Антон потряс головой и вытер вспотевший лоб:
— Игорь, а мы не слишком много выпили? Да, я согласен, что Гесер собирается использовать… может использовать Светлану как мать нового мессии… в какой-то мере — нового воплощения Христа… ну, или просто волшебника небывалых сил… Очень на то похоже. И Завулон в рамках противодействия может попытаться организовать фигуру равных сил, но привязывать все это к Армагеддону, к Библии, к религии — слишком уж смело!
— Так двухтысячный год! — почти крикнул Игорь. — Понимаешь? Маги могут замышлять одно, но человеческая реальность, мечты и страхи — они кроят реальность по-своему! И возникшие фигуры будут обладать всеми положенными свойствами! Пошли!
— Куда?
— За водкой. В ресторан.
Антон вздохнул, глянул на бутылку. И впрямь — все.
— Давай лучше позвоним, закажем.
— Брось, пройтись хочется.
Антон поднялся, спрятал амулет в карман. Кивнул:
— Ну, пошли…
У лифтов никого не было, но ждать пришлось долго. Игорь, опираясь о стену, витийствовал:
— Вот гляди, что Завулон может сделать… Берется из схрона Коготь Фафнира…
— Как?
— Ну, мало ли как? Один раз похитили — второй раз сумеют! Потом проводятся магические действия, плюс инсценировка мифологических представлений об Апокалипсисе. Саранча всякая… звезда Полынь… четыре коня…
— Представляю себе, как Завулон ведет в поводу четырех коней.
— Да не нужно коней! — Игорь поморщился. — Ты же не хуже моего знаешь, что такое магия подобия. Берем, к примеру, четырех людей, а лучше — Темных Иных. Один азиат — это будет конь рыж, другой негр — это конь черен, третий европеец — конь бел, ну и один, к примеру, скандинав — конь блед… Сажаем их на игрушечных деревянных лошадок…
Антон замер перед открывшейся дверью лифта.
В зеркальной коробке, испуганно глядя на Светлых магов, стояли Братья Регина. Приемные дети секты: неф, китаец и украинец. Правильно… где же им еще быть, как не в этой гостинице, ведь они прибыли на Трибунал Инквизиции… Антон как-то замедленно, неспешно подумал, что четвертый из боевиков был именно скандинавом.
И хорошо, что именно был…
Похоже, Игорь подумал о том же — он пробормотал:
— Трое…
В мертвой тишине двери лифта начали сходиться. Но Юха Мустайоки вдруг выступил вперед, сунул ногу в щель, под фотоэлемент. Двери недовольно разошлись.
— Я хотел побла-года-рить Ночной Дозор Москвы, — неожиданно сказал он. Ему явно было не по себе, и все-таки он старался держаться твердо. — Это было очень гуманно.
— Что гуманно? — спросил Антон.
— Пощадить Паси Оллыкайнена. Мы… мы ценим, что он жив.
— Где он? — воскликнул Антон.
— Внизу… в баре… — Юха удивленно смотрел на магов.
— Четыре коня… — мертвым голосом сказал Игорь. — Четыре коня! Четыре коня!
Мустайоки отшатнулся, растерянно переглядываясь с товарищами.
Маги остались вдвоем.
— Все сходится! — Игорь повернулся к Антону. — Ты видишь? Все!
— Подожди-ка…
Антон собрался, вспоминая движения. Поднял правую руку, провел перед лицом Игоря, резко дернул вниз — и тут же вверх, выгибая пальцы ковшиком.
— Чтоб тебя… — захлебывающимся голосом простонал Игорь и метнулся к номеру. Антон медленно двинулся следом. Посмотрел на согнутую спину Игоря, торчащую из открытых дверей туалета, и потянулся к нему сквозь сумрак. Игорь застонал.
Заклинание отрезвления — не очень сложное. Но неприятное для объекта воздействия.
Через пару минут Игорь вышел из ванной. С мокрыми волосами, ввалившимися глазами, бледный как смерть.
— Конь блед… — пробормотал Антон. — Давай… теперь ты меня.
Игорь с готовностью провел пассы, и теперь уже Антон склонился над унитазом. Когда через несколько минут, умывшись и поглотав невкусной воды из-под крана (жажда навалилась мгновенно), он вышел в комнату, Игорь уже убирал следы попойки. Посмотрел на Антона и насмешливо сказал:
— Конь черен…
Антон добрел до холодильника, достал оттуда несколько бутылок минералки, отодрал пальцами крышку, рухнул в кресло. Игорь забрал у него вторую бутылку. Некоторое время они в блаженном молчании пили воду. Потом Игорь виновато признал:
— Да… нажрались.
— Кони педальные! — ударив кулаком по столу, выругался Антон. — Нет, это же стыдно сказать, что напридумывали!
— Как-то очень логично казалось… — смущенно заявил Игорь. — Эти проклятые Братья… так что, четвертый тоже жив?
— Значит, жив… — Антон развел руками. — Я знал только, что Гесер преследовал его в сумраке и догнал…
— Ну правильно… к чему ему было убивать подозреваемого? Он его и передал Инквизиции. Наверное, прямо там, в сумраке. Антон… а может, все-таки мы правы?
— Хмель не до конца вышел? — поинтересовался Антон. Игорь вздохнул:
— Да нет, весь… черт, и напиться по-человечески невозможно! Да, бред это все. Не станет Завулон вытягивать у из сумрака сумасшедшего древнего мага. Зачем ему такая радость? А уж устраивать конец света, самому создавать Антихриста…
— Да и не тянет Фафнир на эту должность, — уточнил Антон. — Никак не тянет. Кишка тонка.
— Так что же, все, что мы тут напридумывали, — чушь?
Антон посмотрел на бумажный лист — с жирными пятнами от колбасы и мокрыми кружками от рюмок. И когда успели заляпать — вроде бы были вполне аккуратны?
— Про Светлану, боюсь, не чушь. А вот все остальное… Ну с чего мы от числа восемьдесят восемь так завелись? Что в нем мистического?
— Оно такое… округлое, с обеих сторон одинаково читается… — Игорь махнул рукой и засмеялся. — Да, ты прав. Пьяный бред.
Антон подобрал упавший на пол маркер. Перечеркнул кружок с надписью Братья Регина. Сказал:
— Они не в игре. Они свою миссию, похоже, выполнили — напоили Зеркало Силой. Вот что нас должно интересовать, Игорь…
Игорь посмотрел на кружок с собственным именем. Вздохнул:
— Я бы и рад поверить в свою особую миссию. В то, что я чем-то крепко насолил Завулону и Дневному Дозору. Но…
Он беспомощно развел руками.
— Игорь, ты — ключ, — сказал Антон. — Понимаешь? Если мы поймем, почему для противодействия Светлане Завулон пытается устранить тебя — мы победим. Не поймем — вся партия его.
— Есть еще и Гесер. И как я понимаю, он сегодня утром приедет.
— Лучше бы мы справились без него. — Антон поймал себя на нотке раздражения в голосе. — У него слишком… слишком глобальные решения.
Эдгар плеснул себе выдохшегося шампанского из вчерашних запасов, глотнул, поморщился и подумал: «Шампанское по утрам пьют либо аристократы, либо дегенераты. Так вот, любезный, на аристократа ты не похож…»
