А Трой все испоганил. Опять. Сражаясь с себетту, швыряя в него заклинания и закрываясь магическим щитом, Креол утешал себя одной мыслью — это последний раз. Больше он никогда ничего о Трое не услышит.
Бой выдался тяжелый. Но Креол, разумеется, победил. Плоть себетту была уничтожена, а дух с воем унесся прочь. Вернулся к тому, кто его послал… и вряд ли они будут довольны друг другом.
После этого маг надолго не задержался. Ремонт теперь — дело Гвебе. Переселится ли он в Шахшанор, обратит ли его в деньги или сожжет тут все к Хубуру — Креола это уже не касается.
Заканчивался месяц бараг-заг-гар-ра, первый месяц весны и года. Тигр и Евфрат разлились, во всех храмах проводились великие службы, без конца лили дожди, а Креол спускался в гробницу.
Вдоль ступеней недвижимо стояли мертвецы. Строители гробницы. Ни одного живого человека, исключительно белые зомби. Каждого, кто за последние годы умер в Шахшаноре, Креол немедленно поднимал и отправлял сюда.
Тут был старик Ше-Кемша, что скончался три года назад, дожив до почтенных восьмидесяти лет. Были братья-киммеры, Артод и Артераид, что погибли в прошлом году во время очередной пакости Троя. Был даже евнух-банщик Айза-Ши — Креол никем не пренебрегал. Магический свет озарял все новые лица — безразличные, холодные, с пустыми глазами.
Снаружи гробница не выглядела гробницей. Ее вырубили внутри скалы, совсем небольшую и неприметную. Не знай точно, что она здесь — будешь ходить месяцами и ничего не найдешь.
И, конечно, Креол окутал ее чарами Высшего Скрытия. Наложил их еще три года назад, до начала собственно работ. Даже боги не смогут ее найти, не смогут увидеть. Не смогут отыскать внутри Креола.
Богов считают всесильными и всеведущими. Креол лучше других знал, что это не так. Маги вообще знают о богах больше, чем жрецы и уж тем более простые люди, а Креол к концу жизни узнал о них особенно много. Он говорил с Сином и призывал Нергала, а Прекраснейшая сама посещала его обитель, ела его хлеб и пила вино.
Воскреснув, Креол вновь с ней увидится. Вновь отправится на Девять Небес. Только не на Седьмое небо теперь, а на Третье. Через пять тысяч лет на Седьмом Прекраснейшей не будет — и вообще ануннаков не будет.
Прекраснейшая поведала, что они уже сейчас покидают его, как разросшаяся семья покидает слишком тесный дом. Дворцы богов там все еще стоят и простоят еще века… для богов это ничто, для бога год — что для человека день, а век — что год.
Но за пять тысяч лет и у богов может многое измениться. Прекраснейшая рассказала Креолу, где ее искать, а если вдруг выйдет так, что ее там не окажется — как призвать, как дать о себе знать.
Креол не собирался ее призывать. Он вообще желал как можно меньше зависеть от божественной союзницы. Светлая богиня — это не демоны, это не Элигор с Йог-Сотхотхом, и все же Креол не хотел задолжать ей слишком много. Только самое необходимое, только то, без чего план не выйдет исполнить.
Все остальное Креол сделает сам. Как сделал все сам великий Мардук.
Пять тысяч лет. Какой огромный срок. Но меньше нельзя, меньше невозможно. Креол сдвинул каменную крышку и положил в саркофаг свои цепь, жезл, ритуальный нож, жаровню, чашу для варения зелий и предупреждающий амулет. Все, больше ничего с собой не взять. Остальное его имущество либо тлен и мусор, либо не просуществует пять тысяч лет.
Кажется, он ничего не забыл. Только… Креол подумал, и вынул все из саркофага, переложив просто в стенную нишу. Там уже лежали покрытый письменами каменный ларчик, пустая глиняная табличка, медный нож и две чашки — полная и пустая.
Последней к ним присоединилась магическая книга.
— Выбирайся, раб, — произнес Креол, кидая на пол опустевшую суму. — Пришло время.
Хубаксис опасливо поднялся в воздух. Почему-то в последнее время он стал бояться хозяина. Хотя с чего вдруг? Ну да, Креол немного над ним экспериментировал, отрезал крыло и еще кое-что по мелочи, но только по необходимости. Потом же все равно все зажило и отросло, а ему необходимо было прояснить некоторые вещи.
— Хозяин, не стоит так издеваться над тем, кто разделит с тобой гробницу, — пробурчал Хубаксис, глядя на нож в руках Креола.
— Это что, угроза⁈ — бешено зыркнул маг.
— Нет, хозяин, я бы не посмел! — взмолился Хубаксис.
Креолу нестерпимо захотелось его ударить, но он не стал. На него вдруг навалились усталость и отвращение ко всему сущему. Закружилась голова, перед глазами все поплыло… но маг резко сжал кулаки, и приступ отступил.
Несколько капель в клепсидре осталось. Он не откладывал до последнего, пара месяцев у него точно еще есть, прямо сейчас он не умрет. Оттолкнув ларчик, маг брюзгливо произнес:
— Если хочешь, можешь оставаться. Не особенно ты мне и нужен.
— Нет, хозяин, я же твой джинн! — запротестовал Хубаксис.
Креол смерил его долгим взглядом. В мерцании белого шарика глаз джинна тоже светился — и в основном преданностью. Креол промедлил, неохотно кивнул и взялся за табличку.
Рука мага раскалилась, и глина начала размягчаться. Собственным ритуальным ножом Креол стал выдавливать клинышки, писать восстанавливающее заклинание. Не просто текст, но магический свиток — он вливал в табличку еще и ману.
— Отправляйся в бессрочную спячку, — приказал Креол, написав последние слова
Хубаксис тяжко вздохнул и забрался в ларчик. Хозяин закрыл его, произнес несколько слов, открыл… джинна внутри не было. Он перешел в то непреоделенное состояние жизни-смерти, бытия-небытия, в котором джинны пребывают, когда прячутся в своих кувшинах или лампах, впадают в столь глубокий сон, что перестают даже существовать.
Заклинание пробудит джинна и вернет к жизни его хозяина. Маг долго изучал старые записи, перебирал разные варианты и в конце концов сконструировал запутанный, многоступенчатый, но должный сработать ритуал. Возможно, им пользовались и до Креола… кто может знать точно, он требует умереть-уснуть на несколько тысяч лет!
Может быть, под землей своего часа ждут сотни древних магов!.. а может быть, Креол такой первый и последний. Не жди его кончины Элигор, он бы предпочел остаться в своем времени и прожить ту жизнь, которую назначили ему боги.
В основном это была хорошая жизнь, Креолу она нравилась.
Он походил по гробнице из угла в угол, теперь уже в полном одиночестве. Не считать же бездумных зомби, которые рухнут, как только Креол перестанет дышать.
Если кто-то все-таки отыщет гробницу, то увидит просто множество трупов…
Креол остановился. Высшее Скрытие не позволит найти гробницу магией — хоть человеку, хоть демону. И он надежно ее спрятал, обрезал все концы. Но все-таки… все-таки кто-то может просто случайно начать долбить скалу именно здесь и наткнуться на могилу Креола…
Или что-то вроде ритуала Восьми Мертвецов. Оградит ли от него Высшее Скрытие? Невозможно быть уверенным, на любое заклинание всегда сыщется другое заклинание.
Но он уже защитился и замаскировался всем, чем только может. Больше ничего нет. Если его все-таки найдут и прочтут табличку раньше времени…
Креол снова взял табличку и наложил шифрующее заклятие. Теперь слова на ней будут непонятны для всех, кроме того, кто эти слова написал. Теперь даже если его найдут — разбудить не смогут, примут за обычный труп.
Правда, если Креола найдет враг, то вряд ли станет будить. Просто уничтожит тело.
Но это вынужденный риск.
Теперь еще кое-что важное. Магическая книга не выдержит путешествия сквозь тысячелетия. Креол искал способы, пытался зачаровать страницы Нетленностью, но пергамент сопротивлялся, не желал настолько менять свойства.
Тысяча лет? Да. Две тысячи? Возможно. Три тысячи? Очень трудно, но можно попробовать.
Но не пять, уж никак не пять. Креол не владел такими чарами. Были бы страницы в его книге папирусными, дело другое, но Креол всегда презирал папирус. Он дешев, это единственное его достоинство.
Лучше всего, конечно, глиняные таблички. Им даже чары не слишком нужны, они и так почти вечные. Но вы пробовали сделать целую книгу из таких табличек? Они годятся только для императорских указов, купчих и священных текстов — всего того, что занимает мало места и должно пребывать в сохранности.
