Ознакомительная версия.
Меж тем атаки Боба потеряли былую проворность. Тартар осваивался с новым телом. Саблезубый Малыш Боб прыгнул на бога, но Тартар ударом кулака смел кота в сторону. Боб, яростно крича, бросился на него, но Тартар схватил копье и выдернул его из рук титана. Затем пинком отправил Боба вниз, и тот разметал группу тельхинов, будто живые тюленеобразные кегли.
– СДАВАЙСЯ! – прогремел Тартар.
– Никогда! – ответил Боб. – Ты мне не хозяин!
– Так умри, защищаясь, – сказал бог бездны. – Вы, титаны, ничего для меня не значите. Мои дети, гиганты, всегда были лучше, сильнее и намного злее. Они сделают верхний мир таким же темным, как мое царство!
Тартар разломил копье пополам. Боб в ярости закричал. Саблезубый Малыш Боб поспешил к нему, рыча на Тартара и скаля клыки. Титан попытался встать, но Аннабет знала: все было кончено. Даже монстры повернулись в ту сторону, словно почувствовали: сейчас их властелин Тартар перейдет к финальной части представления. Смерть титана – это зрелище стоило того, чтобы его увидеть.
Перси схватил Аннабет за руку.
– Оставайся здесь! Я должен ему помочь.
– Перси, ты не можешь, – сипло взмолилась она. – Тартара нельзя победить. Мы – точно не сможем.
Она была в этом абсолютно уверена. Тартар был куда могущественнее богов или титанов. А полубоги по сравнению с ним были совсем ничтожны. Бросься Перси на помощь Бобу – и его размажут, как муравья.
Но еще Аннабет знала, что Перси все равно ее не послушается. Он не оставит Боба умирать в одиночку. Это было совершенно не в его стиле – и именно поэтому (в числе многих других причин) она любила его, хотя Перси подчас и был олимпийских размеров занозой в пятой точке.
– Мы поможем ему вместе, – заявила Аннабет, понимая, что это станет их последней битвой. Шагни они за Врата – и они никогда не смогут покинуть Тартар. Но, во всяком случае, они хотя бы умрут, сражаясь бок о бок.
Она уже хотела крикнуть: «Вперед!» – когда по армии монстров пронеслась волна беспокойства. Откуда-то издалека до слуха Аннабет донеслись крики, визг и все надвигающееся «бум-бум-бум», куда быстрее, чем пульс, сотрясающий землю, – словно некто большой и тяжелый на всей скорости бежал в их сторону. Эксихейры, будто подброшенные, взлетали в воздух. По основному скоплению монстров, словно из какого-то ядомета, ударила мощная струя ярко-зеленого газа. От тех, по кому она попала, ничего не осталось.
На другом конце резко опустевшего дымящегося поля Аннабет разглядела источник всех волнений. На лице девушки расцвела улыбка.
Мэонийский дракен развернул воротник и зашипел, а от его ядовитого дыхания потянулся аромат ананаса и имбиря. Дернувшись всем своим стофутовым телом, он махнул пятнистым зеленым хвостом, снеся им целый батальон великанов.
На его спине восседал краснокожий гигант с вплетенными в косы оттенка ржавчины цветами, в куртке из зеленой кожи и с пикой из ребра дракена в руке.
– Дамасен! – закричала Аннабет.
Гигант приветственно наклонил голову.
– Аннабет Чейз, я решил последовать твоему совету. Я выбрал себе новую судьбу.
– Что это значит? – прошипел бог бездны. – Зачем ты пришел, мой опозоренный сын?
Дамасен посмотрел на Аннабет так, что не понять его было невозможно: «Уходите! Сейчас же!»
Он повернулся к Тартару. Мэонийский дракен топнул лапой и зарычал.
– Отец, ты, кажется, желал себе оппонента достойнее? – спокойным тоном спросил Дамасен. – Вот он я, один из гигантов, которыми ты так гордишься. Ты же хотел видеть меня более воинственным? Почему бы мне не начать с твоего убийства!
Дамасен поднял пику и бросился в атаку.
Все монстры устремились на него, но мэонийский дракен топтал их, отбрасывал хвостом и брызгал ядом, пока Дамасен нападал на Тартара, вынуждая бога отступить, подобно загнанному в угол льву.
Боб поспешил уйти в сторону от сражения, саблезубый кот не отставал от него ни на шаг. Перси прикрывал их как мог – один за другим взрывал подземные сосуды. Кто-то из монстров был уничтожен на месте водой из Стикса. Других окатило душем из Кокитоса, и они упали, не в силах сдержать стоны и слезы. Подмоченные водами Леты тупо вертели головами, не зная ни где находятся, ни кто они вообще такие.
– Уходите! – приказал титан. – Я буду держать кнопку.
Перси вытаращился на него.
– Боб, ты не в том состоянии…
– Перси. – Голос Аннабет едва не сорвался. Ей была ненавистна мысль позволить Бобу сделать это, но она понимала: это единственный выход. – Мы должны.
– Мы не можем просто оставить их здесь!
– Придется, друг, – Боб хлопнул его по плечу, едва не сбив юношу с ног. – Я все еще способен нажать на кнопку. И у меня есть отличный кот, который меня защитит.
Саблезубый Малыш Боб в подтверждение утробно зарычал.
– И потом, – продолжил Боб, – это ваша судьба – вернуться в верхний мир. Положите конец всему этому безумству Геи.
Над их головами пролетел кричащий и дымящийся от ядовитого душа циклоп.
В пятидесяти футах в стороне мэонийский дракен напролом несся сквозь толпу монстров, а в топоте его лап было что-то подозрительно влажное, напоминающее звук, когда давишь ногами виноград. Сидящий на его спине Дамасен выкрикивал оскорбления и продолжал нападать на бога бездны с пикой, уводя его все дальше от Врат.
Тартар, не разбирая дороги, бежал за ним, оставляя своими железными ботинками глубокие кратеры в земле.
– Ты не можешь убить меня! – в ярости ревел он. – Я и есть эта бездна! Все равно что попробовать убить землю! Мы с Геей вечны! Ты принадлежишь нам, плотью и духом!
Он с замахом опустил свой огромный кулак, но Дамасен, уйдя в сторону, засадил своей пикой в шею Тартара.
Тартар взвыл, куда больше от раздражения, чем от боли, и повернулся к гиганту своей воронкой-лицом, но Дамасен вовремя ушел с линии атаки. Зато дюжине монстров повезло меньше – их засосало и уничтожило.
– Боб, нет! – воскликнул Перси с мольбой во взгляде. – Он уничтожит тебя! Навсегда! Без шанса на возрождение!
Боб пожал плечами.
– Кто знает будущее? А вы должны уходить, сейчас же. Тартар прав в одном: нам его не победить. Мы лишь можем выиграть время для вас.
Врата попытались закрыться, но створки наткнулись на ногу Аннабет.
– Двенадцать минут, – сказал титан. – Я смогу вам их дать.
– Перси… держи Врата! – Аннабет подпрыгнула и крепко обняла титана за шею. Она поцеловала его в щеку, а ее глаза были полны слез, так что девушка почти ничего не видела. Щетинистое лицо Боба пахло чистящими средствами – ароматом лимона от полироли и лесным мылом «Murphy Oil».
– Монстры вечны, – сказала она ему, стараясь сдержать рыдания. – Мы будем помнить тебя и Дамасена как героев, лучшего титана и лучшего гиганта. Мы расскажем о вас нашим детям. Эта история будет жить. И когда-нибудь вы обязательно возродитесь.
Боб потрепал ее по голове. Вокруг глаз пролегли веселые морщинки.
– Это хорошо. А до тех пор, друзья, передавайте солнцу и звездам от меня привет. И будьте сильными. Возможно, это будет не последняя жертва, которую вам придется принести, чтобы остановить Гею.
И он мягко отстранил ее от себя.
– Времени нет. Уходите.
Аннабет схватила Перси за руку и затащила в кабину лифта. Она успела бросить прощальный взгляд на мэонийского дракена, трясущего в пасти великана, подобно тряпичной кукле, и Дамасена, колющего пикой ноги Тартара.
Бог бездны указал на Врата и взревел:
– Монстры, остановить их!
Малыш Боб припал к земле и зарычал, готовый к бою.
Боб подмигнул Аннабет.
– Держите Врата закрытыми. Они будут сопротивляться переходу. Но вы держите их…
И створки наглухо закрылись.
– Перси, помоги мне! – крикнула Аннабет.
Она навалилась всем телом на левую створку, удерживая ее в центре. Перси ухватился за правую. Перила отсутствовали, держаться было не за что. Как только кабинка начала подниматься, Врата задрожали и попытались открыться, намереваясь выплюнуть их куда-то в неизвестность между жизнью и смертью.
Плечи Аннабет горели от боли. Играющая в лифте ненавязчивая мелодия настроения не улучшала. Если всем монстрам приходилось во время перемещения слушать эти повторяющиеся «ля-ля-ля», неудивительно, что, оказавшись наконец в мире смертных, им хотелось кого-то прирезать.
– Мы бросили Боба и Дамасена, – прохрипел Перси. – Они погибнут за нас, а мы просто…
– Знаю, – пробормотала она. – Боги Олимпа, Перси! Я знаю!
Аннабет была почти благодарна, что ей приходилось удерживать створки Врат закрытыми. Ужас и адреналин, бегущий по венам, хотя бы не давали ей утонуть в отчаянии. Оставить Дамасена и Боба оказалось самым тяжелым решением за всю ее жизнь.
Долгие годы в Лагере полукровок она бесилась, когда остальные отправлялись на задания, оставляя ее в одиночестве. Она все смотрела, как они зарабатывали себе славу… или уже никогда не возвращались. С семи лет она все думала: «Почему я не могу показать, на что способна? Почему мне не доверят миссию?»
Ознакомительная версия.
