Беллик поворчал, кивнул и ушел вместе с Шаглином и другими командирами-гномами выполнять задание.
Лютиен и Сиоба тоже вышли, чтобы определить, что осталось от кавалерийского отряда, и узнать, сколько свежих лошадей можно раздобыть в Уорчестере. А заодно выяснить, каков нынче счет в их соревновании, скольких врагов уничтожил сегодня каждый из них, — впрочем, сразу решив, что не будут даже упоминать о тех людях, которых им пришлось убить. Одно дело — считать мертвых циклопов, это было нечто вроде игры, отдых от тягот войны, стимул к точной стрельбе и умелому ведению боя. Подсчет же убитых людей напоминал об ужасах войны, и этого они просто не могли себе сейчас позволить.
— Шестьдесят три, — после некоторого раздумья сообщил Лютиен, и Сиоба состроила недовольную гримаску, вынужденная признать, что на ее счету только шестьдесят один циклоп.
Ни одни из них не стал говорить об этом вслух, но оба понимали, что полуэльфийка найдет возможность сравнять счет в те дни и недели боев, которые им еще предстояли.
Шесть дней спустя хорошо отдохнувшая, возобновившая припасы армия выступила из Уорчестера. Ряды воинов пополнились, поскольку многие горожане решили присоединиться к битве против Гринспэрроу и поддержать законную королеву.
— Я вам говорил, что так и будет, — с улыбкой сказал Лютиен Бринд Амору, когда они тронулись в путь. — Эйвон восстанет против Гринспэрроу, когда поймет, что мы боремся за справедливость. Наверное, нам нужно было продолжить ту прошлую войну, прямо от Принстауна, после того как мы покончили со злобным герцогом Парагором.
— Ты и в самом деле предсказывал это, — согласилась Сиоба, которая ехала верхом рядом с ними. — Хотя я никогда бы не поверила, что жители Эйвона признают армию захватчиков освободительной.
— Они и не признали, — серьезно сказал Бринд Амор. — Те, кто присоединился к нам, сделали это только из-за одного человека. Если бы Диана Велворт не восстала против Гринспэрроу, то наше сражение за Уорчестер стало бы куда более тяжким и кровавым. К тому же вскоре подошло бы подкрепление из Мэннингтона.
Это замечание отрезвило всех и напомнило, каким хрупким было их положение совсем недавно. Впрочем, возможно, оно и сейчас не слишком упрочилось. Бринд Амор ничего не знал о битве в проливе Мэн. Старику не хватило времени или магической энергии разглядеть, как поживает его флот.
Старый волшебник мог только гадать, что происходит в море. Вообще-то он предчувствовал нечто хорошее, но не собирался говорить об этом, пока не узнает обо всем наверняка.
Разгром Эйвона продолжался.
Гринспэрроу в тревоге мерил шагами зал перед своим огромным троном, то и дело сжимая кулаки. Один раз он подошел было к трону и сел на него, но через несколько минут вновь вскочил и принялся вышагивать по залу.
Герцог Крезис никогда не видел короля таким взволнованным, и циклоп, который уже многое знал из донесений, заподозрил, что дела обстоят куда хуже, чем можно было предположить.
— Предательство, — бормотал Гринспэрроу. — Подлые, вероломные крысы. Я еще увижу их трупы, и проклятого Эшаннона, и этой уродины Дианы. Да, Диана, я еще успею вволю потешиться, прежде чем прикончу тебя, как собаку, предательница!
«Стало быть, это правда, — сообразил Крезис. — Герцог Барандуина и герцогиня Мэннингтон заключили союз с врагом против Гринспэрроу». Злобный одноглазый, однако, оказался достаточно умен, чтобы придержать иронические замечания при себе, отлично понимая, что одно неосторожное слово заставит весь гнев Гринспэрроу обрушиться на его собственную голову. Когда король Эйвона пребывал в таком настроении, все, кто имел в мозгах хоть половинку извилины, предпочитали убраться как можно дальше. Но сейчас Крезис не мог позволить себе подобную роскошь. На Карлайл надвигались по суше две армии Эриадора, и еще одна, похоже состоявшая из двух флотов, приближалась с моря.
Гринспэрроу наконец вернулся к трону и плюхнулся на него, ничуть не заботясь о внешнем величии. Он даже перекинул ногу через подлокотник пышного кресла. Гринспэрроу понимал, что королевство уплывает у него из рук, и, похоже, он мало что мог сделать, чтобы замедлить продвижение противника. Конечно, можно ринуться в бой очертя голову, пустив в ход все свое могущество, но король страшился столь решительного шага, не зная всех магических возможностей Бринд Амора.
«Всегда можно сбежать», — твердил себе король, и драконья половина Гринспэрроу отчаянно стремилась в безопасные трясины Солтуоша.
Он постарался взять себя в руки. Слишком рано думать об отречении, слишком рано сдаваться. Возможно, ему и придется отправиться в Солтуош, но только тогда, когда эриадорцы понесут тяжкие потери. Он должен найти способ…
— Эриадорский и барандуинский флот приближаются к устью Страттона, — начал Крезис. — Наши боевые корабли ударят по ним на реке, в самых узких местах, где большие береговые катапульты смогут поддержать нас…
Гринспэрроу отрицательно покачал головой еще до того, как циклоп изложил хотя бы половину идеи.
— Они пройдут мимо устья реки, — объяснил король, уверенный в своих словах, так как он многое увидел, летая в обличье дракона. — Бой завяжется в открытых водах южнее Ньюкасла.
— Тогда в сражение включится наш восточный флот, и мы поймаем в ловушку суда Эриадора и предателей Барандуина! — заявил циклоп с пылким энтузиазмом. — Наши военные корабли гораздо сильнее!
— А как насчет хьюготов? — резко спросил Гринспэрроу и беспомощно откинулся назад, на спинку трона. Он уже знал, что в этом Диана сказала ему чистую правду. Огромный флот хьюготов шел вместе с флотом Эриадора на восток. В обличье дракона Гринспэрроу позволил себе снизиться и дохнуть огнем на одну галеру, но шквал стрел, копий, даже смоляные огненные шары и огромные камни, которые полетели ему навстречу, заставили его повернуть к дому.
Сперва он отправился к Эвенсхорну и обнаружил, что Мистигал так и не нашелся. Затем взлетел высоко в небо и быстро двинулся к западу, где разглядел вторую эриадорскую армию, стремительно двигавшуюся по равнине между Девервудом и Карлайлом, напоминая океанский прилив, который невозможно остановить или задержать. Однако дух Гринспэрроу пошатнулся только тогда, когда он вернулся в Карлайл, в свой дом, в свою крепость. Пока король Эйвона летал на восток и обратно, многие вернулись в Карлайл из района озера Спейтенфергюс с донесениями о катастрофе в Уорчестере, а вдоль побережья и вверх по реке Страттон стали распространяться слухи о том, что в проливе Мэн герцог Эшаннон перешел на сторону врага.
