высадили десант с вертолетов и взяли разом и товар, и всю шайку. Показания этих бандитов обличают дона Энрикеса на все сто, так что десять лет отсидки ему гарантированы, — Ли зажег новую сигару и задумчиво добавил: — Может быть, пятнадцать.
— Пятнадцать — это хорошо. Лучше только петля или гильотина, — с философским спокойствием заметил Блейд. — Значит, ему надолго испортили настроение?
— Вне всякого сомнения, — проворчал полковник, раскуривая гавану. — Да, неплохая операция! Оставалось только сцапать Энрикеса, что и было поручено нашим доблестным полицейским силам.
— Но, кажется, все прошло успешно? — Блейд попытался припомнить, что сообщалось в столбцах криминальной хроники.
— Не совсем, нет, не совсем…
— Разве его упустили?
— Нет, взяли. Но сразу же акции наших коллег из СкотлендЯрда резко пошли вниз.
— И кто же играет на понижение?
— Наш португальский джентльмен, разумеется. У него широкая натура южанина, и своими неудачами он готов поделиться с хорошими людьми бесплатно. — Улыбка Ли выглядела слегка натянутой. — Перед самым арестом в его доме побывал торговец контрабандными алмазами, некто Джон Элфин, южноафриканец. Вероятно, камешки были при нем, хотя взяли его на выходе уже пустым, опоздав с визитом к Энрикесу на каких-то полчаса. Энрикес, невзирая на подписанный прокурором ордер, забаррикадировался в своей крепости. Чиновники Скотленд-Ярда, действуя строго в рамках закона, оцепили дом, вызвали специалиста, и тот вскрыл замки на входной двери. Словом, они попали внутрь лишь через двадцать минут, когда алмазы испарились в неизвестном направлении. В глаза их никто не видел, слуги утверждают, что Энрикес с гостем беседовали тет-а-тет, и в этом не приходится сомневаться. Но из дома они могли исчезнуть только с помощью нечистой силы.
— Возможно, дон Энрикес заложил душу дьяволу, — ухмыльнувшись, предположил Блейд.
— Вот это вы и установите, мой дорогой, — Ли ответил ему ухмылкой. — Пожалуй, стоит еще припомнить, что три месяца назад с алмазных копей Оппенгеймеров в Южной Африке пропало несколько крупных необработанных камней, один из которых тянул на пятьсот каратов. Элфин нем, как рыба, и понятно почему: он-то свои деньги получил заранее, и прокол с наркотиками на
его не касается. А Энрикес тоже молчит. Для него эти алмазы — возможность снова подняться после недавних потерь и положенной отсидки… Так что, Ричард, — полковник похлопал Блейда по плечу, — постарайтесь найти камешки. Парни из Скотленд-Ярда не любят проигрывать в одиночестве и обратились за помощью к нам. Спешат прикрыть тылы — мол, смотрите, не смогла справиться даже секретная служба Ее Величества! — Ли невесело рассмеялся. — Словом, наша репутация на карте! Срок — неделя, и если понадобится какая-нибудь помощь, обращайтесь лично ко мне. С Богом, мой дорогой!
* * *
До Кенсингтона, цитадели лондонского истеблишмента, Блейд доехал быстро и без приключений. Внешне трехэтажный особняк Рикардо Энрикеса не слишком бросался в глаза на фоне столь же роскошных и вместительных соседних зданий; впечатляли разве что размеры окружавшего его сада.
У входа разведчика поджидал маленький сухопарый человечек, одетый неброско, но с претензией на элегантность; вытянутые вверх уши и длинная челюсть придавали ему сходство с овчаркой. Его миниатюрная комплекция разительно контрастировала с монументальной входной дверью, усиленной стальным листом полудюймовой толщины.
— Инспектор Финбоу, — отрекомендовался коротышка, — Кажется, я имею честь видеть мистера Блейда, сотрудника спецотдела? Полковник Ли говорил о вас, как об уникальном и опытнейшем работнике, — проворковал инспектор с тем оттенком фальшивой сердечности, который ясно свидетельствовал, что он не считает Блейда ни тем, ни другим. Ричард не доставил себе удовольствия снисходительно усмехнуться, а только сжал протянутую мягкую руку чуть сильнее, чем требовалось, с насмешкой наблюдая, как блекнет физиономия полицейского.
Но инспектора Скотленд-Ярда — мужественные люди, а потому Финбоу кисло скривил губы в улыбке и поклонился, приглашая гостя перешагнуть порог. В следующий час он не подходил к визитеру ближе, чем на полтора ярда.
Двери с шумом захлопнулись, и Блейд очутился в сказочном Зазеркалье: его рослая фигура отразилась сразу в дюжине продолговатых венецианских зеркал в роскошных серебряных рамах. Несомненно, их владелец хотел поразить воображение посетителей с первых же минут знакомства с его особняком.
— Отправимся на небольшую обзорную экскурсию, — проговорил маленький детектив тоном гостеприимного хозяина. — Я полагаю, что в конце ее суть проблемы станет вам понятной без слов.
Блейд коротко кивнул в ответ, с удивлением разглядывая две претенциозные мраморные лестницы, симметрично уходившие вверх и вниз; каменные перила поддерживали нагие женские фигурки, запечатленные в довольно откровенных позах.
— Прежний вид здания сохранен только с фасада, — ухмыльнулся Финбоу, перехватив недоуменный взгляд разведчика. — Внутри произведена полная реконструкция, оборудованы два подземных этажа и солярий на крыше. У пария денег куры не клюют, э? — добавил он совсем запанибратски.
Не проронив в ответ ни звука, Блейд устремился наверх широким размашистым шагом, предоставив Финбоу трусить сзади. На каждой лестничной площадке полукруглые окна с цветными витражами, утопленные в изящных эркерах, блестели, как россыпь драгоценных камней, намекая, что гостя ждут впереди сокровища пещеры Али-бабы. Середину второго этажа занимала внушительных размеров гостиная, претендовавшая на роль картинной галереи. Направо и налево открывались анфилады комнат, беспорядочно забитых антиквариатом, словно их хозяин гнался лишь за самым дорогим и ценным, стаскивая в дом все, что только под руку попадется. Зато картины — и малые, и побольше — подбирались не столь хаотично. Кареглазые и сероокие красотки, блондинки, брюнетки и огненно-рыжие, обнаженные как минимум до пояса, томно поглядывали на зрителя, с интригующими улыбками расстегивая юбки и джинсы — кто на дюйм, кто на два, а кто и на целых десять.
На третьем этаже раскинулся цветник розовых, голубых и нежно-салатных спален. Блейд насчитал их с десяток, а потом сбился со счета. По внутреннему убранству они напоминали друг друга как две капли воды: низкое широкое ложе, застеленное пятнистым, как шкура леопарда, покрывалом; зеркала на потолке; мягкие, ласкающие ноги пушистые ковры; стены, обитые тканью; резные столики и шкафчики; полуоткрытая дверь в ванную.
