— Жаль. Он куда-то исчез, давно уже. Оставил письмо: мол, срочные дела, вернется — объяснит. Просил не гневаться.
— Вот оно что… — озадаченно протянула Росита. — Когда я его видела последний раз, он сказал, что собирается уехать. И поминал какой-то сюрприз для вашей милости.
— Сюрприз? — прорычал эдон Мигель.
Росита попятилась — таким темным огнем полыхнули глаза «короля без короны».
Девушка не могла, конечно, знать, что перед нею не только повелитель городских воров, но и маг Рубин. Войдя, она пожелала ему сто лет жизни — и не ведала, что он доживает уже вторую сотню. Долгая жизнь научила его кое-чему. Например, опасаться сюрпризов.
Он сорвал бы гнев на ни в чем не повинной швейке. Но та поспешно произнесла фразу, которая ее спасла:
— Ваша милость, а если это он — про Бенца? Если он узнал, где прячется леташ, и хочет вам подарок сделать?
Гнев погас в глазах спандийца.
— Бенц? — задумчиво сказал Рубин. — Да, хорошо бы, чтоб этим сюрпризом действительно оказался Бенц.
Лживое лицо скроет все, что задумало коварное сердце.
В. Шекспир
На борту «Миранды» утих радостный шум, утихли веселые разговоры. Уставшие с дороги спасители Литы выложили Райсулу, Маре и юнге историю своих странствий и разбрелись по койкам — спать, спать… На вахте остались Мара и Олух.
Капитан, уходя в свою каюту, даже не заметил, как следом за ним шмыгнул серый кот, которого Бенц незадолго до этого успел произвести в члены команды.
Мара устроилась на корме у якорь-клюза и с удовольствием вспоминала внезапное возвращение Филина, Литы и остальных. Жаль, не удалось как следует послушать про спасение подруги. Лескатов-то кормить надо!
Зато двойная радость: по дороге к загону встретила Ференандо. Поделилась новостью. Тот заулыбался, пожелал Лите счастья и сказал, что вскоре подойдет побеседовать с капитаном Бенцем — не нужен ли ему второй погонщик?
Хоть бы сладилось! Хоть бы довелось полетать вместе! Мара уже и жизни себе не представляла без этих сияющих глаз, без этой белозубой улыбки, без этих крепких рук.
Как он навещал ее тайком здесь, на борту! Как кричал чайкой, подавая знак! И плевать, что по ночам чайки не кричат…
И только Мара об этом вспомнила, как от воды послышался крик чайки!
Девушка встрепенулась. Огляделась в поисках Олуха — нет его, хвала богам, он на носу, он не слышит!
Как же тихо подошла лодочка!
А якорная цепь легко звякнула в клюзе…
Он поднимается по цепи, этот безумец!
— Уходи, — негромко сказала Мара. — Завтра приду к тебе сама.
— Завтра? — послышался снизу тихий, но страшный голос. — До завтра кто-то из нас не доживет. Я понял, когда ты ушла… ты так радовалась, что вернулся твой капитан… ждала его, да?
— А мне надо было рыдать? — так же тихо и страшно отозвалась Мара. — Сгинь, сумасшедший! Завтра поговорим. — Голос женщины смягчился. — Ну, люблю тебя, дурака, люблю!
— А если любишь — один поцелуй. Сейчас. Я почувствую, лжешь ли ты.
— И тогда исчезнешь?
— Исчезну легче тени!
На мгновение Мара заколебалась.
Но это же Бертран Острая Шпага, хоть и зовут иначе… Он не может, как другие… как обычные люди…
— Только быстро и тихо, — вздохнула она.
Ференандо не заставил себя ждать. С якорной цепи — на скобу сложенного крыла, через фальшборт… и вот он уже в потоке лунного света стоит перед Марой. Весь в черном, босой, улыбается.
— Один поцелуй, сердце мое!
А Мара уже забыла обо всем. Даже о том, что она на вахте. Всем телом качнулась к любимому.
Он так же пылко принял ее в объятия.
Притянул к себе. Закрыл рот поцелуем.
И сильными пальцами прижал жилку на шее.
Женщина тяжело осела к его ногам.
Ференандо огляделся.
Он был на борту не первый раз. Где каюта капитана — знал.
Второго вахтенного не было видно. Может, даже не понадобится его убивать.
Мужчина бросил взгляд на Мару, лежавшую у его босых ног. Губы Ференандо беззвучно произнесли:
— Дура.
Лес. Охотник взводит курок.
Лис пробурчал: «Понятен намек».
С. Е. Лец
Лезвие ножа, точно войдя в щель, аккуратно приподняло щеколду. Убийца придержал дверь, чтобы не резко открылась, не скрипнула.
В открывшуюся щель убийца увидел лишь темноту: магический светильник, о котором рассказывала Мара, был потушен, а иллюминатор закрыт створками.
Чуткое ухо убийцы уловило во тьме сонное дыхание.
Ференандо замешкался на пороге, рискуя быть замеченным вторым вахтенным. Он колебался меж здравым смыслом и тщеславием.
Если он сейчас перережет горло спящему Бенцу и тихо вернется к лодке… что ж, эдон Манвел будет доволен и щедро наградит догадливого слугу.
Но если ему удастся добыть Бенца живьем и представить пред очи «короля без короны»… о-о, какое блистательное будущее развернется перед удальцом Ференандо!
А такая возможность есть! Одно ловкое движение, два-три слова — и мерзавец Бенц не только сам явится в Порт-о-Ранго, но еще и шхуну пригонит!
Это опаснее, чем просто ударить ножом. Но когда Ференандо ду Вега-Тьерра боялся рискованных дел?
Тщеславие напало на здравый смысл и загрызло его насмерть.
Бесшумный шаг за порог… каюта маленькая, до койки три шага…
Второй шаг…
И нога наступила на что-то мягкое, живое.
Раздался гневный вопль — и в босую ногу вцепились когти.
Спандиец мог бы смолчать, получив рану. Но нападение из мрака было таким неожиданным, что Ференандо взвыл.
И слились вместе два голоса. Полный страха и боли крик убийцы — и боевой клич свирепого кота, продолжавшего драть чужака когтями и не дававшего вражеским рукам оторвать себя от добычи.
Этот двойной ор не только разбудил капитана, не только заставил сорваться с коек всю команду — он встряхнул даже трюмных крыс, еще не добитых котом по прозванию Бертран Острый Коготь.
* * *
Эдон Ференандо ду Вега-Тьерра угрюмо стоял на палубе. Бежать он не пытался. Столпившийся вокруг экипаж «Миранды» не дал бы ему даже дернуться.
Кот-победитель сидел на бухте каната и старательно вылизывался. Ни команду, ни изловленного злодея Бертран не удостаивал даже взглядом. Хотя на пленника вполне стоило посмотреть. У Ференандо был такой вид, словно его основательно пытали. Правая нога и обе руки изодраны в кровь, даже на физиономии следы когтей — хотя даже сам кот вряд ли смог бы понять, как он до лица-то дотянулся. По сравнению с этими боевыми ранениями не казалась такой уже страшной скула, подбитая в драке с леташами.
