ЧП в экспедиции - Марина Антоновна Тишанская

Выписка из Указа Международной ассоциации космонавтики (МАК) от 12 мая 2045 года:

«Всякий предмет, а также одушевленное лицо, не оговоренный (ое) в Перечне предметов и лиц, допустимых к ввозу на планету настоящей экспедиции и вывозу с нее, считать контрабандой. Виновных в провозе контрабанды судить в соответствии с Международным уголовным кодексом (МУК)».

                        В Организацию Объединенных Наций

                        Международный Суд,

                        Гаага

                        от Петрушина Степана Николаевича

Объяснительная.

Я, полковник Петрушин Степан Николаевич, командир экспедиции Марс-45, признаю себя виновным в преступной халатности, повлекшей за собой опасные для Солнечной системы последствия.

Ввиду того, что член экспедиции Марс-45, майор Громов Геннадий Аркадьевич, находящийся у меня в непосредственном подчинении, контрабандой провез на исследуемую планету (Марс) запрещенный биологический материал и допустил его проникновение на поверхность исследуемой планеты (Марса), прошу считать виновным меня, как командира, не обеспечившего должного контроля за вверенным мне подразделением. Считаю, что майор Громов действовал без злого умысла. Прошу наказать за происшедшее только меня, а в отношении майора Громова ограничиться общественным порицанием.

По существу вопроса:

Кто космонавтикой интересуется, тот, наверное, читал, что мы, Европа и Америка каждый разрабатывали свой проект изучения Марса. Американцы больше всех размахнулись. Они хотели высадить на экваторе какие-то мексиканские кусты из горных районов, к перепаду температур и кислородному голоданию привычные. Наш проект был, понятно, самый дешевый, и осуществить мы его собирались лет на десять раньше. Космонавтов набирали солидных, все за тридцать. Готовили их долго, ведь лететь туда – обратно два года. Не каждый выдержит, тут очень крепкие нервы нужны, чтобы каждый день видеть одни и те же физиономии.

Генка Громов – прекрасный микробиолог, поэтому я пригласил его в Экспедицию, о которой он мечтал всю сознательную жизнь. А вернее, и мечтать не смел, поскольку к космонавтике имел чисто теоретическое отношение.

Последние годы он занимался интереснейшей работой в засекреченной лаборатории – участвовал в выведении специального сорта миниатюрных толстоствольных пальм с особыми свойствами… Распространяться по этому поводу я не имею права!

Но надо такому случиться, что эта Генкина работа совпала с напряженнейшей ситуацией в личной жизни.

Мы все знали о его связи с замужней женщиной, хотя он не из тех, кто хвастается и много болтает. И случай – не тот, что вы подумали. У него со Светланой настоящая любовь, на всю жизнь. Да вот беда – глупая еще она была и молодая, когда выскочила замуж за этого прохвоста Рудольфа. Мало того, родила через год чудесного парня Мишутку. Мы улетали – ему четыре стукнуло, значит, сейчас уже шесть. А папаша его, с первого взгляда несчастный и обиженный, гадом оказался – прописался в Светланиной однушке, и месяца после этого не прошло, как говорит жене: «Ты мне неверна. Я подаю на развод, а мальчика забираю. Безнравственные женщины не имеют, мол, права воспитывать детей!». Как будто она год назад более нравственная была, когда уже с Генкой встречалась. Он-то ей сколько раз предлагал:

– Разводись. Мишутку, конечно, забери. Я его усыновлю – парень хороший, глаза как у тебя смешливые и макушка пушистая.

Полюбил сразу двоих: и Свету, и ее сына – бывает же так.

Она не послушалась, не хотела ребенка травмировать – вот и допрыгались.

Подал ее благоверный на развод, а на суде вместе со своей мамашей столько грязи вылил на жену, что судья не знал, что и делать. Настоящие мужики так не поступают – ты поговори по-хорошему, выясни, почему жена к тебе охладела. Потом решай, как мужик. Хотя каждому понятно – не от хорошей жизни Светлана из семьи бегала. При ее-то воспитании (мать с отцом всю жизнь вместе, разводиться не собираются) терпела до последнего. А переехала к свекрови – та ей вместе с сыночком всю душу вымотала – Рудику не ту рубашку подала, не подходи к Рудикову кабинету, плохо Рудикова начальника принимала, салат пересолила. Словом – все не так. Все терпела. Но когда бесценный Рудик заявился домой пьяный, женскими духами пропахший, и супруге по уху съездил – поняла: больше не любит.

Через какое-то время Генку встретила. Так все и завертелось.

Вы не думайте, что это сплетни. Просто в экспедиции все – одна семья. Ничего не скроешь, да и не хочется. Ближе людей нет, чем те, с кем и горе, и радость, и опасность пополам.

За месяц до полета (позже не положено) мы по сто грамм выпили, и он мне рассказал про свою жену. Так захотелось этому Рудику морду начистить, но не мог – тогда в экспедицию не взяли бы.

Дальше – больше. Светланина свекровь ребенка к себе забрала, полгода не отдавала. За это время Света худая стала, аж прозрачная вся. Я вот, думаю, может есть все-таки кто-то там, наверху… Куда ни одна экспедиция не долетит…

Встретила она бывшую соседку, которая себе новую квартиру купила, переехала и, естественно, ничего о подругиных делах не знала. А соседка Юридический закончила и адвокатом работает. Разговорились про жизнь. Светлана расплакалась, все рассказала. Подруга говорит:

– Не реви, помогу тебе. Позвони своему бывшему, скажи, что наняла адвоката. Скажи ему, если ребенка не отдадут, из своей квартиры его выписываешь.

Есть такой закон: десять лет вместе не прожили – выметайся, бывший супруг, с жилплощади. Или ребенка отдай, тогда не выпишу, хоть все равно право такое имею. Генка поддержал – ему квартиру недавно от института дали, тоже однушку, правда, в Южном Бутово. Но жить можно. Говорит:

– Что нам за квартиру цепляться, у меня отдельная. Мама в центре живет. Жену с ребенком я найду, где поселить.

Светлана не хотела звонить, опять дело иметь с этим гадом. Ее соседка, бывают же хорошие люди на свете, сама все сделала. Короче, отдали Мишутку. Оказывается, у его папаши вторая жена на сносях, так что родитель не больно-то сопротивлялся.

Короче, кончились беды, началась нормальная жизнь с порядочным мужиком, который только и думает, что о супруге да о приемном сынишке. На даче летом были вместе с новой свекровью. Оказывается, и свекрови разные бывают. Генкина мать как на Мишутку поглядела, так и растаяла. Игрушки ему покупает, книжки читает, колыбельные каждый вечер поет. Даже Генка возмутился, говорит:

– Испортишь ты мне сына одними баловствами. Он, может, будущий космонавт. А ты с ним, как с девчонкой, нежничаешь.

А мать ему:

– Вниманием и нежностью никого