Генетически измененные тела Астартес мгновенно справились бы с физической болью, но эта терзала сами души. По скривившимся лицам Антроса и Рацела Мефистон знал, что они тоже страдают.
Братья молча шли мимо преград как материальных, так и незримых, пока не добрались до ничем не примечательной двери из черного дерева.
— Будьте начеку, — предупредил Властелин Смерти, касаясь ручки. Искры промелькнули между латной перчаткой и древними досками. — Чем бы ни было это создание прежде, теперь оно — грань Губительных Сил.
Библиарии кивнули, и Мефистон распахнул дверь.
Когда Кровавые Ангелы шагнули в тесную темницу, замерцали люменосферы, открыв их взглядам прикованное к полу мерзкое отродье. В нем было нечто человекоподобное, однако отвратительно чуждое. Оно сложило перед собой четыре невероятно длинные руки, похожие на щупальца иссохшего морского существа. На восьми лицах, каждое размером не больше кулака, теснились неестественные и гротескные глаза, носы, губы.
— Марест назвал ее Октокальварией [2], — сказал Мефистон, жестом приказав библиариям войти вслед за ним. — Но, полагаю, это скорее таксономическая категория, чем имя.
Подойдя ближе к существу, он вытащил из ножен Витарус и поднес клинок к лицам твари, остановив оружие прямо перед студенистой плотью.
Но чудовище ничем не показывало, что заметило гостей. Да и в целом оно выглядело мертвым, развалившись на полу, будто туша, упавшая с мясницких крючьев.
— Но что такая тварь может сообщить вам полезного или надежного, лорд Меф… — Антрос скривился, качая головой.
Одна из лап метнулась вверх, обхватив Витарус, и дернула старшего библиария к себе.
Рацел мгновенно выхватил пистолет, а Луций занес посох для удара.
— Не стоит, — сказал Мефистон, подняв руку.
Он спокойно опустил сабатон на грудь твари, прижимая ее обратно к полу.
+Одно посещение — уже странно.+ раздался в их разумах голос создания. +Но два? Уже признак отчаяния…+
На уродливых головах раскрылись десятки глаз. Все они лучились весельем.
+Неужели ты можешь быть собой лишь в компании другого изгнанника?+
— О, во имя Ангела… — процедил Луций, кривясь, и крепче сжал посох. — Скажите, что мы пришли убить эту тварь.
— Она неубиваема, — покачал головой Властелин Смерти. — Уверяю, Марест пытался всеми существующими средствами. Но это невозможно. Вот почему он до сих пор стоит на страже. Старший библиарий вырвал клинок, рассекая руку отродья, но на его плоти не осталось и следа. — Теперь это состязание воли, в котором победит Марест. Даже если падет весь библиариум, страж выстоит и будет ждать здесь смерти своего пленника.
+Марест?+ процедило существо. +Еще один одержимый почитатель. Он не может вынести расставания со мной.+ Оно пожало всеми четырьмя плечами. +И еще настаивает на том, чтобы защищать меня, пусть я и сама могу прекрасно позаботиться о себе. Он думает, будто отсюда я его не вижу, но это не так. Я постоянно наблюдаю, как он расхаживает в гробу, прикидываясь живым воином, хотя я убила его века назад.+
Октокальвария была гораздо разговорчивее, чем помнил Мефистон, и бормотала с отвратительным самодовольством.
+Так ты пришел просто поболтать?+ спросила тварь, поднявшись на локте, и одарила Кровавых Ангелов океаном улыбок. +Или я чем-то могу помочь?+
— Я ищу путь через Великий Разлом.
+И с чего же ты думаешь, что мне хочется тебе поспособствовать в этом?+
— Мерзкое ничтожество! — зашипел Луций, занося посох.
Мефистон жестом приказал ему остановиться.
— Она скажет мне то, что я хочу.
— Лучше просто вырвать знания из ее души, — проворчал Антрос, расхаживая по темнице и сверля взглядом скованный клубок рук. Хватка его на посохе не ослабла.
— Я хочу пересечь Великий Разлом до планеты Сабассус, что в системе Просперо, — спокойно продолжил Мефистон, не обращая внимания на Луция.
+Просперо? Уверен?+ Существо расхохоталось и подалось к нему, натянув оковы. +Ты хоть знаешь, кто там, Кровавый Ангел?+
Мефистон помедлил. Почему Октокальвария спрашивает об этом? Он представлял десятки возможных реакций… но не эти слова. Само по себе путешествие через Разлом стало бы испытанием, а путь к Сабассусу — чистой воды самоубийство, поэтому он думал, что тварь с радостью его подтолкнет. Но вот вопросов не ожидал. Внезапно Властелин Смерти ощутил неприятное подозрение, что Октокальварии известно больше о его замыслах, чем ему самому. Кто же там находился? Мефистон вновь мысленно встал перед подносом, внимательно вглядываясь в записи и переосмысливая стратегии.
— Я знаю, что этот регион — рассадник ереси и мутаций. Знаю, что служители Губительных Сил наводнили системы вокруг Просперо.
+Тогда ты знаешь пешек, но не кукловода.+
Мефистон подумал обо всем, что ему открыл об этой зоне военных действий лорд Жиллиман, желая показать существу, что у того нет преимуществ.
— В основном это культы Тзинча, — сказал Властелин Смерти, — и ходят слухи, что восстания вызваны кознями уцелевших из легиона Тысячи Сынов. А если там рубриканты, то и колдуны тоже. Значит, они…
— Старший библиарий, — перебил его Рацел, — простите, но разумно ли делиться знаниями с такой тварью?
Мефистон небрежным взмахом руки указал на стены, на погруженных в ниши изувеченных сервиторов.
— Октокальвария отрезана от Галактики. Она никогда не покинет эти своды. Она здесь умрет.
+Они всё обещают, обещают…+ ответила тварь, обратив свои улыбки Луцию. +Однако я здесь и жива. По-прежнему страдаю от скуки, но явно знаю больше фактов, чем старший библиарий Кровавых Ангелов.+ Тварь подалась ближе. +Может быть, и ты узнал бы что-то новое, если бы больше проводил времени, изучая хранимые в библиотеке книги, а меньше — изнывая от жажды испить крови слуг.+
Антрос бросился вперед и обрушил посох на существо. Его психический капюшон вспыхнул от сияния, перекинувшегося на тварь, но та лишь немыслимо быстро оттолкнулась от пола, обхватила посох и подтащила библиария ближе. Оплетенный всеми четырьмя руками Луций грязно выругался.
Рацел шагнул к ним и вонзил клинок в спину неистово хохочущей твари, а та присосалась несколькими пастями к лицу кодиция. Воздух наполнился запахом крови. Мефистон же спокойным жестом направил пламя варпа через клинок, придавив Октокальварию к черным ваальским камням. Антрос отшатнулся, схватившись за окровавленное лицо и бранясь. Гай же вновь ударил мечом.
— Это бессмысленно, Рацел. Ты ей не навредишь.
Хмыкнув, Гай вырвал клинок и склонился над существом.
— Попробуй выкинуть это еще раз, и я обещаю тебе такие муки, что ты сама найдешь способ покончить с собой. — Рацел говорил так уверенно, что самодовольное выражение стекло с лиц твари.
В глазах библиария мерцало пламя варпа, открывая проблеск преисподних, через которые он прошел.
Даже когда Властелин Смерти погасил пламя Витаруса, чудовище продолжало осторожно смотреть на Рацела.
— Что ты знаешь и не говоришь мне? — спросил Мефистон.
