— Чувствуете? Море, ветер, жизнь? …
* * *
Появление Фоукса сильно помогло Гарри свыкнуться с тем, что произошло. Боль потери не отпускала его еще долго, и он поначалу избегал собственного дома, ища возможность выбраться на работу даже в краткосрочный отпуск. Джинни пришлось приложить немалые усилия к тому, чтобы понять и принять такое поведение мужа. Что касается маленького Рональда, то он на какое‑то время стал замкнутым и сосредоточенным, практически постоянно находился рядом с Гермионой и выучивал наизусть все, что она ему предлагала. В этот период они с отцом почти не виделись.
На работе Ермон подкидывал Гарри все новые проблемы, которые, как одна, требовали решения. Впрочем, Гарри был даже благодарен своему сопернику за этот вызов и ни на что не жаловался, пытаясь управляться одновременно с пятью и более делами. Секретарь Дорсенс был в восторге от рвения начальника и старался во всем ему подражать, однако, к сожалению, расторопность бедняги оставляла желать лучшего, поэтому в конце месяца Гарри все же пришлось нанять дополнительного помощника.
Министр все более приближал его к себе. Партия Ермона была в бешенстве, на стол главы магического мира валились целые стопки писем с различного рода клеветой и обвинениями в адрес Гарри, но Кингсли был занят чем угодно, кроме разбора корреспонденции. Сам же второй наместник неизменно игнорировал все подобные нападки со стороны противников.
Джинни, Гермиона и остальные были чрезвычайно потрясены тем, что Луна оказалась жива и тоже возвратилась из‑за Занавеса. Разумеется, в этом потрясении было больше радости, чем страха, но все отмечали, что с девушкой произошла какая‑то перемена. Складывалось впечатление, что ее обычное пребывание «вне мира сего» теперь не то чтобы куда‑то ушло, но сделалось ее скрытой «второй натурой», что, тем не менее, не мешало никому с ней общаться. Сын Гарри, в свою очередь, пришел от нее в полный восторг.
На работе Гарри приходилось решать самые различные вопросы, и, чем дольше он задерживался в кабинете, тем больше их становилось. Судя по всему, магическому народу было приятно, что власти действительно занимаются его делами, а не только внешними проблемами (как первый наместник), и потому все простые граждане теперь чувствовали себя обязанными написать Гарри Поттеру одно, а лучше два письма.
И все же, благодаря его неустанному труду, положение магов за два с половиной месяца в целом улучшилось. Министр это отметил и даже, кажется, подошел близко к тому, чтобы отменить выборность власти, но Гарри его отговорил. Стоило ему заглянуть в собственную душу, как он тотчас понимал, что, несмотря на заманчивую перспективу обставить Ермона в борьбе за власть, жизнь с изрядной долей приключений все‑таки по–прежнему привлекала его куда больше. Так что он просто предоставил дальнейший ход событий судьбе.
Проходили недели, его душевное состояние постепенно улучшалось, хотя ночью его порой и мучили кошмары. Гарри видел Снейпа опять в том разрушенном городе, одинокого и измученного. Он отчаянно хотел его спасти, но неведомая сила увлекала его прочь, не давая ни малейшего шанса вырваться. Так повторилось несколько раз, прежде чем смениться другой картиной, столь же оптимистичной.
Погруженный в воспоминания о последнем подобном сне, Гарри как‑то возвращался домой. Он неслышно вошел в дом, направился на кухню и застал там интересную компанию в лице Дрейко и Гермионы, которые о чем‑то сосредоточенно беседовали. Он даже помедлил в коридоре, чтобы уловить суть разговора.
— Ты просишь какую‑то глупость, Грейнджер, — прямо сказал Дрейко, откидываясь на спинку стула. — Совершенно бесполезное занятие. Кого я должен, по–твоему, спросить? Если мы тут собрались с общей целью подождать Поттера, это не значит, что ты можешь меня доставать.
— Тебе прекрасно известно, что я имею в виду, — непреклонно возразила Гермиона, пропуская его грубость мимо ушей. — У тебя огромное количество знакомых как за границей, так и в наших краях. Не может быть, чтобы не к кому было обратиться. Можешь предложить им деньги, если хочешь, у меня частные уроки, и я могу…
— Знаешь, что ты можешь сделать со своими деньгами? — огрызнулся Дрейко. — Дело вовсе не в этом. Как ты не поймешь, что такой ажиотаж ради непонятно чего никому не нужен? Многие из старых приятелей наверняка считают меня предателем, перебежавшим на сторону власти, так что пока идти к ним смысла нет. Разве что Поттер умудрится расхлебать все это до конца, вот тогда и можно будет сделать попытку. Да и, кроме того, как ты можешь быть уверена хотя бы в том, что твой Уизли жив?
Гарри замер у самого входа на кухню и прислушался еще интенсивнее.
— Поиски ведь были произведены? — настойчиво спрашивал Дрейко. — И они вроде как ничего не дали?
— Да, но… — Гермиона несколько утратила уверенность, но вовсю удерживалась от того, чтобы в ее голосе послышалась мольба. — Я все еще не потеряла надежды. Я уверена, что Гарри помог бы мне в этом, будь у него столько же источников информации, сколько у тебя. Он попытается разыскать лучшего друга, когда оправится от горя, но я просто не могу больше ждать. Я провела годы в ожидании, но… он так и не объявился.
— Это, конечно, трагедия, Грейнджер, — с ядовитым сарказмом ответил Дрейко. — Только почему бы тебе не пойти за помощью к тому, кто хоть немного любит Уизли?
— Я пошла бы одна, — дрожащим голосом проговорила Гермиона, — но у меня нет никаких сведений. Предоставь мне хотя бы их. Брось, Малфой, у всего есть своя цена. Какова твоя?
Дрейко промолчал. Гарри ясно видел, как ему хотелось спорить, скорее, по привычке, чем из жестокосердия. Он решил, что услышал достаточно, и вошел в кухню, заставив сидевших там подпрыгнуть от неожиданности.
— Гарри? — воскликнула Гермиона, прислушиваясь. — А мы тут разговаривали…
— Ждали тебя, — подхватил Дрейко с наигранной усмешкой. — Едва не состарились.
— Не смешно, — вздохнул Гарри и сел за стол. — Прости, Гермиона, тебе нужно было прийти ко мне, я бы как‑нибудь…
— Ты бы на себя со стороны посмотрел, — вмешался Дрейко. — То есть я не пытаюсь доказать, что ты там не в себе, не в состоянии выслушать свою подругу, но у тебя с твоими делами скоро совсем поедет крыша. Честно, ты кошмарно выглядишь, видно, что тебе не до чего. Твой сын скоро перестанет узнавать тебя в лицо.
— Хватит нести бред, — попросил Гарри. — Ну, так что у тебя там с твоими связями? Сможешь ты помочь Гермионе или нет?
— Гарри, — прошептала Гермиона, — забудь. В самом деле, я…
— Попробую, — буркнул Дрейко и дернул плечами. — Не представляю, по правде сказать, с чего начать. Да и информация может стоить …э–э, некоторых услуг с твоей стороны, Гарри.
