Отстоявших в дозоре никто не беспокоил — это закон. Пока все отдыхали, дозорные берегли и охраняли их жизни. Принц, отдежуривший всю ночь на Смотряке, не был исключением. Усталости как таковой, благодаря Силе, принимаемой телом, не было. Юноша, вернувшись в селище, чтобы не сильно обращать на себя внимание, пошел отдыхать. Как оказалось, Нарима уже позаботилась о том, где расположить молодого принца. Она, понимая его поведение, приготовила ему удобное место под открытым небом недалеко от дома Уная. Большой стог сена, застеленный какой-то мягкой шкурой, крынка молока и свежий тёмный хлеб были как раз кстати. Пока юноша получал удовольствие от утреннего угощения, ведунья, будто старательная курица-наседка, опекала покой своего единственного «птенца».
Но, как оказалось, Саше не удалось избежать внимания воинов. Дело в том, что, не смотря на кутерьму в связи с прибытием сперва отряда Альди, а потом и воинов Дьярви, спутницы принца продолжали оказывать своему спасителю знаки внимания и почтения, большие, чем руководящим особам в лице Альди и Дьярви. Саша даже заметил, что женщины инстинктивно старались держаться поблизости от того места, где находился он сам. И вот теперь, пока он лежал на своём мягком ложе и пытался немного поспать, девчонки, не участвовавшие в погрузке судна, постоянно вертелись рядом, да и дети Малого Хильма постоянно заглядывали в их небольшой импровизированный лагерь. Мужчины, снующие туда сюда с тюками и связками, бросали недовольные и хмурые взгляды в сторону «обнаглевшего» чужака.
Аная появилась только один раз в сопровождении нескольких воинов-охранников, как и подобает дочери правителя. Было заметно, что это её очень тяготило, но Альди был непреклонен. Он не собирался больше оставлять девушку одну без охраны, и его доводы были неопровержимы. Ему ещё предстояло посмотреть в глаза отцам и матерям его погибших воинов. Под угрозой того, что она может отправиться вместе с ним, девушка сдалась…
Отплыла «Гарона» после дневной трапезы, оставляя позади уютную бухту и одинокий силуэт Смотряка…
* * *
Третий день плавания стояла солнечная и безветренная погода. Море излучало спокойствие и дружелюбие к побеспокоившим его мореходам. По словам старого кормщика Асвёра Гарпуна, это был последний день их плавания. Уже к вечеру должна была показаться Серая Бровь — большая бухта, где располагался порт Хирмальма.
«Гарона» шла на вёслах быстро вдоль берега, хотя и просела изрядно из-за груза. Три дня путешествия по морю принесли принцу огромное удовольствие. Он наслаждался стихией, кораблём, солёным ветром…
Все эти дни Унай не отходил от него ни на шаг, постоянно засыпая вопросами. Они расположились вдвоём ближе к форштевню на мягких тюках, наслаждаясь прекрасным видом моря. Передние гребцы, сидящие на своих квадратных сундуках, мерно выгибали, с каждым мощным гребком, спины. Воины, заставляющие двигаться этого, как говорили викинги в своих кёнингах «коня дороги китов», дружно напевали какую-то старинную песню моряков.
— Ксандр! Расскажи ещё что-нибудь о следах! — отвлёк Унай заслушавшегося грозной песней Сашу.
— Даже и не знаю… — рассеянно ответил тот, находясь всё ещё под впечатлением от песни.
— Ты!? И не знаешь!? Не смеши меня! — воскликнул парнишка.
— Ну, ладно… Только я тебе загадку загадаю. Ты как? Готов?
— Загадку? Это навроде вирмы?
— Да, что-то вроде того, — ответил принц.
— У-у-у, жуть как вирмы люблю, — глаза Уная загорелись.
Ближайшие к ним гребцы, привыкшие за эти дни к рассказам Саши, тоже загомонили.
— Давай, чужак! Побалуй нас вирмой!
Всё-таки несколько дней однообразная жизнь на борту барркана кому угодно может наскучить. А так — вот и развлечение.
— Ну, что же. Слушайте. Представьте себе пустыню. Землю, где нет ни травы, ни воды, ни камешка — ничего…
— Ну, ты чужак, махнул, — встрепенулся Асгрим Гром, рыжий детина, правый гребец.
— Да, быть такого не может. Ни воды, ни травы — враки!
— Мне мой дед сказывал, а ему в свою очередь рассказывал его дед, что за Хладным морем есть похожие земли. На землях этих живут нархи — красные всадники, — возразил рыжему жилистый Атли Молния. — А ты, пустоголовый, окромя своего селища ничего не видевший, помалкивал бы лучше.
Как ни странно, огромный Асгрим никак не прореагировал на «пустоголового», казалось, он даже не заметил этих слов. Было видно, что Атли, будучи в два раза меньше своего товарища имел непререкаемый авторитет. Уже позднее Саша узнает, что Атли Молния является вторым помощником вальдмара «Гароны», и что посажен он специально именно рядом с чужаком, на всякий случай, чтобы присматривать за тем.
— Как это красные? Что совсем красные? — вопросы посыпались со всех сторон.
— Да, не знаю я, — стал отмахиваться Атли, — рассказал, что дед сказывал. Когда шум по поводу красных наездников затих, Молния спросил:
— А ты откуда слышал о таких местах?
— Дело в том, что я о пустынях читал в книгах, да… — Саша запнулся, чуть было не сказав, что видел пустыню по телевизору.
— Но ни о каких всадниках, да притом ещё и красных, я собственно никогда не слышал.
— Хм, читал… книги… — задумчиво проговорил Атли. — Это, что свитки такие?
— Так ты что, рунные вязи разбираешь? — удивился рыжий и уважительно взглянул через плечо на чужака, словно впервые увидев того.
— Цыть! — прервал Атли поток вопросов готовый вырваться у Асгрима. — Мы так из-за тебя вирмы и не дождёмся! Продолжай, чужак!
Саша уже привыкший за это время к своему прозвищу, которое намертво закрепилось за ним, продолжил.
— Хорошо. Представьте пустыню. И представьте себе, что в эту пустыню попадает человек, и ему говорят: «Ты должен идти вперёд. Всё время, вперёд не отклоняясь ни на шаг. А чтобы ты не отвлекался на небесные ориентиры: солнце и звёзды, мы тебе завяжем глаза».
— Ну и какой смысл у этой вирмы? — не выдержав и, казалось, не замечая испепеляющего взгляда Атли, спросил рыжий здоровяк.
— А вот и вопрос. Куда придет этот человек, если будет идти постоянно только прямо, да и ещё с завязанными глазами?
Асгрим громогласно рассмеялся.
— Вот, так вирма! Ты что же, чужак, нас за детей малых держишь! Конечно же, он будет идти всё время прямо, да придёт куда-нибудь. Может к селищу какому или городищу, — в отличие от своего соседа рыжий детина искренне веселился.
— Нет, — твёрдо ответил Саша.
— Как нет? — рыжая веснушчатая физиономия забавно вытянулась, искренне не понимая, почему его такой, казалось, безапелляционный ответ оказался вдруг неверным.
