Ознакомительная версия.
«Господи, если ты слышишь меня, я обращаюсь к тебе. Не в Аргону. Не к земле. Не к небу. Не к большому количеству богов. Но к тебе, к тебе одному. Есть только один Бог, и сейчас я обращаюсь к тебе, в минуту нужды. Я молюсь тебе, я умоляю тебя, освободи Аргона. Ты можешь забрать меня вместо него. Только освободи Аргона. И спаси Тора».
Гвендолин стояла на коленях с закрытыми глазами, очень тихая, и тряслась. Земля была спокойной и тихой, и только завывание ветра нарушало тишину.
Затем она постепенно начала различать слабый голос в своей голове.
«Гвендолин, Господь услышал тебя».
Этот голос принадлежал Аргону.
Гвен открыла глаза и посмотрела на Аргона. Он по-прежнему не шевелился, его глаза были закрыты.
«Ты это слышала?» – спросила Гвен Алистер.
«Слышала что?» – уточнила та.
Гвен поняла, что больше никто не слышал этот голос, он был предназначен только ей одной. Неужели она теряет рассудок? Или это происходит на самом деле?
Гвен прислонила лицо и руки ко льду, закрыла глаза и стала слушать.
«Сейчас я заблудился в другом мире», - сказал ей Аргон. – «Я могу быть свободным, но только цена у моей свободы велика. На кону будет стоять не только твоя жизнь, но и жизнь очень близких тебе людей: твоего будущего мужа или твоего сына. Кого ты выбираешь?»
Гвендолин начала всхлипывать, ее охватила печаль.
«Как я могу сделать такой выбор?» – крикнула девушка.
«За все приходится чем-то жертвовать».
Гвен закрыла глаза и заплакала. Постепенно она притихла. Она должна сделать выбор. Она должна.
Внутри Гвен сделала выбор. Каким бы болезненным он ни был, она мысленно ответила себе.
Внезапно послышался треск, когда лед, о который она облокачивалась, начал трескаться в ее руках. Ледяная капсула начала открываться – в сотне мест вокруг Аргона. Вскоре он рассыпался и рухнул на пол.
Гвен потеряла дар речи, наблюдая за происходящим. Они все сделали шаг назад, испытывая благоговение, когда треск стал громче.
Вскоре лед исчез. Между ней и Аргоном не было ничего. Он стоял неподвижно, руки по швам.
Глаза Аргона открылись. Он посмотрел на девушку глазами, излучающими более сильный свет, чем она когда-либо видела. Словно она смотрела на солнце.
Аргон вернулся. Гвен не могла в это поверить.
Аргон жив.
Годфри бросился в сражение с громким боевым кличем. Акорт и Фальтон находились рядом с ним, а позади скакали тысячи его людей. Он безрассудно скакал в самое сердце опасности, следуя за быками, к Кендрику, Эреку, Бронсону и Срогу, решив помочь им. Сердце Годфри бешено колотилось от страха, но он гордился собой из-за того, что не повернул назад. Никогда в своей жизни он не испытывал такого страха. Все вокруг в него превратилось в размытое пятно, и он ощущал свой собственный пот, который катился по его щекам.
Если это и есть сражение, о котором все говорят, то Годфри возненавидел его. Он больше не хотел участвовать в нем. Сражение напоминало ему контролируемое состояние паники. Руки Годфри тряслись, когда он поднял меч одной рукой и бросился на врага, закричав скорее для того, чтобы прикрыть свой собственный страх. Годфри задавался вопросом, почему мужчины толкают себя на это. Он предпочел бы вернуться домой, выпить эля, приударить за женщинами и посмеяться над воинами, которые растрачивают свои дни на поле боя.
Тем не менее, несмотря ни на что, он был здесь. Годфри скакал вместе с остальными, с головой бросившись в водоворот хаоса, в любой момент ожидая того, что его собьют с коня и убьют. Но впервые в жизни его это не волновало. Впервые в жизни Годфри чувствовал, что является частью чего-то большего, чем он сам, большего, чем его страхи. Впервые он на самом деле отпустил себя. Над ним брало верх чувство обособленности, которое несло его по жизни.
Уклоняясь от быков, Годфри повернул за изгиб и его страх усилился, когда перед ним появилось огромное подразделение Империи, бросившееся в атаку со скоростью, ослепившей его. Годфри сглотнул. Он проделал хорошую работу, освободив быков, и удивился тому, что его сумасшедший план сработал. Но теперь он видел, что приближаются новые подкрепления Империи, и чувствовал, что все было напрасно. В любом случае они скоро умрут от рук этой значительно превосходящей силы – это было более чем очевидно.
Больше всего его пугал вид человека, возглавляющего нападение. У него задрожали колени. Там, прямо перед ним, был человек, которого он считал братом. Торгрин. Годфри не мог поверить своим глазам: Тор мчался прямо на них. Он казался одержимым, выглядел крупнее и сильнее, чем когда-либо, атаковав их с ослепляющей силой, с мечом, который Годфри не узнавал. На нем были отметки Империи, и Тор держал его в руках так, словно он был живым. Тор скакал так, словно несся на крыльях молнии.
Годфри приготовился к худшему, когда понял, что находится прямо у Тора на пути. Почему из всех людей именно он?
«Тор!» – крикнул Годфри, когда они приблизились, в надежде на то, что Тор узнает их, опустит свое оружие и свернет в другую сторону.
Но это не сработало. Глаза Тора были глазами одержимого человека, и он мчался прямо на него.
Годфри поднял свой щит двумя руками, приготовившись к ужасному удару.
Тор бросился на него, высоко подняв свой меч, нахмурившись, и Годфри понял, что ему пришел конец.
Годфри так сильно занервничал, что заранее вздрогнул и случайно скользнул в сторону, начал неловкое падение со своего коня.
Этот случайный поворот спас его. Когда Тор замахнулся своим мечом, он промахнулся. Меч нанес удар по щиту Годфри вместо его головы. Раздался громкий звон, после чего Годфри окончательно упал с лошади.
Слетев со своего коня, Годфри приземлился на землю с глухим стуком, что выбило из него воздух. Он покатился в грязи, хватая ртом воздух, в голове у него звенело. Он продолжал катиться, пока, наконец, не остановился и не поднял голову.
Лошади вокруг него обратились в паническое бегство, они скакали во все стороны и, когда Годфри поднял свой подбородок, последним, что он увидел, было копыто лошади, ударившее его прямо по лбу и лишившее его сознания.
* * *
Андроникус был доволен, наблюдая за тем, как Торникус вернулся в норму, сражаясь, возглавляя атаку и прорезая свой путь через поля своих соотечественников. Сотни воинов МакКлаудов скакали на передовых линиях, чтобы встретиться с ним. Они были достаточно глупы, чтобы полагать, будто могут сразить его сына.
Тор владел своим оружием как предметом ярости, убив полудюжину мужчин единым ударом. Поле окрасилось в красный цвет от крови Кольца. МакКлауды падали у ног Тора.
Андроникус удовлетворенно улыбнулся, после чего и сам бросился в битву.
Держа в руках трехглавый цеп, Андроникус взмахнул им, попадая в одну мишень за другой, ударяя врагов, отрывая им головы направо и налево. Он был слишком высоким, слишком сильным, слишком быстрым для каждого из них, и прорезал путь смерти. Он широко улыбался, рассматривая дело своих рук. Давно он так не веселился. Андроникус наслаждался тем, что встретился лицом к лицу с оставшимися силами Кольца. После этого сражения Кольцо, наконец, станет принадлежать ему.
Андроникус заметил одного из лидеров – Кендрика – который бесстрашно бросился на него. Этот воин на самом деле обезумел, если думал, что он может мериться силами с Великим Андроникусом. Андроникус закричал и пнул своего коня, мужчины расступились, когда двое великих воинов бросились друг на друга на открытом участке.
Андроникус размахнулся своим цепом над головой Кендрика, рассчитывая на то, что покончит с ним. Но он удивился, обнаружив, что Кендрик не был похож на тех, с кем он привык сражаться: он был быстрее и проворнее. Он пригнулся, уворачиваясь от удара Андроникуса, после чего нанес удар своим мечом – так быстро, что ему даже удалось порезать предплечье Андроникуса.
Андроникус закричал – больше от удивления, чем от боли. Никто не одерживал над ним верх в сражении уже долгое время.
Но боль только заставила его сфокусироваться. Он был слишком самоуверенным и теперь осознал, что Кендрик был не похож на других.
Андроникус держал в руках свой цеп, размахивая им, в этот раз целясь ниже, в лошадь Кендрика.
Металлический шипованный шар ударил коня Кендрика по голове, отчего тот споткнулся.
Застигнутый врасплох, Кендрик не предвидел такого поворота и, когда он наклонился вперед, чтобы удержать своего коня, Андроникус бросился вперед со спрятанным кинжалом на конце его латной рукавицы и порезал грудь Кендрика.
Кендрик закричал, но развернулся со своим щитом и ударил Андроникуса по лицу. Такого Андроникус не ожидал.
Он оступился назад и тем же движением протянул руку, схватил короткое копье, спрятанное в его седле, развернулся и метнул его в Кендрика.
Копье вонзилось в плечо Кендрика, и рыцарь закричал, схватив его.
Ознакомительная версия.
