Большое количество трупов в чёрных мешках сложили прямо на обочине нескладным рядом. Больше десятка погибших. Быки уже который раз за неделю оставляют после себя гору трупов. В Данкелбурге творится неладное.
С первых дней здесь я понял, что город крайне опасен и беспокоен, однако такого количества стычек бандитов с полицией на моей памяти ещё не бывало.
Порыться в газетах, так, наверно, можно вообще с ума сойти от количества смертей в этой дыре.
Надо было оставаться дома. Пусть там совсем нет работы, пусть там голод и разруха, но зато нет такого количества преступников. Здесь же достаточно полчаса погулять по улицам, чтобы наткнуться за каких-нибудь головорезов.
Ошибкой было останавливаться здесь – купились на дешёвое жильё. Теперь даже не знаем, как быть дальше. Как растить здесь детей, как ставить на ноги… Кому молиться, чтобы их не втянуло во всю эту грязь, что затопила каждый квадратный метр Данкелбурга.
Человечество создало отличный ад, пугающий своей реальностью. Власть закона здесь ничего не значит – здесь правят убийцы, воры, насильники, психопаты и нечто чёрное и страшное… Кто-то болтает о каких-то фантомах, Мрачных Псах, Стумме… До поры до времени я считал это глупым городским фольклором, пока самолично не столкнулся с какой-то мразью, сверкающей красными глазами из темноты. Возможно, только быстрые колёса спасли меня…
Город словно бы проклят. Грехи людей породили в Данкелбурге какую-то дикую силу, которая теперь слепо карает и виновных, и невинных… Хочется верить, что так и есть. Хочется верить, что причина Зла в этом месте в самих людях… это было бы справедливо…
Здесь воняет страхом и безысходностью. Веры в завтрашний день нет, как нет и веры в день сегодняшний… Ничто не станет лучше, когда чёртово солнце вновь поднимется высоко в небо и озарит лучами этот проклятый некрополь.
У себя дома я ещё верил, что когда-нибудь будет счастье и мне, и моей семье. Но не здесь. Здесь так хочется просто не сдохнуть, что о такой вещи, как счастье, даже не вспоминаешь.
Снег в Данкелбурге падает не белый, а какой-то грязный, серый…
Почему так? Я порой спрашиваю себя, порой бывает, что даже вслух. Ответа нет… Почему же так мрачно? Почему, если вокруг всё те же люди, всё те же дома… Плевать даже на Небожителя и всех его ублюдочных отпрысков! Везде хватает чертовщины, но почему именно это место хочется сравнивать с преисподней?
Местные, должно быть, таким вопросом не задаются: привыкли. Видимо, только приезжие, не готовые к черноте этого отхожего места, ощущают, как же здесь паршиво.
За все четыре года, что я живу в Данкелбурге, ни одного дня я не чувствовал себя спокойно.
Первое время всё было совсем плохо: соседи-тираны, всюду наркоманы и ещё эти хиппи. Один раз вцепился в меня такой босяк и начал тыкать в лицо иголкой. Еле управился с гадом. Только потом узнал, что они через иглу людей заражают своими болезнями, вылечиться от которых не всегда возможно. Согнулся бы от какой заразы – стал бы не кормильцем в семье, а обузой…
С работой всё тоже было непросто. Получить лицензию на занятие частным извозом было проще простого, а вот бороться с конкурентами… До поры до времени пришлось выслушивать их угрозы, менять проколотые колёса и разбитые фары, а потом… потом случилось то, чего я до сих пор стыжусь. Считаю, что поступил правильно, но глубоко в душе стыжусь.
Есть у вольных таксистов некий союз, заправляют которым два брата Кристиан и Гюнтер Нойеры. По сути они никто, только вот авторитет откуда-то взялся. Вступив к ним в союз, можно избежать всех неприятностей, однако пришлось бы половину выручки отдавать. Для меня терять половину заработка было непозволительной роскошью, поэтому я решил разобраться силой.
Неделю потратил на то, чтобы найти квартиру братьев: они, оказывается, проживают на окраине, на северо-востоке. Дождавшись ночи, проник к ним через окно. Бесшумно всё провернуть не удалось, но спросонья Кристиан с Гюнтером не смогли оказать мне сопротивления. Сломал обоим по ноге монтировкой…
Собрался ломать руки, но тут увидел их детей… Не знаю, где чьи были, но на меня пялились со слезами три карапуза, донельзя похожие на Нойеров.
Я поспешил убраться.
Следующие несколько недель ждал жестокой мести, но братья, судя по всему, струхнули и решили меня больше не трогать. Может, я так даже помог другому вольному шофёру.
Вот так и выходит, что ради своего благополучия приходится ломать выродкам ноги на глазах у их детей…
Ладно, три с половиной года прошло, даже больше: сейчас уже бессмысленно вспоминать и корить себя. В конце концов, я просто хотел спокойно работать. Может, не всё так безысходно, если, оказывается, бороться с беспределом возможно…
Сворачиваю с клятой улицы, где полиция в очередной раз устроила резню. Еду домой.
Халупа нам досталась та ещё: воду отключают регулярно раз в неделю, штукатурка всё время сыпется на голову, стены разве что на кирпичи не разваливаются. Мебель, разумеется, старая и грязная, местами поломанная. Тараканов мы, кое-как, повывели, от мышей поставили пару мышеловок – за месяц их улов может составлять до десятка грызунов.
Единственное, что нам по карману. Увезти бы семью куда-нибудь в центр, где тепло, уютно и комфортно… Всё бы сделал, чтобы моя жена и дети жили в хорошей квартире. Деньги пытаюсь откладывать, но как-то медленно заветная копилка наполняется. Жена помогает: подрабатывает у соседей мытьём полов, стиркой, продаёт вязаные платки собственного изготовления…
Даст бог, наступит день, когда мы выкарабкаемся из этого кошмара…
Впереди я заприметил человека, разговаривающего по телефону. Молотя кулаком по таксофону, он что-то гневно орёт в трубку. От ярости его буквально колотит.
Глянув в мою сторону, он на секунду замер, что-то брякнул собеседнику на том конце провода, бросил трубку и ринулся к дороге, выставив руку. Подбежав к какому-то большому ящику, он усиленно замахал кистью, требуя, чтобы я остановился.
Полночь, я устал просто неимоверно, а тут ещё этот… Нет, приятель, я еду домой и ты меня не заставишь вкалывать на износ… С другой стороны, лишние деньги никогда не бывают лишними… За всякий заработок неплохо бы цепляться…
Правая нога решила за меня, нажав на тормоз. Автомобиль остановился точно напротив голосующего. Всё вышло чисто механически; будь моя воля, проехал бы мимо.
А так пришлось открывать окно и беседовать с полуночным клиентом.
Парень мне сразу не понравился: худой, лысый, черты лица тонкие, лукавые, прищур воришки, под носом неопрятные усы. Ещё какая-то глупая шапка, висящая на затылке.
Появилось желание дать скорее по газам и не связываться с этим усачом.
