— И еще кто-то! Севка!
Девушка забегала глазами по лесу, и острое зрение хищника уцепилось за три фигуры на прогалине: Севра, кого-то еще и минотавра.
Разволновавшись от неожиданной встречи, она неосторожно расслабила крылья. Сведенные судорогой от усилий, они резко потеряли сцепление с воздушным потоком, и визжащий дуэт вновь сорвался вниз.
***
Волчьи морды на шерстяных носках укоризненно щурились на Гарью, сидевшую у огня на пеньке.
Рядом с носками на палках торчали Севкины сапоги. Одежда на Гарье высохла когда они добежали на другой край леса. Местами шуба даже подгорела — так сильно девушка расстроилась из-за неудачи с болотом. Но сушить тем же образом одежду брата она отказалась, уступив ему валенки.
Костер пришлось разводить в новом месте, близко к опушке. Отсюда уже виднелся отрог. Но даже здесь ядреный запах разложений прошибал любой насморк. Чтобы не замерзнуть босиком в валенках Север ходил туда-сюда возле их нового лагеря, и уже натоптал целую площадку. В своей накидке поверх дубленки он напоминал горемычную моль, выставленную из дома среди зимы.
Неопределенность сводила его с ума. От постоянно напряженного чутья уже начинало тошнить, как будто болотной вони было мало. Но сколько ни пыжься, ответ был один — и тот очевидный без всякого чутья — Влад и Марийка в горах.
Солнце зависло над горным хребтом на полпути к западу, обозначив обеденное время. А есть уже было нечего. Хочешь не хочешь, утром придется уходить. Север боялся, что они уйдут, а Влад вернется. И не один. Хотя найти Змея и спасти Марийку — это была задача-на-удачу, требующая уникального стечения обстоятельств. Но все-таки, если предположить, что они вернутся вместе, то как они перейдут болото, и что если они будут ранены?
Некоторое время назад Снежок отправился проверить, затянулось ли болото льдом. Север хотел сам, но минотавр его не пустил, решив, что охотник снова попытается перейти болото в одиночку. Север пытался объяснить, что он не дурак, чтобы два раза прыгать на одни и те же грабли. Бизон отчего-то не поверил ему.
Гарья тихо сидела, закутавшись в тулуп и шубу. Огонь в костре медленно чах, и Север подошел подкинуть хвороста. Ломая тонкие ветки и бросая их в огонь, он глянул на сестру, склонившуюся над своими коленями. Лицо ее скрывал капюшон.
— Спишь?
Капюшон отрицательно покачался.
— Замерзла? А я те говорил вернуться.
— Отвали.
Сказано это было не привычным грубым тоном, а требовательным, защищающимся. Уловив эту тонкую разницу между привычным хамством и серьезной угрозой, Север присел возле сестры. Гарья хотела отпихнуть его, но он перехватил ее руку.
— Че, плохо те что ли?
— Это тебе плохо.
Север сдернул капюшон с ее головы и увидел на сером от бледности лице плохо скрытую гримасу боли — сжатые губы и влажные напряженные глаза. Хотя Гарья назвала бы свою агонию вполне прилично скрытой, учитывая ощущения, что ребенок внутри нее решил поиграть в мясника.
— Чтоб тя волки ели, — цыкнул Север, вставая и высматривая Снежка.
Вдалеке среди елок показались два силуэта: бизон и олень, которого вели на веревке. Это было приятным сюрпризом. Все уже решили, что рогатый дезертир, испугавшись вони, сделал ноги до самого поселка.
— Снежок! — охотник замахал ему руками, намекая поторопиться.
— Что тебе неймется?! — раздраженно спросила Гарья. — Дождемся и пойдем!
Снежок заметно ускорился, несясь по сугробам как по цветочному лугу. В одной руке у минотавра была веревка, а другой он прижимал к себе горсть грибов и корешков. Предложить угощение людям он не успел.
— Гарька рожать собралась. Можешь отвести ее в Чистый?
Гробы и корешки посыпались на снег, но потом бычок собрался и участливо промычал.
— Дурак, что ли? Не собираюсь я рожать! — зарычала Гарья.
— Не рожать, так помирать. Хватит с меня. Ты мне уже помогла, спасибо. Дальше я без тебя.
— Я никуда не пойду, — девушка сложила руки и упрямо сгорбилась в прежнюю позу.
— И не надо, олень нашелся. Снежок вас отведет, да?
Снежок с сомнением промычал, мол, затея, конечно, хорошая, но...
— Встать можешь? — серьезно спросил Север.
— Нет, — сурово отрезала девушка, будто у нее кусок мяса отбирают.
— Тогда Снежок тебя пересадит.
— Пусть только попробует.
— Снежок. Сажай ее на оленя и уходите.
Подхваченная прямо с бревна на руки Гарья коротко вскрикнула.
— Не смей! Я никуда не пойду! Поставь меня сейчас же! — с последним словом на ней местами вспыхнул тулуп. Снежок выронил ее как горячую картошку.
— Женщина, ты обалдела? Какого черта творишь? — ругался Север, поднимая сестру.
Вместо ответа, Гарья уставилась в небо над лесом и чуть отклонилась, когда Север случайно загородил ей обзор.
— Там пересмешник.
— Какой еще тебе пересмешник? Они улетели на охоту давно.
Север поднял сестру с земли и вместо благодарности получил по шапке.
— Смотри!
Гарья развернула его как раз в тот момент, когда пересмешник вошел в крутое пике, запнулся о высокую ель, уронив что-то черное, и упал чуть дальше.
***
Влад раскинулся под елью, уже не такой заснеженной, как до столкновения. Снег с веток все еще кусками ссыпался на него. В ребро неудобно упиралась какая-то ветка. Но волчок не торопился вставать. У него потемнело в глазах еще перед столкновением с елкой, и самого падения он не почувствовал. Зато теперь тело по ощущениям напоминало колокол в момент удара по нему. И потому Влад не двигался. Если он опять что-то себе сломал, то предпочел бы узнать об этом как можно позже, когда разберется с вопросом, в сознании он или нет.
— Влад! — послышался голос Севра, потом звук падения чего-то тяжелого в снег, ругань под нос, хруст валежника, и что-то шмякнулось рядом. — Ты живой?
Упав на колени рядом с оборотнем, Север немного отряхнул его от снега и потряс за плечо. Обледенелая шерсть обожгла холодом ладонь. Охотник приложился ухом к ребрам волчка и услышал, как под обледенелой шкурой воинственно бьется сердце. Он завернул оборотня в свою накидку и снова потряс.
— Влад. Ты меня слышишь?
— Я… голый в темноте.
— Что? — непонимающе сморщился Север.
Оборотень посмотрел на охотника одним глазом и коротко ухмыльнулся.
— Я не помню вкуса еды.
— Что??
Влад приподнял голову.
— Я ее забрал..., — счастливо сообщил он, потратив остатки сознания, и уронил голову на снег.
— Забрал? Ты про марийку? Она с тобой?
Север заозирался и увидел, что Снежок, вооружившись небольшим деревцем, шел в ту сторону, где упал пересмешник.
— Снежок, стой!
Схватив Влада на руки, Север поковылял через сугробы ему наперерез.
Пересмешник стоял на полянке, отряхиваясь от снега и с удивлением разглядывая себя. Хищник поднял голову и растерянно смотрел то на бизона, то на охотника, но с места не двигался, ни прочь ни навстречу.
— Снежок! Остановись! — отчаянно крикнул Север и загородил бизону дорогу.
— Возьми его. С пересмешником я сам...
Снежок не сразу, но все-таки бросил палку и забрал на руки оборотня.
Пересмешник тем временем подошел ближе, вытянув шею и глядя прямо на Севра. Замерев, парень повернулся к птице. Тот проникновенно посмотрел ему в глаза и подался навстречу. У Севра в голове не укладывалось, что эта страшная тварь перед ним может оказаться Марийкой. Инстинкт велел бежать. И одновременно со страхом, в нем зарождалась надежда, что хищник ведет себя необычно спокойно не за тем, чтобы подманить к себе и убить.
— Ты куда, больной?! — Гарья повисла на рукаве брата. Она последняя присоединилась к компании не желая, даже несмотря на боль, пропускать что-то интересное.
— Цыц. Отвали, — отдернул плечо Север, и, неотрывно смотря в глаза пересмешника, протянул руку. — Марийка? Это ты?
— Марийка? — не поверила Гарья. — Это?
Север коснулся пальцами гладкого клюва, прошелся по теплым перьям на щеке и опустился к шее. Пересмешник осторожно прильнул к его руке.
