Ознакомительная версия.
Слова древней песни набатом отдавались в ушах Валлента, трансформируясь в его сознании и приобретая страшный смысл. «Все, что есть» – это его собственная жизнь, которой он, следуя путем Мегаллина, должен пожертвовать… но никак не жизнью возлюбленной, тут неизвестный поэт немного ошибся. Да и нет у него никакой возлюбленной, вот разве что Амаггету пригласить на эту роль. Но еще рано, рано… Время для этого не пришло – договор с Дерреком обязывал его раскрыть тайну смерти Мегаллина, пусть даже убийцей окажется сам Мастер.
– Дорогой господин Валлент, не соблаговолите ли принять приглашение досточтимого вице-консула Даяндана? – раздалась над ухом следователя порядком искаженная азианским произношением речь. Он поднял голову и наткнулся на взгляд иноземного гостя, склонившегося в полупоклоне. С некоторым усилием магистр узнал в азианце Фееруза.
– Но вы ведь вернетесь, не так ли? – игриво проговорила Амаггета и повела плечом, отчего ткань с него немного сползла.
– Если смогу, – ответил магистр, поднимаясь.
– Зачем нам третий, крошка? – недовольно пробурчал Луззит, сквозь хмель остро взглянув на «коллегу».
– Ты же пригласил Мунну, забыл?
– О, Мунна, – неожиданно встрял азианец и причмокнул. – Вице-консул Даяндан имеет свой план на ее счет.
– Пусть проваливает к бесу со своими планами! – Луззит вытянул руку, чтобы схватить иноземца за полу плаща, но пошатнулся и вновь упал на стул. Фееруз отпрянул с вежливой улыбкой и вернулся к соплеменникам.
Валлент сошелся с Даянданом за одним из отдаленных столиков, куда тот захватил высокую узкую бутылку с напитком, оказавшимся традиционным азианским вином, приготовленным из недозрелого риса. Услужливый Друппон лично снабдил «отшельников» бокалами. Азианец с доброжелательным выражением широкого лица разлил жидкость и дождался, пока магистр не отхлебнет ее. Не сладкое вино мутной струей устремилось в сопротивляющееся горло: его крепость заметно превосходила мыслимые границы.
– Как продвигается ваше расследование, господин Валлент?
– Вас интересует, кто убил Мегаллина? – проговорил магистр, собираясь с мыслями после пожара, учиненного напитком в его желудке.
– Если это не государственная тайна, конечно, – сказал вице-консул с самой серьезной миной. А может, он при этом и улыбался: особенности его физиономии не позволяли с точностью утверждать что-либо.
– Вообще-то тайна, – протянул Валлент. – Мастер Деррек особо указал мне на вашу заинтересованность в овладении магией жизни.
– Глупо было бы утверждать, что это не так.
– Но я скажу, и это будет совершенная, неприкрытая правда – такая, какая есть. – Магистр поймал себя на том, что стал изъясняться слишком велеречиво. – Ни убийца, ни древний фолиант пока не найдены.
Даяндан некоторое время молчал, рассматривая сквозь белесую муть в собственном бокале свет ближайшего факела. Магистр прислушался к музыке и разобрал несколько строк в песне, которую на этот раз принялся исполнять виолист:
Твоя нежная кожа как закат золотится,
Увлажняющим кремом я размазан на ней…
Это было что-то новенькое, мало похожее на народное творчество. Судя по одобрительным возгласам гуляк возле «сцены», такого рода вольные тексты пришлись им по душе.
– Вы можете никак не комментировать то, что я собираюсь вам сказать, дорогой господин Валлент, – произнес наконец вице-консул. – После нашей предыдущей встречи я решил немного изменить свои привычки. Например, почаще ходить в «Эврану», даже иногда гулять по городу – по вечерам, конечно. Мне симпатичен ваш народ, продолжающий жить как ни в чем не бывало, так, будто перед ним лишь временная трудность, которую он обязательно преодолеет. Поверьте, многие, если не все в Азиане раскаиваются в том, что развязали эту бессмысленную войну. Мы говорим: «Если бы время можно было повернуть вспять, мы изгнали бы Веннтина, обвинив в антиимперских настроения и подстрекательстве бунта». Хотя ваш маг всего лишь, как и покойный Феррель, присоединился к народному порыву… Не исключено даже, что против собственной воли. Кстати, я не говорил вам, что я – его ученик? Правда, к двенадцатому году я успел проучиться в филиале Ордена только пару лет… У меня сейчас нет достаточных полномочий, чтобы делать какие-либо заявления, но открытие Мегаллина могло бы… м-м-м… вернуть наши страны к довоенной диспозиции. И вы могли бы стать желанным гостем в нашей стране. И очень богатым.
Смысл даянданских речей с трудом доходил до сознания Валлента.
– Вы предлагаете мне взятку за несуществующие секреты?
– Не спешите с оценками, – запротестовал азианец. – Вы готовы позволить вымереть целому народу?
Валлент молчал, соображая, в какой степени он ненавидит азианцев, чье безоглядное стремление к независимости, в конечном счете, и послужило причиной гибели его сына.
– И кто же виноват в том, что народ вымирает?
– Общеизвестно: имперские маги во главе с Эннеллием.
– Неужели? – изумился магистр. – В Эвране бытует мнение, что отравленный дождь вкупе с ледяным туманом – изобретение оголтелых азианцев.
– Если бы не безумная тяга вашего правителя сохранить унизительную для нас форму правления – так называемую «Империю» – и грабительские налоги, никакой беды бы не произошло.
Беседа грозила скатиться к бесплодному обмену словесными уколами.
– У меня есть сильное подозрение, – помолчав и немного успокоившись, лениво проговорил следователь, вновь отпивая глоток огненной рисовой жидкости, – что знание, которое вы пытаетесь у меня купить – и которого, кстати, у меня пока нет, – смертельно для его обладателя.
– Вы шутите! – пораженный, едва не вскричал Даяндан, ухитрившийся в последний момент сдержаться.
– Отнюдь нет. Жизнь и смерть всегда идут рука об руку, не так ли?
– Это всего лишь бесплодные умствования.
– И опять неправда. Знаете что? – На Валлента наконец-то снизошла легкость, которой он добивался вот уже почти час. – Я поделюсь с вами всем, что знаю. Но не сейчас, конечно, а после того, как создам младенца.
– А если вы все-таки… погибнете? – напряженно пробормотал Даяндан.
– Останутся мои документы, – утешил его магистр. – Точнее, не мои, а Мегаллина, я их тщательно собираю повсюду, где только нахожу. Да вы ведь сами только что сказали, что смерть не обязана следовать за жизнью! Или уже сомневаетесь в собственном утверждении?
Азианец не отвечал несколько минут, активно поглощая жгучую влагу: уровень напитка в бутылке уменьшался на глазах.
– Надеюсь, что ничего непоправимого не произойдет, – сказал Даяндан. – Но все же я был бы рад, если бы вы сочли возможным поделиться своими находками несколько раньше. Я не верю, что у вас совсем ничего нет!
Ознакомительная версия.
