Затем канадец перевел взгляд с лежащего спецназовца на тех, кто столпился вокруг.
– Надеюсь, этот урок пойдет вам на пользу, – сказал он, повернувшись к Сагли и Деоновичу.
Дмитрий перевел слова Джонатана своим людям, и те молча выслушали его, начав проникаться уважением к американцу.
Потом Панчи Александер бросил Григорию несколько слов так, чтобы не услышали другие. Русский громила приподнял бровь, но выполнил приказ. Вынув девятимиллиметровый автомат немецкого образца, он быстро шагнул к человеку, которого Джеку пришлось так безжалостно уложить. Коллинз перекатился на бок, слегка оправившись после битвы, и увидел, как Деонович прицелился и всадил пулю в затылок русского, опрокинув его на землю, с которой тот пытался встать.
И тут все в лагере услышали стук палок о стволы. Стук был быстрым и хаотическим: он доносился с обоих берегов Стикина – и с северного, и с южного. Однако Александер решил не обращать внимания на странный шум, не желая признавать в нем что-то серьезное.
– Мы не будем мириться с тупостью, – громко сказал он и подождал, пока его слова переведут на русский. – Это не игра! И вы имеете дело не с дураками.
Сагли под его внимательным взглядом перевел и эти слова, после чего, повинуясь приказу канадца, вошел в палатку, чтобы проверить, как там Линн. Выйдя, невысокий русский кивнул Александеру в знак того, что с женщиной все в порядке.
– Позвольте полковнику побыть пять минут с сестрой, а после отведите обратно к его людям, – сказал Джонатан.
Сагли потянулся было, чтобы помочь Джеку встать, но передумал. Он кивнул на палатку, и полковник, перекатившись на бок, сел. Под его внимательным взглядом Дмитрий махнул нескольким людям, веля убрать тело их убитого товарища, кинул на связанного Коллинза еще один уважительный взгляд, улыбнулся и пошел прочь.
Внезапно сверкнула молния, и почти сразу раскатисто прогремел гром.
Александер оглянулся на Эверетта и Фарбо, тоже улыбнулся, посмотрел на небо, в котором быстро летящие тучи погасили луну, и наконец вернулся в большую палатку.
Джек лежал, просто пытаясь отдышаться. Его поддерживали чьи-то руки, и он чувствовал запах своей сестры. Так она пахла с детства – знакомый аромат роз поздним летом. Несмотря на вонь пота, плена и антисептика, Коллинз понял, что это она, и прижался к ней лицом. Линн обняла его, и на короткое мгновение этого объятия было достаточно. Они просидели так целую минуту, а с неба, которое стремительно хмурилось, тем временем начали падать первые капли дождя.
– Я никогда не перестану удивляться тому, как легко тебе удается попасть в беду. Как ты это делаешь, сестренка? – спросил наконец Джек, посмотрев на покрытое синяками лицо девушки.
Губы ее распухли, левый глаз заплыл после пинка в лицо – спасибо покойному охраннику-спецназовцу, труп которого только что швырнули в реку.
Линн улыбнулась, глядя на брата сверху вниз, и приложила ладонь к его щеке. Полковник увидел повязку на месте отрубленного пальца, но решил не сосредотачиваться на этом. Его гнев и без того так и норовил вырваться наружу.
– Рада тебя видеть, Джек, – сказала мисс Симпсон, качая головой. – Кстати, ты отлично провернул спасательную операцию.
– Эй, кое в чем нам везло. Хотя вся эта операция – не самая лучшая для нас реклама, – сказал Коллинз и с трудом сел.
Он поерзал, пододвинувшись к палатке, и устроился как можно удобнее. Потом снова посмотрел на сестру – Линн выглядела скверно, но он знал, что в плену у такой банды ей могло быть и гораздо хуже.
– Я сожалею насчет Панчи, Джек. Знаю, вы с ним были близки, – вздохнула девушка.
– Я должен был прислушиваться к своим инстинктам, сестрица. Глупый ублюдок выдал себя в Лос-Анджелесе, но я просто не мог заставить себя в это поверить. Ты с самого начала была права. А теперь… Если и вправду происходит то, что вы в ЦРУ подозреваете, у нас могут быть большие неприятности.
– Послушай, все, что мы думали на Ферме насчет Александера, – правда. След, который он оставил, занимаясь компьютерным шпионажем, привел нас прямо к нему. Но какого черта он тут делает, Джек?
– Чувствую, Джек, что ты где-то напортачил и выдал себя. Но где именно? – спросил вдруг Панчи, застав брата и сестру врасплох. Пока они разговаривали, он появился за их спинами.
– Ну, Линн еще больше года назад догадалась, что ты из плохих парней, – усмехнулся полковник. – Я был одним из твоих ближайших друзей, и она велела мне держаться настороже и не искушать судьбу. Конечно, она оказалась права, ты и в самом деле лживый, грязный сукин сын, предатель. Отвечая на твой вопрос: я почти убедился, что ты – двуличный подонок, еще в Л. А., благодаря бронежилету. Ты ведь отказывался надевать бронежилеты целых пятнадцать лет, клялся, что никогда не будешь носить защиту, говорил, что если агент настолько туп, чтобы схлопотать пулю, то и поделом ему.
Джек посмотрел Панчи прямо в глаза и вдруг добавил:
– Лично я думаю, что ты отказывался от жилета потому, что он тебя полнит.
Это было произнесено обдуманно и холодно, с типичными интонациями Коллинза.
– Проклятье, мне следовало бы помнить, какая у тебя хорошая память, – проворчал Александер.
Он поднял воротник куртки и посмотрел в небо, а потом опустил глаза на Линн, которую чуть ли не тошнило из-за того, что он стоял так близко от нее и Джека.
– Зачем нужны были те убийства в Сиэтле, Панчи? – спросил Коллинз. – Я знаю, что не из-за проклятого бриллианта или повозок, полных золота. Дьявол, в твоем положении ты мог бы украсть половину сокровищ канадского правительства и улизнуть с ними! Так зачем?
– Это называется «заметать следы». Сам знаешь – операции под прикрытием класса сто один в «МИ-5». Нам не нужно, чтобы кто-нибудь привел сюда вашу или канадскую разведку, прежде чем мы добудем желанный приз.
– А что насчет дока Элленшоу?
Джонатан засмеялся, наклонился, хлопнул Джека по спине и взглянул на Линн.
– Можешь себе представить, как я обалдел, когда маленькая подружка Джека, Сара, вошла с человеком, которого мы не могли найти целых десять лет, – с профессором Элленшоу? – фыркнул он. – Черт, на кого же ты работаешь, Джек, раз знаком с этим сумасшедшим чудаковатым придурком?
– Мои новые друзья куда лучше старых. Между прочим, Панчи, ты знаешь, что я убью тебя за то, что ты сделал с доком, верно? – отозвался Коллинз.
Дождь к тому времени уже хлестал изо всех сил.
Александер перестал смеяться: весь его юмор как рукой сняло.
– Позволь мне догадаться, почему ты заинтересован в заметании следов и почему док был так важен для твоих планов, – сказал его бывший друг.
– Попытайся, Джек, – откликнулся Джонатан.
От его улыбки не осталось и следа.
– Элленшоу подал отчет властям штата Вашингтон… Черт, он подал его даже Стэнфордскому университету после своего возвращения из Канады в тысяча девятьсот шестьдесят восьмом году! Ты раздобыл этот отчет, занимаясь компьютерным шпионажем. Моя младшая сестра засекла шпионаж год назад и выследила тебя. Ты заинтересовался доком из-за его отчетов и попытался его найти – ведь он общался с Л.Т. Латтимером и смог бы привести тебя сюда без карт и дневника. Но Элленшоу был вместе со мной в том месте, которое ты и представить себе не можешь, исчезнув для всего мира, кроме немногих избранных.
Коллинз посмотрел на Панчи сквозь струи дождя:
– Так за чем, черт возьми, ты охотишься, Панчи? Что подтолкнуло тебя к предательству и убийству невинных людей?
– На эту охоту у меня ушли годы и годы, Джек, мой мальчик. Я пустил в ход все возможные способы, собрал отчеты, поступающие из Канады и Аляски, изучил до последнего слова все, что было записано на бумаге… И наконец наткнулся на неясное упоминание о Л.Т. Латтимере и о золоте, которое он нашел в тысяча девятьсот шестьдесят восьмом.
Полоснувшая по небу гигантская молния заставила Александера вздрогнуть и пригнуться, но брат и сестра увидели, как губы его растянулись в улыбке.
– Вот тут-то я и уловил ключевое слово. Ключевое слово… Компьютеры сильно облегчили мою жизнь, Джек. Одно маленькое словцо в странном отчете хиппующего студента-выпускника Стэнфордского университета… Вашего профессора Элленшоу. Движимый чувством вины, он написал отчет об исчезнувшем в канадской глуши человеке – том самом, который оставил описание места, где таилось не одно сокровище, а целых два. Завтра я найду второе сокровище и покину эти места. А ты, Джек, будешь играть важную роль в счастливом завершении моей истории. Между прочим, если твоя маленькая подружка все еще в рыбацком поселке, я не откажусь с ней перепихнуться, вот так-то.
Александер улыбнулся, а потом и вовсе расхохотался, повернулся и пошел прочь сквозь частый дождь.
Полковник смотрел ему вслед, а Панчи, прошлепав несколько шагов по размокшей земле, неожиданно снова повернулся к Коллинзу лицом:
