Родрик на секунду задумался и, нехотя поклонившись, произнес:
— Да, ваше высочество.
— Отлично, почему бы в таком случае нам не убраться отсюда поскорее ко всем чертям? — произнес Джордан, — Доминик, если можно так выразиться, ко всеобщему удовольствию сошел с круга, чего пока никак нельзя сказать про моего старшего братца.
— Не торопись, пожалуйста, Виктор, — услышал актер холодный голос за своей спиной. — А обо мне ты забыл?
Джордан повернулся и встретился лицом к лицу с госпожой Хетер, одежда которой была перепачкана чужой кровью, запекшейся также и на лезвии ее кинжала. Сама фаворитка Виктора, по всей видимости, совершенно не пострадала. Она сердито посмотрела на Джордана, но тот взгляд, которым Хетер удостоила Хранительницу, ни с чем не мог бы сравниться.
— Я и не подозревала, что ты столь дружен с Таггерт, дорогой. Вы так близки, что ты даже забыл обо мне, едва она появилась! Ну-ка расскажи мне о ваших отношениях, Виктор, да постарайся ничего не утаивать. Вот уж не думала, что тебя привлекают крестьянки!
«Мне это не нужно, — устало подумал Джордан, — сейчас мне это совсем не нужно».
— Поговорим об этом после, Хетер, — сказал наконец актер.
— Нет, мы поговорим об этом сейчас же! Пусть эта костлявая кляча отправляется делать свою работу, а мне надо кое-что сказать тебе, Виктор. Тебе власть, что ли, в голову ударила? Напрасно ты забываешь, кто твой истинный друг!
— Костлявая кляча? — переспросила Таггерт. «О-о-о-о!» — мысленно застонал Джордан и оглянулся вокруг в поисках поддержки.
Все отводили глаза, это было личное дело «принца», и никому не хотелось оказаться на линии огня.
— Костлявая кляча?! — снова переспросила Хранительница.
— Хетер, — начал Джордан, стараясь говорить как можно спокойнее, — у меня нет ни времени, ни желания обсуждать подобную чепуху. Отправляйся к себе. Там ты будешь в безопасности. Когда освобожусь, загляну к тебе, а сейчас я очень занят.
«Кроме того, у меня есть очень сильное предчувствие, что если прямо сейчас ты не уйдешь отсюда, Хранительница вырежет из тебя что-нибудь вроде детской свистульки», — про себя произнес Джордан, а вслух сказал:
— Я не могу дольше задерживаться, на карту поставлена жизнь людей, вот о чем я должен думать в первую очередь.
— Прекрати эту дешевую игру в благородство, Виктор, если что и не идет тебе, так именно это, — в злобе Хетер вдруг показалась актеру неожиданно страшненькой. — Я знаю тебя, Виктор, меня тебе не одурачить.
— Нет, — отрицательно покачал головой Джордан, — ты меня совсем не знаешь, Хетер. — Он сделал знак двум стоявшим рядом стражникам, и они вытянулись по стойке смирно. — Проводите госпожу Хетер в ее апартаменты и охраняйте как следует, позже я пришлю кого-нибудь сменить вас.
Солдаты отдали честь и встали по бокам госпожи Хетер, которая просто онемела от злости. Бросив полный кипящей ненависти взгляд на актера, она двинулась прочь. Стражники поспешили за ней, а Джордан издал тихий стон. Не заслужила она такого обращения, но что поделаешь? Хетер права, уж кто-кто, а она Виктора знает прекрасно и быстро разберется, что к чему. От нее все равно пришлось бы как-нибудь отделаться, так что она очень упростила дело, устроив эту сцену. Джордан подумал, что не чувствовал бы себя столь виноватым, если бы не получил столько удовольствия от содеянного…
— Я так сожалею о том, что случилось, — сказала Таггерт, стараясь проявить деликатность.
— А вот я нет, — возразил Джордан, — мы плохо понимали друг друга, это рано или поздно все равно бы произошло. А теперь давайте-ка отправимся в зал, пока еще какое-нибудь непредвиденное обстоятельство не задержало нас.
Джордан быстро шагал па коридорам вместе с Таггерт и Кордом. Стражники сопровождали их. Видно было, что Гэвэйн сделал все возможное, чтобы очистить дорогу, но вокруг все равно царила неразбериха. Слухи распространялись со скоростью лесного пожара при хорошем ветре. Однако никто не решался ничего предпринимать, не убедившись предварительно, что какая-то одна придворная группировка одержала решительную победу, и, конечно, как это всегда бывает, находились и такие, которые готовы были с радостью извлечь выгоду из того, что творилось вокруг. Многие, видя корону на голове Джордана, изъявляли желание приложиться к руке нового монарха, но тот не мог задерживаться. Он только улыбался, приветственно помахивал рукой и спешил дальше. Толпа за спинами стражников росла, точно катившийся с горы снежный ком. Джордан хотел было прибавить шагу, но почувствовал, что не может. Воздух словно пылал у него в легких, дыхание перехватывало, под ребрами кололо, но актер не мог себе позволить остановиться, чтобы перевести дух. Он всерьез опасался, что не двинется дальше, если остановится. К тому же следовало помнить о Луи…
Джордан так глубоко погрузился в свои размышления, что совершенно не замечал того, что происходило вокруг. В конце концов, чтобы привлечь его внимание, Таггерт пришлось немилосердно ткнуть его в бок. Джордан поднял голову, и у него по спине побежали мурашки. Деревянные панели на стенах начали извиваться точно живые, в одном месте стена треснула и проломилась, став похожей на гнилой плод, и из нее выскочило что-то темное, похожее на огромную сороконожку. В руке Хранительницы, шипя огнем, появился пылающий меч, но Корд опередил хозяйку и, бросившись к чудовищу, несколько раз огрел его своей палицей. Тварь хрипела и плевалась, не желая умирать. Ее слюна, попавшая на пол, задымилась, точно кислота. Корд уставился на провал в стене, но Джордан решил не останавливаться, и Дамон поспешил присоединиться к господину.
— Нашелся еще кто-то, кто открыл проход, — уверенно сказала Таггерт, — нереальное снова прорвалось.
— Замечательно, — обессиленно проговорил Джордан, — кто на сей раз? Доминика можно исключить.
— Не знаю, прорыв произошел недавно, но чем больше пройдет времени, тем труднее будет закрыть ворота, нам надо как можно быстрее посадить вас на престол, тогда вы сможете использовать силу Камня, чтобы управлять нереальным миром.
Джордану не хватило дыхания, чтобы ответить, поэтому он только кивнул в ответ. Вокруг в воздухе появилось странное свечение, а снизу, из глубины холма, на котором покоился замок, доносился невнятный гул голосов. Охваченный пламенем человек вырос перед Джорданом точно из-под земли. Он только гнусно хохотал, когда огонь пожирал его плоть. Краешком глаза актер улавливал какие-то смутные непонятные видения, но упорно продолжал двигаться вперед, не желая останавливаться, что бы ни случилось.
Наконец они повернули за угол. Впереди находилась огромная двойная дверь Главного Церемониального зала, но между ней и Джорданом стояли принц Луи, Железное Сердце и отряд тяжеловооруженных стражников. Актер и его свита остановились, и какое-то время обрушившуюся на всех тишину не нарушало ничего, кроме тяжелого дыхания вновь прибывших. Луи дал им возможность немного прийти в себя, прежде чем заговорил.
— А ты не торопишься, Виктор, — сказал он спокойным голосом. — Как только я узнал, что у тебя завещание отца, я понял, что скоро увижу тебя здесь с короной и печатью. Я всегда был в курсе твоих дел. Особенно с тех пор, как мне удалось внедрить к тебе шпиона.
— О, нет, только не это, — взмолился Джордан, — кто на сей-то раз?
— Весьма незаметный человек, — охотно пустился в объяснения Луи, — но в достаточной мере осведомленный, чтобы снабжать меня необходимой информацией. Разве мужчина может утаить секреты от своей жены? — Луи щелкнул пальцами, и двое стражников вывели вперед госпожу Эмму. Гэвэйн тихо застонал.
— Мне пришлось поступить так, — сказала она, — Луи уже так много знал. На его стороне Железное Сердце и Монах, ты не мог даже и надеяться одолеть их. Я должна была договориться с победителем. Принц Луи обещал мне пощадить тебя, Гэвэйн, если я стану информировать его о ваших планах. Я сделала это только для тебя, Гэвэйн.
— Святая простота, ну разве нет? — развел руками Луи. — Ну а сейчас, Виктор, дай-ка мне корону и печать, и я пощажу тебя.
