— Всё правильно. — покивал Батя. — Так, обождите! А где вы старшего наряда потеряли?
Бойцы переглянулись и стыдливо потупились:
— Дед сказал без него уходить… А ещё он стрелы и колчан со смолой себе оставил.
— Ясно. Джой! Прикажи одному посту глаз с того края не спускать.
Великан кивнул.
— Вы двое идите в трактир. Поедите и прибывайте в окопы. Поступаете в распоряжение офицера Даджоя. И это! Смотрите мне! Что б никакого бухла за ужином!
— Слушаемся! — гавкнули сигнальщики в один голос.
* * *
Ещё примерно полчаса спустя, караульные снова подняли тревогу.
Из леса, у самого тракта, выбежал одинокий латник. Хотя, выбежал — это громко сказано. Выскакал? Выковылял? Выхромал? Тьху… Короче, его способ передвижения был чем-то средним между бегом трусцой и ползанием по-пластунски.
А задыхался то как! Тяжёлые ахи-вздохи стало слышно уже метров за сто.
Судя по снаряжению и чёрным элементам формы — ополченец. Только вот откуда?
Над окопом поднялся Лайонел и помахал бегуну, мол, давай сюда.
Но тот лишь мельком посмотрел на офицера. Коротко мотнув головой, боец продолжил бежать по тракту. И только зайдя под прикрытие холма, он взобрался на него с противоположной стороны.
— Кто такой, воин? — сходу набросился на него Лай.
— Здравствуйте синьор… Фу-у-ух! — бедняга едва переводил дыхание. — Я стрелок из подразделения мэра Орландо… О-о-ох!
У Лайонела похолодело внутри. То, что до города добрался один единственный боец аж из двух рот, могло значить только…
— Что с мэром!?
— Всё хорошо. Синьор, прошу Вас, воды!
— Мужики, бурдюк сюда! Бегом! — скомандовал наёмник и поторопил рассказ. — Почему сам, если всё хорошо? Ну?!
— Да оторвался я от них. Синьор мэр приказал, кто заблудится или отстанет — к столице выходить и капитану Сержио докладываться. Спасибо! — мужчина принял мешок с водой и жадно припал к соску.
— Ну я здесь. Это весь доклад? — Батя как раз подошёл по окопу, — Как ты вообще потеряться умудрился?
— Мы город как подожгли и в лес отошли, так сразу на других пустынников нарвались, а там…
— На хрена вы город подожгли?! — перебил наёмник.
— Чтобы пустынников погубить. — как само-собой разумеющееся ответил ополченец.
— Так он же не мгновенно загорается! Оттуда хоть рота, хоть полк выйти успеют! Чья это идея была?
— Мэра Орландо, синьор. А ещё он приказал в дома соломы и дров наносить, а кое-где и маслом облить. В общем — страшный пожар изобрёл!
У старого вояки глаза на лоб полезли от таких откровений. Правила войны? Куда там! Орландо изобрёл не просто пожар, а оружие массового поражения. Хотя, учитывая ситуацию в общем, может оно и правильно.
— То-то я думаю, чего дым такой чёрный? А это оказывается — мясо подгорает!
Шутку командира поддержал Лайонел:
— Даже если и не подгорает, то надышатся они там знатно!
— Вот-вот, синьоры! Мэр так и сказал: «Что б вы, фильо ди путана, задохнулись там, пэцо ди мэрда!».
— Ладно, бездна с ними. Но как ты сам остался? — продолжил расспрос Батя.
— По лесу и ста шагов не прошли, в кусты нырнуть хотели, а нам на встречу — пустынники! Человек двадцать и с собаками! Нос к носу столкнулись, представляете? Они что-то заголосили, за ружья схватились и собак своих драных спустили. А у нас мушкеты разряжены. Сержанты приказали разойтись, я и побежал. Сперва вернуться думал, но за мной пёс увязался. Когда одолел его — сзади ни шума, ни стрельбы не слышно. Значит, не стали драться. Искать никого не рискнул, да и далеко сбежать успел. Вот и пошёл к столице…
— Хорошо, молодец. — узнав всё, что надо было, Батя остановил поток слов. — В таверне поешь и…
— Некогда есть, синьор Сержио! Я ещё не всё рассказал! Полчаса назад на тракт из лесу выйти хотел, а там пустынники идут. Сонмище целое! Потому и побежал.
— Где?! — в один голос затребовали наёмники.
— Прям по тракту сюда идут. Да не спеша так, вразвалочку. Песни поют, шутки хохочут.
Доклад сбил Батю с толку. Вроде бы война кругом, а какое-то подразделение противника на прогулку вышло.
Вопросы о головном или фланговых дозорах лишь подтвердили странность. Ополченец приблизился к ним на полсотни шагов, понаблюдал и также незамеченный удалился. По всему выходило, что колонна врага была абсолютно уверена в своей безопасности.
Из этого напрашивались следующие выводы:
Во-первых, это подразделение ещё не сталкивалось с островной милицией. Иначе, было бы настороже.
Во-вторых, у пустынников не налажена система связи. Ни посыльных, ни сигнальщиков. Иначе они бы уже знали об организованной обороне и, опять-таки, готовились бы к бою, а не песни пели.
И, самое главное — в-третьих! Скорее всего, цель этой колонны — войти в Тэрра дель Пани. Ведь согласно плану вторжения, столичная стража уже должна быть мертва…
— А тут раз! И мы! — Батя хлопнул в ладоши. — Ни с того, млять, ни с сего! Так, Лай, скрытно, но быстро расставьте всех людей на холмах вдоль входа в город. А я пока в ратушу сбегаю, появилась у меня одна идея!
* * *
Пока командир бегал за своей идеей, наёмники выстраивали засаду. Вторую за день!
В этом вопросе на руку сыграл рельеф. Мало того, что вся столица располагалась на холмах, так они её ещё и окружали! Несколько гряд прерывались лишь в трёх местах. В этих маленьких ущельях были проложены дороги, в том числе — тракт, ведущий к главному въезду в город.
На возвышенностях, по бокам от него, также были обустроены окопы и пара блиндажей. Все — поросшие травой и незаметные с низины.
Когда позиции были плотно набиты ополченцами, Джой провёл быстрый инструктаж:
— Всем сидеть и не высовываться! Атаковать ТОЛЬКО, — великан подчеркнул это слово, — когда я прокричу «Свет велик!». Прицелился, выстрелил, спрятался, перезарядился! Лишнюю секунду никто не отсвечивает! Есть вопросы?
Руку поднял какой-то молодой боец:
— А что синьор капитан там делает? — парень ткнул пальцем в сторону въезда в город.
А делал Батя там вот что: с несколькими горожанами он устанавливал на крайнем здании флагшток. Ещё минута и на нём взвилось трофейное знамя пустынников.
Даджой улыбнулся и ответил:
— Это называется военная хитрость. Наш командир вводит противника в заблуждение, чтобы ослабить его бдительность.
Тут же со всех сторон донеслись восторженные возгласы:
— А-а-а! Бона!
— Браво!
— Грандэ, синьорэ!
* * *
Прошло около получаса, прежде чем кто-то из офицеров шикнул и шёпотом приказал приготовиться.
Ополченцы, не нюхнувшие пороху, улыбались и перемигивались. Они ещё не знали что именно им предстоит с минуты на минуту.
Их более опытные товарищи мрачнели на глазах. Одни тихонько молились, другие побледнели и сидели, обняв колени. Почти всех слегка колотило. Адреналин уже начинал бурлить в их венах.
Вскоре до окопов донёсся шум десятков, а потом и сотен шагов.
Никакого такта… Пустынники шли вразнобой, гремели латами, переговаривались в полный голос. Время от времени раздавался смех.
Стоило им войти в ущелье перед городом, как раздались восторженные крики и разглагольствования. Прямо перед ними на ветру реяло знакомое знамя. Это могло значить только одно: союзное подразделение расправилось со стражей и, почти наверняка, уже развлекается и набивает карманы!
Наёмники наблюдали за дорогой через бойницы замаскированных огневых точек. На первый взгляд колонна насчитывала никак не меньше четырёх сотен. Но, слава Свету, вооружены они были не в пример хуже штурмового подразделения с баржи.
Ружья чуть больше чем у половины, у остальных — луки и арбалеты.
Похвастаться полными латами могли и вовсе единицы. Один из десяти, если не меньше. Подавляющее большинство имели просто панцири и шлемы, само собой — стёганки.
За то у всех поголовно — здоровенные баулы.
