— Ну, не сказать что горю желанием. Все же для феникса я еще слишком молод, но если так получится, только порадуюсь, — мягко улыбнулся Фауст и прижался губами к моим пальцам.
Ну какой же он миииилый! И так захотелось его «порадовать», вот прям невыносимо. Сразу вспомнилось, каким хорошеньким был Фауст, когда только вылупился. И тут же подумалось: а вдруг фениксы несут яйца? Мне тогда что, тоже придется?!!
Эта мысль мигом вернула разум в мою дурную головушку. Бррр. Нет, вроде же блондин упоминал, что яйца они не откладывают. Надо будет уточнить еще разок. А то как-то не по себе вдруг стало. А еще подумалось, что Фауст, может, и порадуется маленькому птенчику, а вот папочка мой… точно всыплет по пятое число! Да и институт я еще не окончила. В конце концов, мне всего восемнадцать! Я еще сама ребенок…
Решительно тряхнула головой, возвращая себе здравый настрой. Распустила тут нюни, понимаешь ли.
— Неси кружку! — уверенно скомандовала Фаусту, и тот мигом подчинился. Даже не пикнул. Значит, не так уж и жаждет стать папашей.
Мне протянули большую чашу, и я, уже не раздумывая, залпом ее осушила, лишь в самом конце скорчившись от горечи.
— Вот, когда будешь гореть желанием, тогда и будут тебе птенчики! — выдала блондину, искренне надеясь, что он задумается над своим поведением.
Нет, ну а что за дела? Официального статуса у меня, считай, никакого. Предложения мне никто не делал. В любви не признавался. А детишек подавай! Фиг ему! Пусть сначала объявит о серьезности своих намерений. Мне и папочке за компанию. Чтоб уж точно не отвертелся, прохвост пернатый. А то мало того, что ребеночек полукровкой будет, так еще и незаконнорожденным. Ну уж нет! Я на такое не согласна!
Кстааааати. Мне вдруг, нежданно-негаданно, влетела в голову совершенно шальная мысль.
— Раз уж зашла речь, а сколько у тебя уже их?
— Кого? — растерялся блондин.
— Кого-кого? Детей!
Ну а что? Если Фауст так легкомысленно относится к вопросам предохранения и детей считает великим счастьем, то, может, у него их уже целый выводок. Как-никак, мужчина он взрослый, видный, интимных связей наверняка имел предостаточно, да и рода знатного и богатого. Многие барышни были бы счастливы обзавестись ребеночком от такого выгодного экземпляра.
— Ты что! — возмутился пернатый. — У меня нет детей!
Ой, а сколько праведного негодования в голосе. Прямо оскорбленная невинность.
— Стало быть, ты всем своим… эммм… партнершам эту чудо-настоечку подсовываешь? — продолжила я занимательный допрос касательно личной жизни своего избранника.
— Никому я ничего не подсовываю! — Блондин упрямо сжал зубы и нахмурился. Кажется, он был совсем не рад тому, в какое русло свернул наш разговор. Но я твердо вознамерилась выяснить все подробности. В конце концов, после того, что между нами было, имею полное право!
— Вот как? Значит, это только я должна пить всякую гадость. А с остальными ты обходишься… традиционными методами?
Да-да, футлярчики-то Тревур, небось, не просто так фениксу в дорогу собирал. Видать, раньше пользовались спросом. А тут вдруг о них решили не вспоминать.
— О боги, Люба! — Фауст уже привычно закатил глаза к потолку. Еще чуть-чуть, и за голову обеими руками схватится. — Да я вообще не задумываюсь над такими вопросами. Какая мне разница, как они решают подобные проблемы?
О как! Неожиданно.
— То есть как? В каком смысле? — непонимающе тряхнула головой. Может, послышалось или еще что. Все же я считала Фауста не столь безрассудным молодым человеком.
— В прямом смысле. С чего я должен об этом беспокоиться, если я и так за все плачу. Мне, за мои деньги, еще и такими вопросами озадачиваться? — вдруг резко выпалил Фауст и под моим откровенно шокированным взглядом осекся. Ругнулся себе под нос, поняв, что явно выдал лишнего.
— Ты что, по борделям ходишь? — тихим, прямо-таки загробным шепотом произнесла я.
Новые факты из личной жизни феникса совершенно не хотели укладываться в голове. Нет, я, конечно, понимаю, что у взрослых мужчин есть определенные физиологические потребности и их необходимо удовлетворять. Но почему-то прежде я не задумывалась, как они с этим справляются. Точнее, как решает эту проблему один конкретный, небезразличный мне феникс. А сейчас, как представила, что Фауст снимает себе сомнительных барышень на ночь, так противно вдруг стало… И зачем я только начала копаться в этом грязном белье?
В конце концов, какая мне разница, как там было раньше? Или все же разница есть?
— С ума сошла? — чуть ли не крикнул Фауст. — Ты как вообще подумать такое могла? Я что, похож на того, кто спит с кем попало? Да еще и с падшими женщинами? — брезгливо фыркнул феникс.
Вы смотрите, какой разборчивый. И не могу сказать, чтобы мне это не нравилось. Но количество вопросов от того не уменьшилось:
— С кем же ты тогда спишь?
— Во-первых, не сплю, а спал! — наставительно поднял указательный палец Фауст. Ладно, так и быть, очко в его пользу. — А во-вторых, зачем мы вообще это обсуждаем? Давай не будем, а? — взмолился пернатый. И глазки еще такие состроил. Думает, я на это поведусь?
Пффф. Вот еще! Я так просто не отступлюсь! Раз пошел разговор начистоту, то надо окончательно все выяснить. Потом он мне точно ничего не расскажет. Да и будет ли оно, это потом?
Мой красноречивый пристальный взгляд Фауст истолковал верно. Вздохнул тяжко и принялся объяснять, тщательно подбирая выражения:
— Ну… есть несколько женщин, которых я обеспечиваю. И к которым я могу прийти при необходимости. Это нормальная практика. — А звучит-то как прилично! Не знала б о чем речь, и не подкопалась бы. Но…
— Несколько — это сколько? — напряглась я и опасно сощурила глаза.
— Ну, одна-две, — расплывчато ответил блондин.
— Так одна или две? — медленно зверея, прошипела я. Вот же кобель! На ленточки порву!
— Три, — признался феникс и даже чуть отодвинулся, зажмурив один глаз.
Правильно боится! Моя рука уже самостоятельно шарила по постели, желая ухватить что-нибудь поувесистее. Жаль, подушки уже израсходованы.
— Три любовницы?! А не жирно?! — взревела я, еле сдерживая нелестные ругательства, что крутились на языке.
— Ну так они в разных городах. Я-то тоже на одном месте не сижу, — пояснил этот кобелина пернатый.
— А, ну тогда понятное дело. Удобно, конечно, — язвительно заметила я. — Зачем мотаться, проще ведь в каждом городе по содержанке завести!
— Люб, ну прекрати… Можно подумать, в вашем мире иначе?
— Представь себе, да! — чуть ли не крикнула я, на корню обламывая робкие попытки Фауста приблизиться и пустить в ход свое мужское очарование. — В нашем мире, если люди нравятся друг другу, они становятся парой. Общаются, интересно проводят время и, представь себе, даже хранят верность друг другу!
