– О, это было бы здорово, Лю-Цзе. Так любезно с твоей стороны…
Лю-Цзе в тот же миг исчез, настолько велико было его желание помочь, чем опять немало удивил тех, кто считал, будто хорошо его знает.
Скоро он снова появился с метлой в руках и рясой, которая стала совсем белой и тонкой из-за того, что в процессе стирки ею слишком часто били о речные камни. Лю-Цзе торжественно передал оба предмета главному прислужнику.
– Э… Благодарю тебя, э… А существует какая-то особая церемония для… э… для… э…- промямлил он.
– Она крайне проста, о господин,- сказал Лю-Цзе, по-прежнему сияя желанием помочь.- Слова произвольные, господин, но обычно мы говорим: «Это твоя ряса, следи за ней, ибо она принадлежит монастырю», а вручая метлу, говорим: «Это твоя метла, обращайся с ней бережно, ибо она твой друг, и ты будешь оштрафован, если потеряешь ее; помни: метлы на деревьях не растут». Вот как-то так.
– Э… Гм… У…- пробормотал главный прислужник.- А настоятель?..
– О нет, настоятель не участвует в церемонии посвящения в метельщики,- быстро произнес Лобсанг.
– Лю-Цзе, а кто участвует… ну, в…
– Обычно церемонию проводит старший метельщик, ваше прислужничество.
– О? Кстати, по счастливой случайности, не ты ли являешься…
Лю-Цзе поклонился.
– Я, господин.
Для главного прислужника, все еще барахтавшегося в коварном приливе, подобное заявление было аналогично появлению земли на горизонте. Его лицо засияло маниакальной улыбкой.
– В таком случае, быть может, быть может, быть может, ты будешь столь любезен, что… э…
– С радостью, господин.- Лю-Цзе развернулся.- Прямо сейчас, господин?
– Да, прошу тебя.
– Так точно. Сделай же шаг вперед, Лобсанг Лудд.
– Слушаюсь, о метельщик.
Лю-Цзе протянул ему поношенную рясу и потрепанную метлу.
– Метла! Ряса! Смотри не потеряй, мы не гребем тут деньги лопатой! – провозгласил он.
– От всего сердца благодарю тебя,- сказал Лобсанг.- Это для меня большая честь.
Лобсанг поклонился. Лю-Цзе поклонился. Когда их головы оказались на одном уровне и рядом друг с другом, Лю-Цзе прошептал:
– Ты меня удивил.
– Спасибо.
– Все получилось очень даже мифично. Хоть сейчас заноси в свиток. И в то же время достаточно чопорно. Смотри не пытайся повторить.
– Хорошо.
Они выпрямились.
– А что будет дальше? – спросил главный прислужник.
Он был конченым человеком и понимал это. После подобных событий, как правило, меняется вся твоя жизнь.
– Честно говоря, ничего,- ответил Лю-Цзе.- Метельщики продолжат мести. Отрок, займись этой стороной, а я начну с другой.
– Но он – Время! – воскликнул главный прислужник.- Сын самого Когда! Нам о стольком нужно его расспросить!
– А я о стольком вам не расскажу…- с улыбкой пообещал Лобсанг.
Настоятель наклонился и, брызгая слюной, прошептал что-то на ухо прислужнику.
Тот послушно ссутулился.
– Ну конечно, кто мы такие, чтобы задавать тебе какие-то вопросы…- пробормотал он и попятился.
– Вот именно,- согласился Лобсанг.- А теперь предлагаю всем продолжить заниматься своими крайне важными делами, поскольку все внимание без остатка я буду вынужден уделить этой площади.
Старшие монахи принялись подавать руками отчаянные знаки, и скоро вся община, хоть и несколько неохотно, разошлась.
– Они будут следить за нами отовсюду, где только можно спрятаться,- пообещал Лю-Цзе, когда они остались одни.
– Разумеется,- кивнул Лобсанг.
– Ну как поживаешь?
– Очень хорошо. Мать счастлива, хочет скоро уйти на покой. Вместе с отцом.
– Что? Домик в деревне и все такое прочее?
– Не совсем, но очень похоже.
Некоторое время тишину нарушал лишь шорох двух метел. Потом Лобсанг сказал:
– Лю-Цзе, слушай… Насколько я знаю, ученик по окончании своего обучения обычно преподносит наставнику подарок или сувенир…
– Возможно,- промолвил, выпрямляясь, Лю-Цзе.- Но мне ничего не нужно. У меня есть спальный коврик, миска и мой Путь.
– Каждый человек хоть что-то да хочет,- возразил Лобсанг.
– Ха! А вот в этом ты не прав, чудо-отрок. Мне восемьсот лет. Все мои желания давным-давно кончились.
– Ну и ну, Жаль. Я думал, что смогу тебя чем-нибудь порадовать.- Теперь и Лобсанг выпрямился, вскинув метлу на плечо.- В любом случае, мне пора. Слишком много дел.
– Не сомневаюсь в этом,- ответил Лю-Цзе.- Не сомневаюсь. К примеру, нужно еще подмести вон ту аллею. Кстати, об инструментах подметания, чудо-отрок. Ты вернул метлу той ведьме?
Лобсанг кивнул.
– Скажем так… я даже кое-что подновил. Метла теперь новее, чем была.
– Ха! – воскликнул Лю-Цзе и смел с дорожки еще несколько лепестков.- Вот так легко… Как же просто вору времени расплачиваться со своими долгами!
Лобсанг, очевидно, уловил укоризненные нотки в его голосе, потому что, потупив взор, уставился на свои ноги.
– Просто, да не со всеми…- буркнул он.
– О? – удивился Лю-Цзе, по-прежнему не спуская завороженного взгляда с конца своей метлы.
– Но когда спасаешь весь мир, нельзя думать о ка-ком-то отдельном человеке. Ведь этот человек тоже часть мира,- продолжал Лобсанг.
– Правда? – спросил метельщик.- Ты так считаешь? Отрок, ты, похоже, слишком много общался с очень странными людьми.
– Но теперь у меня есть время,- совершенно серьезно сказал Лобсанг.- И надеюсь, она поймет.
– Ты удивишься, сколько всего может понять женщина. Главное – подыскать правильные слова,- ответил Лю-Цзе.- Удачи тебе, юноша. В целом ты неплохо справился. Ибо написано: «Нет времени, кроме настоящего».
Лобсанг улыбнулся ему и исчез. Лю-Цзе продолжил подметать аллею. Он тоже улыбнулся, что-то припомнив. Ученик, значит, захотел сделать подарок учителю? Можно подумать, Лю-Цзе не хватает того, что может дать ему Время…
Он остановился, посмотрел вверх и вдруг громко рассмеялся. Над головой, прямо у него на глазах, наливались соком спелые вишни.
Тик
В одном месте, которого ранее не существовало и которое появилось исключительно для этой цели, стоял огромный, начищенный до блеска чан.
– Десять тысяч галлонов нежнейшей помадной массы с добавлением фиалковой эссенции и перемешанной с черным шоколадом,- произнес Хаос.- А также слой пралине из лесных орехов в густом сливочном креме и небольшие островки мягкой карамели для особого наслаждения.
– ТО ЕСТЬ… ТЫ ХОЧЕШЬ СКАЗАТЬ, ЧТО В ПОИСТИНЕ БЕСКОНЕЧНОЙ ВЕЗДЕСУЩНОСТИ ЭТОТ ЧАН ОБЯЗАТЕЛЬНО ГДЕ-НИБУДЬ ДА СУЩЕСТВУЕТ, ТАК ПОЧЕМУ БЫ ЕМУ НЕ СУЩЕСТВОВАТЬ ЗДЕСЬ? – спросил Смерть.
– Именно,- ответил Хаос.
– НО ЗНАЧИТ, ТАМ, ГДЕ ОН ДОЛЖЕН СУЩЕСТВОВАТЬ, ЕГО ТЕПЕРЬ НЕТ.
– Неправильно. Теперь он должен существовать здесь. Простая математика,- пожал плечами Хаос.
