– Разумно, – согласился я. – Главное, твари погибли с ним вместе. А то нам пришлось бы пробиваться через их стаи…
Он покосился в мою сторону с уважением.
– Никогда не забываете о наших интересах?
– Они и мои, – ответил я.
Он спросил с осторожной деловитостью:
– Охрана там будет… серьезная?
Я покачал головой.
– Думаю, вообще не будет. Или долго не встретим. Это не его башня, здесь он просто грабитель. Быстро наладить охрану и оборону не сумеет, сперва надо разобраться, на что наткнулся. А на это уйдет не одна его жизнь.
Он взглянул на меня с удивлением.
– Но вы велели взять целый отряд…
Я улыбнулся.
– Просто на всякий случай. Почему бы не прогуляться по живописным местам?
Его лицо прояснилось.
– А-а-а, тогда да, спасибо. Честно говоря, ребята в последнее время здорово устали.
К нам прислушивались, лица прояснялись, завоевание Гандерсгейма только началось, но уже чувствуется усталость затяжной войны, отдых всегда желанен.
Сэр Ободрит, который из знатной, но обедневшей, сказал с готовностью:
– Тогда вы с отрядом останетесь на привале, ваша светлость, а мы втроем-вчетвером спустимся.
Дряговер сказал быстро:
– Лучше я!.. Ты еще молод, а у меня трое орлов из наших земель, сущие звери!.. Мы сами все сделаем, а вы отдохните пока.
Другие тоже ввязались в разговор, каждый предлагал другим разбить лагерь, пока он отыщет мага и разделается с ним, с ними спорили, я слушал, благожелательно улыбался, кивал, но, когда все замолчали, исчерпав запас доводов, я ответил доброжелательно:
– Это очень убедительно! Правда. Я обязательно учту ваше мнение, дорогие друзья… как только у нас наступит демократия. Но сейчас приказываю больше смотреть по сторонам и вперед, мы не в своем огороде!
Впереди земля заметно почернела, даже не земля, а гранитная плита, по которой уже давно стучат копыта. Донесся слабый запах гари. Всадники притихли, тревожно всматривались вдаль.
Далеко впереди дорогу пересекла черная трещина, какой она показалась всем. Норберт тревожно оглянулся в мою сторону.
– Сэр Ричард… мы едем верно?
– Да, – ободрил я. – Там не щель, не волнуйтесь. Достаточно широко, все в порядке.
Черная трещина превратилась в широкое ущелье, а мы все ехали к нему, ехали, а оно ширилось и ширилось. Когда наконец приблизились к краю, каждый умолк, потрясенный до глубины души.
Казалось, целая страна исчезла в темных глубинах. Противоположную стену едва видно на таком расстоянии, а сама яма выглядит так, словно землю с высоты пронзили раскаленным цилиндром в несколько фарлонгов в диаметре. Стены все еще черные, будто покрытые копотью.
Все молчали, сэр Норберт спросил озадаченно:
– Спускаться? Но… как?
Я указал чуть левее.
– Там можно спуститься на веревках. Не так уж и глубоко, правда. А дальше какие-то ходы в стене. Можно позаглядывать в них, вдруг что интересное.
Он посмотрел на меня в недоумении.
– Как вы рассмотрели?
– Правитель всегда должен смотреть дальше, – сказал я лицемерно, – и глыбже.
– Хорошо, – сказал он в сомнении, – попробуем…
Коней отвели в сторонку и оставили под присмотром двух коноводов. Остальные воины доставали из седельных сумок веревки, вбивали колья у края ущелья.
Первым вниз пошел Дряговер, он и без веревки может удержаться, по словам Норберта, даже на стекле, как муха, но я лично опоясал его крепкой веревкой.
Он на миг вскинул голову и улыбнулся, но лицо бледное, в глазах тревога. Мы свесили с края пропасти головы и в напряженном ожидании провожали его взглядами.
Опускался он быстро, лишь однажды остановился, что-то выковыривал из стены, затем пошел вниз с еще большей скоростью. Я отодвинулся, чтобы не свалиться, вижу только, как мелко-мелко подрагивает веревка.
– Есть, – произнес сэр Норберт, он не отрывал взгляда от спускающегося разведчика. – Полез в нору…
– Подождем, – ответил я. – Там еще несколько дыр.
Он прислушался, сказал быстро:
– Вятер, Выползень!.. он подает сигнал. Быстро за ним.
Еще два разведчика исчезли за краем пропасти. Все ждали молча, но эти спустились еще быстрее, по дороге ничего выковыривать не пришлось. Веревка пару раз дернулась, мол, все в порядке, на месте, и ослабела.
Норберт всматривался и вслушивался, свесившись в пропасть так, что край под ним начал крошиться.
– Кажется, – проговорил он с сомнением, – что-то нашли… Галл, Крестер!.. Вы следующие. Если там в самом деле есть ход, будем спускаться все.
Бобик визжал и просился с нами, я велел ему сторожить арбогастра, а то еще потеряется, эти лошади такие невнимательные, такие невнимательные. Бобик вздохнул и, сев на толстый зад, вперил в Зайчика укоризненный взгляд.
Мы с сэром Норбертом спустились в самом деле последними. Из черной норы в отвесной стене протянулись руки и помогли нам переместиться в этот проход, больше похожий на ласточкино гнездо в обрыве, какие я часто видел в глинистом берегу нашей реки, но глубже я уж не знаю, в самом ли деле ласточки роют такие длинные извилистые и непонятные тоннели.
Впереди шли Галл и Крестер, за ними Боудеррия с обнаженными мечами. Я то и дело стукался макушкой о низкий свод, Норберт успокаивающе приговаривал, что если здесь и живет кто, то не горные огры, точно.
Ход вывел в большую пещеру, явно вырубленную людьми, природа не так педантично придерживается принципа прямых стен, да еще чтоб они соединялись с другими обязательно под прямым углом.
Все, держа оружие наготове, осматривались, готовые к схватке, Боудеррия впервые нарушила молчание:
– Отсюда четыре хода.
– Многовато, – обронил сэр Норберт. – Можно, конечно, разделиться, однако это рискованно. Предлагаю идти вместе.
– Это займет вчетверо больше времени, – предостерег я. – Какие-то ходы окажутся тупиковыми. Здесь много чего происходило, и банальные обвалы – не самое худшее. Нет, лучше разделиться.
– А опасности?
– Не думаю, – сказал я, – что велики. Повторяю, маг здесь один. Ну, возможно, привел с собой простых рабочих, чтобы выкапывали нечто и подготавливали к отправке в его башню…
Сэр Норберт спросил деловито:
– Как с ними поступим?
Я отмахнулся.
– Как с любым скотом, зараженным ящуром. Эти люди уже потеряны для жизни. Работать не хотят, всяк надеется получить… вернее, откопать ценное чужое и сразу разбогатеть. Это не путь честного человека. Мы, христиане, должны относиться к таким людям соответственно…
Он переспросил:
– Всех убить?
Я кивнул:
– Да. Милосердно.
Воины теснились перед ним, словно кого-то может пропустить, а он делил на группы, составляя так, чтобы в каждой был кто-то очень сильный, кто-то очень чуткий, а также очень осторожный и недоверчивый. И чтоб магических и защитных амулетов в каждой группе было примерно одинаково.
