончательного и непоправимого расставания: вернувшись, ты никогда не попадаешь точно туда, откуда ушел.
На крепостной стене стояли Фольвар и королева Дафне. Лонерин бросился к своему учителю, а Дубэ предпочла стоять в стороне, хотя королева поприветствовала ее кивком, на который девушка не могла не ответить. Сеннар же еще какое-то время сидел на спине Оарфа и оглядывался вокруг, словно пытаясь понять или вспомнить что-то. Может быть, он просто не узнавал это место.
При помощи Дубэ он с трудом слез со спины дракона и, оказавшись на земле, с горечью сказал:
— Я бесполезный старик.
— Не говорите так. Наоборот, вы — единственный, кто может нас спасти, — твердо ответила девушка.
Но от этих слов лицо старого мага не стало спокойнее.
— Последний раз я был здесь на празднике. Дафне уже была королевой. Ниал была со мной, на ней было великолепное платье из красного бархата. Было холодно, мы стояли здесь, наверху, и любовались этим видом. — Он огляделся вокруг. — Ниал спросила меня: неужели мы действительно хотим покинуть все это, неужели хотим взять на себя ответственность за то, что бросили Всплывший Мир, предоставили его самому себе?
Дубэ видела перед собой сверкающее великолепие водопада, зелень лесов, а на заднем плане — светлую полосу, окраину степей Земли Ветра — родины Ниал. У нее сжалось сердце.
— Я сказал ей, что мы заслужили это путешествие и тот покой, который оно нам принесет, что имеем значение только мы двое, что наш дом там, где я и она можем быть вместе. — Он сурово посмотрел на Дубэ. — Покоя не было, и у меня больше нет дома.
Дубэ не знала, что сказать. Все, что она думала до этой минуты, все тревоги до единой исчезли рядом с этой болью, такой огромной и так сдержанно открытой. Старый маг не стал больше задерживаться возле нее и пошел приветствовать Фольвара и Дафне. Они оба поклонились Сеннару до земли, а он в ответ произнес несколько вежливых фраз, справляясь об их здоровье и о том, какой чин носит Фольвар, с которым он, видимо, был знаком, когда они оба были молоды.
