границы Мендарва, возможно все бы сложилось иначе. Зачем она пошла к Белле! Все было бы по-другому, не впутай она Годфри в погребение эльфа! Не стоило ей выходить из дому в этот злосчастный вечер!
Ее терзало чувство вины и горечь обиды. Если бы не рвение девочки – помочь нелюдям, возможно, не случилось бы пожара, Годфри до сих пор был бы жив, а орден Тарумона Милосердного не преследовал ее попятам.
В иной ситуации, она была бы готова принять смерть вместе с другом, но где-то там, на свободе, оставался отец с братьями, и златовласка была обязана выжить, дабы предостеречь родных людей от беды.
Неведомая тварь, что явилась за девочкой, была занята храмовниками и стражей. Сейчас у Ребекки появился шанс – ускользнуть. Было неосмотрительно находиться под открытым огнем, когда в двух шагах от тебя, кипела нешуточная битва. Одна стрела, выпущенная лучником, уже успела воткнуться рядом с златовлаской, разорвав рукав и оцарапав плечо. Если она станет медлить, то скоро составит компанию четырем односельчанам, что несколько мгновений назад захватили ее в плен, а сейчас валялись мертвыми телами во дворе Лангренов.
Бежать! Бежать! Бежать! Прочь из Дубков! Добраться до Дубравы и отыскать Артура да близнецов. А там, отец уже придумает, что делать дальше!
Ребекка неторопливо поползла, прочь от места сражения, молясь, чтобы никто не заметил ее побега. Но ее попытка оказалось тщетной! Алый шест и чьи-то ноги в кожаных сапогах преградили путь. Девочка, глотая слезы, боязливо подняла глаза, с горечью прощаясь с жизнью.
К ее безумной радости или удивлению, не менее безумному, перед ней стоял тролль. Тот самый, которого она встретила в лесу. В руках коротышка сжимал раскаленный докрасна посох.
– Ты так и будешь барахтаться в грязи, как червяк, или сподобишься подняться на ноги? – поинтересовался непринужденно он, как будто они находились в Дубраве, где царил мир и покой, а не в Дубках, охваченных пламенем и сражением.
– Я… Я… – заикаясь и пытаясь оправдаться, промямлила Ребекка.
– Вставай! И дерись за свою жизнь! – сурово молвил толстяк, протягивая ладонь. – Не вечно же мне защищать тебя, соломинка!
Златовласка, секунду помедлив, все же схватила за лапу тролля. Тот, одним рывком поднял ее на ноги. Вид у девчонки был крайне отвратный. Измазанная кровью, перепачканная землей, зареванная, она вызывала жалость. В таком обличье, ей бы в Недровых путях обитать, а не под ярким солнцем Мендарва, а точнее, под алыми отблесками пожара, что был готов, через пару часов, доесть последние хижины деревушки.
– Держи! – протянул коротышка посох златовласке. – Бейся за себя! До последнего! Одержим верх, я обещаю, что демоница тебя не тронет.
– Я… Я не знаю… Я не умею… Не могу…
Науро грозно щелкнул клыками.
– Можешь! Глупо зарываться в землю, в надежде, что тебя не найдут или стремиться уйти невредимой от толпы умалишенных! Сражайся, пока есть силы, сражайся, пока Темноликая не обрезала все нити, сражайся за смерть друзей и за жизнь родных! Прекрати реветь и сетовать на судьбу! Сражайся, соломинка, иначе, мы все умрем! – воскликнул он, ткнув посохом в подбородок девушки.
То ли Ребекка испугалась гнева эльфа, то ли он и в правду вселил в нее храбрость, но она взяла, незнакомое доселе, оружие двумя дрожащими руками. Ладони неприятно покалывало, словно кожа прикоснулась к стеблям крапивы. Но выпустить посох, она не осмелилась.
– Бей этих мерзавцев, как сможешь, но остерегайся стрел, хлыстов и клинков! – довольно ухмыльнулся толстяк и вытащил из-за пояса короткий кинжал. Он, в два прыжка, оказался рядом с Таборой, окруженной храмовниками. К братьям Вечного света присоединились паладины с тяжелыми аритовыми мечами, лезвия которых походили на острые зубья пилы.
– Ты совсем ополоумел, Науро, – прошипела демонесса, увидев эльфа рядом с собой. Несмотря на ожесточенный бой, мимо ее внимания не прошел несуразный поступок напарника, решившего вручить оружие дочке Лангренов.
– Девичьи перепалки – не моя забота. Когда выберемся из этой передряги, ты вежливо попросишь соломинку отдать то, что тебе так необходимо. А сейчас лишние руки, жезлы и мечи нам совсем не помешают.
– Да она, скорее помрет, чем отобьется от кого-нибудь! – процедила демоница.
– Милочка, конечно у нее нет такого богатого жизненного опыта, как у тебя, но вряд ли она настолько безнадежна! Не суди по первому впечатлению, – ехидно заключил Науро и взглядом указал в сторону златовласки, которая, хоть и не дралась, но не подпускала никого к себе. Правда, два копейщика – не в счет.
– Я тебя однажды придушу, – молвила демонесса, и ее губы тронула легкая улыбка. Этот мохнатый толстяк, все же странный, но хитроумный союзник.
– Я согласен, – оскалился в ответ Науро. – А сейчас хватит болтать понапрасну – время веселиться! – с этими словами Мрачный эльф прыгнул вперед, перекатился два раза и, заскользив по земле, пропитанной кровью, оказался у ног одного из паладинов, который, стремился добраться до демонессы, через ряд стражи и послушников.
Невзирая на то, что грузный воин, подобно раковине был запечатан в латы из арита, коротышке удалось найти зазор между пластинами, возле щиколотки, и полоснуть кинжалом. Паладин взревел от боли и, осев на одно колено, с яростью опустил тяжелый меч на эльфа. Но тот был проворнее, он юркой ящеркой увернулся от удара и уже кружил в танце с одним из стражников, стремясь, у вояки выбить меч и ткнуть коротким кортиком в бок, хотя сгорал от желания выбить сопернику глаз.
Артур, на плечо которого, опирался аскалионец, не переставал удивляться, как тот, без труда находит путь в кромешной тьме гари, окутавшей Дубраву. Маг предупреждал, где поваленное дерево, где круто сворачивает тропа, а где торчат коварные и цепкие корни.
– Вы еле на ногах стоите, как же вы собираетесь незаметно проскользнуть в Дубки? – с беспокойством поинтересовался он у незнакомца.
– Мне не нужно быть незаметным. Доберемся до деревни, я приму снадобья и… В течении часа, у меня будет достаточно сил, дабы противостоять кому-либо, – тихо произнес он. – Осторожно, кустарник терновника справа.
Артур сделал шаг в сторону. Шипы лишь слегка зацепили шерстяную ткань кафтана, но не нанесли серьезного урона и не застопорили путешествие.
– Но, храмовники…
– Вы прожили шестнадцать лет здесь, и никто ни разу даже не догадался, что ваши дети, да и жена нелюди. Может и мне так повезет, – горько усмехнулся аскалионец.
Артур остановился. Никому не было известно о его с Аэлтэ тайне, как же магу удалось разнюхать про нее, находясь вдали от Мендарва, закрытого для чародеев?
– Прошу, не останавливайтесь, – взмолился
