– Есть подходящий корабль, который может увезти нас домой, – сказал Ник. – Он отплывает завтра на закате, и мы станем его пассажирами, если поторопимся. Ты не успеешь оглянуться, Клео, как снова окажешься дома, в Ораносе. Все будет хорошо!
У нее заново похолодело внутри.
– Ничего не будет хорошо. Я не разыскала Хранительницу…
Теон кивнул Нику:
– Мне надо переговорить с принцессой наедине. Ты не отойдешь на минутку?
Ник посмотрел на принцессу:
– Клео?
Она кивнула:
– Все правильно, пусть Теон скажет, что думает. Тогда по возвращении мне останется выслушать только попреки отца.
«Выслушать попреки» было очень мягкой формулировкой. Без сомнения, ее ждало наказание гораздо серьезней. Она бы с удовольствием привела веские оправдания своим поступкам, но… В общем, стоило просто с высоко поднятой головой принять свою судьбу.
– Тогда я пойду вперед, в деревню, и раздобуду что-нибудь поесть, – неохотно проговорил Ник.
Теон твердо ответил:
– Там и встретимся.
В последний раз оглянувшись на Клео и убедившись, что Теон ни в коем случае не даст ее в обиду, Ник повернулся и быстрым шагом пошел прочь. Клео долго провожала его взглядом – просто потому, что не решалась поднять глаза на рассерженного телохранителя.
– Что бы ни случилось, я не раскаиваюсь в том, что отправилась сюда, – сказала она, когда шаги Ника стихли в отдалении. – Я поступила так, пытаясь помочь сестре, и меня гнетет только то, что ничего не вышло. Я знаю, ты полон презрения, и полагаю, отец был в ужасной ярости… – Она устало вздохнула. – Но я все равно должна была это сделать.
Когда она наконец отважилась повернуться к нему, то увидела, что выражение лица Теона разительно изменилось. Сквозь яростную суровость пробивалось что-то… почти беззащитное.
– А еще, – прошептала Клео, – я страшно сожалею, что причинила тебе столько боли и хлопот… Я правда сожалею…
Он взял ее руки в свои:
– Я так за тебя беспокоился…
Он стоял совсем близко. Клео совершенно не ожидала такого.
– Я знаю…
– Тебя же убить могли.
– Теон, я о другом думала…
– Я тоже. У меня и сейчас голова не тем занята…
Клео вскинула глаза, и он накрыл губами ее губы, приникнув к ней в глубоком долгожданном поцелуе.
И это не был целомудренный дружеский поцелуй. В нем пылала истинная страсть, именно та, о которой Клео так долго мечтала. Ее сердце рванулось в груди, она обвила Теона руками, теснее прижимаясь к нему. Когда поцелуй наконец прервался, он отступил прочь, сосредоточенно глядя в землю, а между бровей залегла глубокая складка.
– Простите великодушно, принцесса…
Она прижала пальчик к его губам:
– Пожалуйста, не извиняйся.
– Я не должен был осмеливаться… Не смел предполагать, что, возможно, ты чувствуешь… – Он сглотнул. – Когда мы вернемся, буду просить твоего отца приставить к тебе кого-то другого. Я не только оплошал как телохранитель, но и попросту потерял право тебя охранять… Ты стала для меня чем-то большим, чем просто королевной… Всего несколько недель… и ты стала для меня всем…
У Клео перехватило дыхание.
– Всем?..
Он с видимым трудом поднял на нее взгляд:
– Всем.
Слезы обожгли ей глаза.
– Что ж, – сказала она. – Так даже проще.
Теон нахмурился:
– Не понимаю…
– Что ж тут непонятного? Я не могу выйти за Эрона. Я вообще ни за кого замуж не пойду. Отказываюсь раз и навсегда – и пускай отец говорит что угодно! – Ее сердце было готово разорваться. – Я была судьбой предназначена для тебя!
Дыхание Теона участилось, но выражение лица стало только серьезней.
– Но ведь я – простой стражник…
– А мне все равно.
– Но не твоему отцу. Для него это имеет значение, и очень большое.
– Ему придется смириться. А не то я снова сбегу. – Клео чуть улыбнулась. – На сей раз – с тобой.
Теон рассмеялся. Смех больше походил на низкий рокот, зародившийся глубоко в груди.
– Чудненько, – сказал он. – Итак, ты сообщишь отцу, что стражник, которого он назначил охранять свою дочь, стал причиной разрыва ее помолвки, и вот теперь-то все будет хорошо. Все счастливы, король поймет и даже не бросит меня в темницу…
– Может, и не поймет. По крайней мере, не сразу. Но я уж постараюсь его убедить, что другого выхода нет.
Теон помолчал некоторое время, вглядываясь в ее лицо.
– Значит, ты правда что-то чувствуешь ко мне…
– Ты спас меня. Но я и прежде… Я что-то знала о себе… о нас… только не догадывалась, что именно.
Каждое произнесенное слово было камнем, падавшим с ее души.
Теон покачал головой:
– Я не спас. Это Ник вычислил, где тебя держат. А я просто уложил караульщиков и высадил дверь.
Улыбка Клео сделалась шире.
– В Ника я не влюблена, – сказала она. – Так что мне все равно.
Теон вновь притянул ее к себе, на сей раз более бережно.
– Я все еще зол на тебя за то, что удрала из дворца и в итоге чуть не погибла. Тебе надо как можно быстрее убираться отсюда.
– Но мой поиск, – сказала Клео. – Я еще не добилась ответов. И нигде не смогу этого сделать, кроме как здесь!
– Поиски подождут.
Клео снова ощутила в горле комок.
– Нет времени ждать!
Теон опять уставился в землю, потом поднял взгляд:
– Нам нельзя здесь оставаться. Хотя бы это ты понимаешь?
Сердце Клео колотилось так, словно собиралось выпрыгнуть из груди. Истинная причина, приведшая ее в Пелсию, не шла у нее из головы. Но и правота телохранителя не подлежала сомнению. Если Ораносу собирались объявить войну, Пелсия уж точно была неподходящим местом для оранийской принцессы.
– Вот бы найти какой-то выход… – охрипшим голосом выговорила она.
– Повремени хотя бы неделю, – сказал Теон. – После этого я сам отправлюсь сюда. И лично удостоверюсь, насколько правдива легенда, в которую ты так веришь. Позволь мне сделать это ради тебя!
Клео благодарно посмотрела на него и кивнула:
– Спасибо тебе.
– А еще, когда я вновь приеду сюда, разыщу этого Йонаса Агеллона, – сказал Теон, и лицо его угрожающе помрачнело. – Он кровью заплатит за все, что натворил.
Мысль о кровавом насилии заставила Клео содрогнуться.
– Он винит меня в том, что Эрон сделал с его братом. Все время носит при себе кинжал Эрона…
Теона пристально посмотрел на нее:
– Он угрожал тебе этим кинжалом?
Клео кивнула. И поспешно отвела взгляд, чтобы Теон не увидел, как ее глаза вспыхнули яростью.
– Если я его разыщу, – сказал Теон, – ему больше не придется беспокоиться насчет мести за брата, кого бы он в ней ни винил. Они будут вместе в загробной жизни, тем все и кончится.
– Он оплакивает Томаса. Это, конечно, не оправдывает его действий, но позволяет понять их причину…
– Не согласен.
Клео не сдержала улыбки.
– Что такое? – опасливо спросил Теон.
– Мы с тобой не согласны по очень многим вопросам, правда?
Теон сжал ее руку:
– Кое в чем все-таки сходимся.
Принцесса улыбнулась уже по-настоящему:
– Кое в чем…
Обняла его за шею и поцеловала в губы – сперва нежно, потом страстно.
В этот момент ей твердо верилось, что все будет хорошо. Теон отвезет ее домой и вскоре вернется сюда и, конечно же, куда легче справится с поиском, в котором не преуспела она. А сама она по приезде домой предстанет перед разгневанным королем Корвином. Когда отец поостынет после ее побега, объяснит ему, как обстоит дело: она влюбилась в охранника, и если король желает своей младшей дочери счастья – а он, конечно, желает, как же иначе! – то пусть признает за Теоном право быть ее поклонником. Собственно, а что тут такого? Теона вполне можно посвятить в рыцари и дать ему положение при дворе, при котором он мог бы ухаживать за младшей принцессой, не вызывая пересудов. Благодарение судьбе, она не старшая дочь и не наследница трона!
Позади раздался стук копыт, и Теон тотчас напрягся, выпустив Клео из объятий. К ним приблизились трое конных. Всадники объехали их, отрезая дорогу к деревне.
– Вот, значит, вы где, – сказал тот, что ехал посередине. Выглядел он лет на восемнадцать, самое большее – на девятнадцать. Темноглазый и темноволосый, он был облачен сплошь в черное. Его спутники носили форму, которую Клео тотчас опознала как лимерийскую.
– Вы к кому обращаетесь? – чопорно поинтересовалась она.
– Вы ведь принцесса Клейона Беллос, – глядя на нее с довольно-таки скучающим видом, сказал юноша в черном. – Я угадал?
Рука Теона, лежавшая у нее на талии, напряглась, и Клео истолковала это как знак, что ей не следовало отвечать на вопрос.
– А кто спрашивает? – подал голос телохранитель.
– Я – Магнус Лукас Дамора, принц Лимерийский. Личная встреча с принцессой – честь для меня. Рад видеть, что слухи о ее красоте нисколько не преувеличены.
Клео в полном изумлении смотрела на него снизу вверх. Принц Магнус!.. Конечно же, она о нем премного наслышана. И кстати, это не первая их личная встреча. Ей было лет пять или шесть, когда он с родителями посещал оранийский дворец. Ее взгляд остановился на щеке принца, которую от угла рта до уха рассекал шрам. Его вид пробудил воспоминание, дремавшее с тех самых времен.
