– О черт! – сказал Ник где-то впереди. – Нам не сюда. Не сюда, Хельга!
Мы все очутились в библиотеке. Вокруг пахло деревом и книгами. Я готова была разрыдаться. Мысль о том, что придется выбираться отсюда и снова прыгать по всем этим островам, была просто невыносимой.
Это была темная комната с низким потолком, наполненная темными книгами, так что я не сразу заметила, что тут есть еще и люди. Но тут кто-то рядом с нами сказал:
– Эй, а вы кто такие? Как вы тут очутились?
Мы все резко развернулись и обнаружили в нише рядом с нами стол, освещенный лампой. На столе лежали раскрытые книги и страницы конспектов. За столом сидели четверо мальчишек, примерно ровесников Ника, с перьями в руками и слегка снисходительным выражением на лице – у Ника было точно такое же: очевидно, оно свойственно этой возрастной группе. Мальчишки были одеты в почти новенькие костюмы из светлой замши. На груди костюмы были довольно гадко заляпаны чернилами, жиром, кетчупом и химикалиями, и пятна выглядели такими же новенькими, как и сами костюмы.
– Это ошибка! – сказал им Ник. – Мы уже уходим!
– Но коза-то вам зачем? – спросил один из мальчишек. – Отвечайте!
– Наверное, там, откуда они пришли, для заклинания переноса требуются коза и двое близнецов, – предположил другой.
– Ты сказал «для заклинания» или «для заклания»? – уточнил третий.
Четвертый из мальчишек, довольно прыщавый, который выглядел еще надменнее прочих, уставился на Ника, сощурившись.
– Знаете, – сказал он, – а ведь это тот фальшивый новичок, который пытался подобраться к принцу в Марселе! Я узнаю его психический абрис. Ты не бойся, – сказал он Нику, – я тебя не выдам, если только ты расскажешь, как тебе удалось пробраться в ряды службы безопасности.
– Это тоже вышло по ошибке, – сказал Ник, подергивая Хельгу за цепочку, чтобы заставить ее двигаться дальше. Но коза заинтересовалась бумагами, лежащими на столе, и не трогалась с места. – Уберите бумаги так, чтобы она не достала, – сказал Ник. – Она жрет все, до чего дотянется.
– Что, и книги тоже? – спросил мальчишка, сидевший с краю.
– Тогда скорми ей «Панмагикон» Фусека, – посоветовал мальчишка, который сидел рядом с ним. – Я им сыт по горло. Пусть теперь его коза грызет!
Он перегнулся через стол и помахал перед носом у козы большой книгой в кожаном переплете. Но тут дверь в конце комнаты распахнулась, и в библиотеку стремительно вошел крупный, толстый человек с бородой. Он тоже был в замшевом костюме, но его костюм потемнел и залоснился от старости и явно был ему тесен в животе. Поверх костюма мужчина носил развевающуюся черную мантию. С первого взгляда было ясно, что это учитель. Судя по самодовольной морде прыщавого, это он каким-то образом вызвал этого человека.
– Что здесь происходит? – осведомился учитель зычным, раскатистым голосом.
Ник бросил на меня отчаянный взгляд. Я ответила ему не менее отчаянным взглядом. Тоби с Грундо, похоже, были ошеломлены. Мы все молча стояли столбом.
Но тут Иззи, спасибо им, оценили ситуацию и взялись за дело.
– Ах! – вскричала Изадора. – Я просто обожаю тугие, толстые животики!
– Но только без бороды! – прочирикала Ильзабиль. – Пусть он сбреет эту бороду!
Близняшки в мгновение ока очутились рядом с учителем и обвили его руками. Ильзабиль протянула руку, чтобы погладить его бороду, и воскликнула:
– Ой, фу! Она колется, милочка!
Одновременно с этим Изадора прильнула щечкой к тугому, обтянутому замшей животу и пробормотала:
– Ох, какой толстенький!
Я чувствовала, как обе буквально окутывают учителя своими чарами.
Толстяк, который сам уже было собрался пустить в ход какое-то заклинание, был явно сбит с толку. Он отступил на шаг и растерянно заулыбался. Это дало нам, остальным, время на то, чтобы взять себя в руки и начать принуждать козу уйти отсюда. «Уходи! – думала я. – Уходи немедленно!»
– Давай, Хельга! – сказал Ник. – Романов!
Услышав это имя, Хельга подняла голову, взбрыкнула и поскакала назад, туда, откуда пришла, потащив за собой Ника. Я ухватилась за Ника, Грундо с Тоби схватили за руки близняшек, и Грундо больно вцепился рукой мне в волосы. Мы толпой устремились в темный тоннель. И в следующий миг вынырнули на вершине того мира. А Хельга уже перепрыгивала на следующий остров.
– Спасибо, Иззи! – выдохнул Ник, балансируя на острове.
Во второй раз эта пустота почему-то показалась еще хуже. Думаю, это оттого, что я знала, во что ввязываюсь. Яркие островки казались такими крохотными, и они так тряслись и шатались… Я пыталась не обращать на это внимания и не сводить глаз с белого козьего зада, который уверенно перемахивал пропасть за пропастью. Козы сзади выглядят так странно: как будто у них над хвостом вешалка. Однако каждый раз, как Хельгины копыта зависали над пустотой, у меня голова шла кругом. Я попыталась вместо этого смотреть на смутные пейзажи внутри островов, но так стало еще хуже. Чем пристальнее я вглядывалась, тем сильнее, казалось, пейзаж втягивал меня в себя. Я обнаружила, что мои колени уходят в стеклянистую поверхность и рука, на которую я опираюсь, проваливается вниз, к зелено-коричневым континентам.
– Ужас какой! – воскликнула я.
Бежавший впереди Ник, которому приходилось обеими руками держаться за колышек и который перелетал с острова на остров, точно на водных лыжах, по идее, должен был бояться еще больше. Но он сказал:
– Да ладно, Родди! Зато какое уникальное приключение!
Грундо утвердительно хмыкнул, и Тоби тоже. Я просто ушам своим не поверила. Одна из Иззей сказала:
– Мы, наверное, первые из людей, кто это делает!
Это что же получается: они все храбрее меня?! После этого я попыталась выпрямиться и смотреть вперед. Я даже не знаю, что было хуже: бежать по скользким, колеблющимся островкам или прыгать в пустоту и над пустотой, на следующий остров – хотя самым худшим был тот момент, когда я оступилась и едва не утянула за собой остальных. И это путешествие, казалось, тянулось вечно.
А потом вдруг все кончилось. Коза взмемекнула дурным голосом, взбрыкнула белым задом и нырнула вниз головой, как утка, в остров, ничем не отличающийся от остальных. Мы промчались следом за ней сквозь озаренный зеленым светом тоннель, через лес, где сидела огромная пятнистая кошка, проводившая нас презрительным взглядом, – и очутились на месте.
Я понял, что мы пришли, когда увидел пятнистую кошку Романова. Она дернула самым кончиком хвоста, явно издевательски, но я испытал такое облегчение, что мне было все равно. Я только пожалел, что не могу вызвать сюда свою черную пантеру, которая вот так же поджидает меня у пределов моего родного мира, – и тут мы оказались на острове Романова. Я еще никогда в жизни не был так счастлив. Эти острова, конечно, поразительные, но и жуткие в то же время. Родди выглядела просто ужасно: казалось, она вот-вот свалится в обморок. Она лучше детей понимала, на какой страшный риск мы пошли.
Иззи все квакали про то, почему тут море и небо в полосочку.
Я наклонился и снял цепочку с шеи Хельги.
– Заткнитесь, пожалуйста! – попросил я, когда коза рысцой направилась за холм. – Просто это место скроено из разных других мест, только и всего.
– Ты должен хорошо к нам относиться, – сказала одна из них. – Мы ведь спасли вас от этого толстого дядьки.
Я не ответил. Мне внезапно пришло в голову – это было как озарение, – почему коза привела нас в ту библиотеку в мире Плантагенетов. Потому что там был Максвелл Хайд, вот почему! А эта коза считала, будто на Максвелле Хайде свет клином сошелся, вот и отправилась туда его искать!
– Ну, отвечай! – потребовала одна Иззи.
– Ни-ик, поговори с нами! – проворковала другая.
– Клопы! – сказала Родди, громко и с выражением.
Близняшки испуганно ахнули. Возможно, из-за того, что сказала Родди (что бы это ни значило), но, думаю, скорее оттого, что именно в этот момент из-за холма с топотом вылетела Мини, раскинув уши и вытянув хобот. На самом деле она казалась огромнее, чем я помнил, более корявой и какой-то более уверенной, что ли. Иззи завизжали и кинулись бежать в разные стороны. Родди села на землю, как будто ей отказали ноги, а Грундо с Тоби вроде как спрятались за нее. Но Мини не обратила на это внимания. Она подбежала прямо ко мне и остановилась, возбужденно топоча ногами и вроде как ощупывая меня хоботом. Хобот скользил по моему лицу, по груди, по бокам, как ласковая серая змея.
– Ник! – говорила она. – Это правда ты! Я по тебе так скучала!
Я пролез под хоботом, между бивнями – на бивнях были красивые новенькие золотые обручи, в которых явно присутствовало какое-то волшебство, – и обнял ее морду, насколько мог дотянуться.
– И я по тебе тоже скучал, Мини, – сказал я вслух. – Это было что-то вроде ностальгии.
Она обвила хоботом мои плечи. Это было похоже на объятия.
