предвещавшего что-то последнее, я не обнаружил. Ладно, попробуем пожить…
— Вы, наверное, проголодались, — сказал Скоур. — Давайте выйдем во внутренний двор — там уютнее. Я распоряжусь, чтобы обед принесли туда.
Мы прошли за ним через короткий проход и оказались во дворике. Как ни странно, у хозяина замка не было ни малейшего желания придать своему жилищу привлекательный вид, прост был человек. В особенности это относилось к внутреннему двору. Больше всего он походил на площадку в тюрьме, куда арестантов выводят на прогулку. С четырех сторон его окружали темные каменные стены с проделанными в них бойницами. Двор вымощен камнем, на нем ни травинки. Был он засыпан строительным мусором и отбросами — по всей вероятности, их бросали прямо из окон. Хотели в нарочно вырытую яму, видать, да всю дорогу промахивались. То на ярд, то на пять. Ну не слепые ль?
Скверное предчувствие не оставляло меня, хотя, повторяю, явных угроз я не видел. Особенно после того, как Дуаре, великолепно чувствовавшая атмосферу, сказала мне, взяв меня за плечо: «Он не джонг, Карсон, могу тебя в том уверить. Кто угодно, только не джонг!»
Выходило так, что напрасно мы поторопились принять предложение Скоура! Тщетно я пытался уверить себя, что Скоур был приветливым и гостеприимным хозяином.
Нет, ни один нормальный человек не пригласил бы гостей за такой стол, который стоял на середине двора в облаке зудящих мух. С грязными замызганными скамейками по бокам. С горами грязной посуды. Даже без скатерти!
Скоур учтиво предложил нам присесть, локтем сдвинув ближнюю гору к краю. Три раза хлопнул в ладоши и уселся во главе стола.
— Не так часто доводится принимать у себя гостей, — сказал он. — Для меня это событие. Хотелось бы верить, что вам пребывание в стенах моего замка доставит такое же удовольствие, как и мне.
При этих словах он все время смотрел на Дуаре, и в его взгляде я почувствовал что-то омерзительное. Патологический врун? Бабник? Или просто съехавший от собственной власти грязнуля?
— Удовольствие? Вряд ли, — сказал я, мило улыбаясь. — У меня аллергия на нуболских мух.
— Мы не допустим никаких аллергий, дорогой, — скороговоркой выпалила Дуаре. — Нам нельзя задерживаться, папа будет волноваться. Представляете, — обратилась она к Скоуру, — о чем может подумать папа: сели на корабль, чтобы немножко поплавать, развеяться — и потеряли корабль! Жаль, что нам не удастся воспользоваться вашим гостеприимством. Нам нужно скорее вернуться к отцу.
— Где твой дом? — спросил Скоур, коротко облизнувшись. Жарковато было, видимо. Ему, персонально. Потому что нас как раз таки наоборот беспокоил озноб.
— В Вепайе, — ответила Дуаре.
— Ни разу не слышал об этой стране, — сказал Скоур. — Вепайя! Какое странное название! Где она расположена?
— Как же так? — изумилась Дуаре. — Ваш замок стоит на бывшей территории Вепайи. Тор расположен в ее же пределах! После того как тористы взбунтовались и захватили власть, правители страны были вынуждены бежать на остров, последний клочок старой доброй Вепайи.
— Да, я что-то слышал об этом, — ответил Скоур более чем торопливо. — Это все было слишком давно, в дальнем Траболе…
— А это что, не Трабол? — опять изумилась Дуаре.
— Нет, — ответил Скоур, — это Страбол.
— Но Страбол — горячая страна, там нельзя выжить, — возразила Дуаре.
— Выжить можно везде, уверяю вас, ребята, — джонг улыбнулся и пригладил волосы, беспорядочно свисавшие вдоль смуглейшего лица. Могли бы, к слову сказать, быть и почище, волоски-то. Да и ногти с черной каймой ему не мешало б остричь. Скоур, очень ловко перехватив мой взыскательный взгляд, тоже взялся высматривать нечто на своем ногте и подытожил: — Нет, красавица, это — Страбол. Здесь бывает жарко только в теплое время года, но все равно жить можно.
Вот так штука получалась!
Если Скоур не соврал, значит, мы уже пересекли экватор и оказались в Северном полушарии Венеры.
По словам вепайян, в Страболе люди не живут, а вся земля покрыта сплошными дебрями, над которыми от жары и влажности постоянно висят испарения. Там обитает только великое множество рептилий и дикие звери. Рептилию, правда, мы видели. Но как-то она не произвела на нас впечатления своей численностью. Если не соврал…
Хм, что-то как раз мне подсказывало, что джонг Морва лжет. А вот зачем?
Я был занят заботами о Дуаре и поэтому не мог приступить к осуществлению своих планов. Тем интереснее мне было расспросить Скоура и узнать побольше о стране, расположенной дальше на севере.
— Там край идиотов, — произнес Скоур раздраженно. — Они отрицают науку и не признают прогресс. Убивают ради кайфа. Я имел свое дело, доставшееся мне от семьи, — ритуальный бизнес, преуспевал… пока они не навалили со своей вакциной. Омоложение — штука славная, а вот бессмертие… как вам сказать… полагаю, что как задумка — ничего, но как практика — создает массу проблем. Люди-то имеют обыкновение размножаться! А территории-то не резиновые! Я возмутился публично. Так меня они выдворили и чуть было не убили. Я добрался до этих мест и создал королевство Морв. Надоело, знаете, всем доказывать, что любой труд почетен. Это произошло давным-давно, лет сто назад. С тех пор я ни разу не был на родине. Но случается, что мои бывшие соотечественники сами приходят ко мне, — добавил он и неприятно усмехнулся. — Придут, сядут поплакать в плечо, мы выпьем вина, погорюем о чудных прошлых временах, когда ритуальное платье чего-нибудь стоило… сейчас-то идет мода закапывать мертвых после побоищ прямо так, голышом…
Тут по его знаку явилась какая-то женщина неопределенного возраста.
Лоб у нее был того же землистого цвета, что и у всех остальных, с тем же нелепым румянцем. Плешка на темени — с мой кулак. Синяки под глазами. Вдобавок ко всему была она ужасно нечистоплотна, вся в масляных пятнах. Из раскрытого рта то и дело вываливались если не муха, так опухший язык. Взгляд неподвижен и бессмыслен, а движения заторможенные, очень неловкие. Начать с того, что она умудрилась наступить сидящей Дуаре на ногу, а меня засыпать сметенным лежалым мусором.
Вслед за ней вошли двое мужчин такого же вида. Вошли и встали. Стоят. Все они вызывали необъяснимое чувство брезгливости и омерзения.
— Убрать! Взять руками и вынести вон, — гаркнул Скоур, указывая на грязную посуду. — Несите еду!
Можно подумать, что имелись варианты. Взять, к примеру, ногами. Или вынести, не донеся.
Те сгребли посуду и ушли, шаркая ногами, как роботы — обслуга лунохода в отделе электрических игрушек. За все это время никто из них не издал ни звука. Дуаре наблюдала за всем этим с нарастающим ужасом, и Скоур это сразу заметил.
