Граф с дочерью пришли быстро, и Уин подозревал, они ждали приглашения отца. Он стоял и наблюдал, как из элегантного экипажа вышел сначала невысокий юркий мужчина с намечающейся лысиной в светло-русых с рыжеватым отливом волосах. Одетый в бархатный, отделанный золотой вышивкой камзол, конечно, цвета родового камня. Немного вычурно, на вкус Уинхилда, он лично предпочитал наряды поскромнее. Граф де Гедбер протянул руку, и вслед за ним вышла его дочь, младшая графиня Дорина. Алый шелк платья подчеркивал белизну кожи, золотистые локоны уложены в замысловатую прическу, украшенную шпильками с гранатами, длинные перчатки закрывали руки до самых локтей. В руках леди держала сложенный зонтик — видимо, опасалась солнечных лучей, могущих наградить нежелательным загаром. Тут же вспомнилась Эона, как ей нравилось валяться на нагретых солнцем камнях, нежиться под теплыми лучами…
Уин встряхнулся, внутренне собрался и отошел от окна. Скоро они встретятся, и он все объяснит своей девочке. Она поймет и, конечно, подождет, пока маркиз разберется со сложностями. Пока же стоило поближе познакомиться с той, которая надеялась стать леди Рубин. Уинхилд вышел из своей комнаты и спустился вниз встретить гостей. Отец уже ждал там, нацепив на лицо доброжелательное выражение и бросив на сына предостерегающий взгляд. Уин остался невозмутимым, разглядывая леди Гранат вблизи. Миленькое кукольное личико, острый подбородок, пухлые губки бантиком. Тонкие брови вразлет, непривычно темные глаза под цвет ее родового камня. Дорина походила на тонкую изящную фарфоровую статуэтку — типичная юная барышня, каких в изобилии можно встретить на любом торжественном приеме или балу. Леди скромно опустила ресницы, сложила руки перед собой и изогнула губы в улыбке. Вроде как смущенной. Уинхилд едва сдержал желание поморщиться — он насмотрелся на подобных дебютанток, еще когда жил в столице. «Эни не такая, — тут же согласно откликнулся Рассветный. — Она настоящая».
— Доброго дня, господин граф, — поприветствовал гостей Борсах и пожал руку главе Гранатов. — Рад видеть вас и вашу очаровательную дочь. — Герцог взял тонкую кисть, затянутую в атлас, поднес к губам.
— Взаимно, милорд. — Граф де Гедбер склонил голову.
Леди присела в реверансе, ее щеки окрасил легкий румянец.
— Милорды, — прощебетала Дорина высоким звонким голосом.
Уинхилд повторил действия отца, приложившись к ручке гостьи — надо же изобразить вежливость. Хотя эта графиня уже начала его раздражать слишком явно демонстрируемой наивностью и невинностью. «Факт, умело притворяется, — подтвердил Рас. — Спорю на что угодно, целоваться леди точно умеет. А может, и не только…» Уин шикнул на разошедшегося дракона, хотя склонен был с ним согласиться.
— Господин граф, прошу в мой кабинет. — Хозяин дома сделал приглашающий жест. — Обсудим наши дела, а дети пусть пообщаются. — Борсах выразительно посмотрел на сына.
— Да, папа, — с непринужденной улыбкой согласился Уинхилд и предложил Дорине локоть. — Пройдемте в гостиную, госпожа графиня?
Гостья одарила Уина радостной улыбкой и положила ладошку на его руку. Понятно, леди уже мысленно примеряет на себя титул маркизы и будущей герцогини. Что ж, Дорину ждет разочарование, на этом месте Уин видел совсем не эту жеманную пустышку. Молодой лорд открыл перед девушкой двери, пропустил ее, подождал, пока она устроится на диванчике — на нем едва могли поместиться двое, — и сам занял кресло. При этом внимательно наблюдал за Дориной, как она отнесется к этой маленькой демонстрации, что Уинхилд не горит желанием находиться близко к ней. Всего лишь на мгновение на лице графини мелькнуло недовольство, однако она почти сразу взяла себя в руки. Но маркизу хватило этого мгновения, чтобы заметить. Он прищурился, окинул гостью намеренно медленным взглядом и откинулся на спинку кресла.
— Буду откровенен с вами, леди, — начал Уинхилд равнодушным голосом. — Я очень не люблю, когда меня принуждают, а этот брак меня не привлекает ни с какой стороны. Поэтому скажу сразу, чтобы у вас не осталось иллюзий. — Он посмотрел в глаза Дорине. — Я сделаю все, чтобы он не состоялся… — Тут Уинхилд запнулся, горло сдавил спазм, а по спине прошла холодная дрожь — вступила в действие магия родового артефакта. Маркиз откашлялся и продолжил: — Хотя предложение вам я вынужден сделать. Вы выйдете за меня?
Рассветный внутри ощетинился, от него пришла горячая волна раздражения, но выхода у них пока не было. Дорина, словно и не услышав обидных слов, захлопала ресницами, довольно улыбнулась и ответила как ни в чем не бывало:
— Конечно, милорд.
Уин соединил кончики пальцев и склонил голову к плечу, в нем проснулся чисто исследовательский интерес — что это за фифа выросла у графа и действительно ли умело притворяется пустышкой. Или в самом деле леди только и умеет, что улыбаться и строить глазки?
— Леди, а вы понимаете, что в том невероятном случае, если мы все же дойдем до храма Литанис, после церемонии я забуду о вашем существовании в моей жизни? — Уинхилд решил действовать напрямую, без всяких словесных кружев.
Улыбка графини чуть увяла.
— Я вам совсем не нравлюсь? — растерянно спросила она, накрутив на палец золотистый локон. — Мама с папой говорили, я красивая…
Маркиз де Модано чуть озадаченно не крякнул. Похоже, леди не играла. «Рас? — обратился он к дракону. — Как думаешь, притворяется или?..» Зверь помолчал, видимо, изучая гостью, потом с легким удивлением отозвался. «Знаешь, похоже, не играет…» Уинхилд чуть не почесал в затылке. Он-то приготовился встретить опытную охотницу за богатым женихом, как большинство молодых барышень в возрасте на выданье, которая умело разыгрывает скромность и наивность. А тут, похоже, в голове графини де Гедбер ни одной весомой мысли не задерживалось. И озвучивать ей какие-то там условия бесполезно. Скорее всего, она послушно будет их соблюдать.
— Вы красивая, леди, но не в моем вкусе, — честно ответил Уинхилд, продолжая внимательно наблюдать за Дориной.
На кукольном личике отразилось удивление пополам с досадой, она поджала розовые губки.
— Вы грубиян. — Гостья смерила его высокомерным взглядом. — И невоспитанный к тому же. Женщинам такие вещи не говорят!
Уинхилд, несмотря на ситуацию, развеселился. Погладил пальцем губы, едва сдерживая ехидную усмешку, и непринужденно поинтересовался у леди Гранат:
— А что же говорят женщинам, миледи?
— Им делают комплименты и дарят цветы, — уверенно заявила Дорина, и Рассветный внутри издал сдавленный смешок.
Маркиз был с ним солидарен.
