пять.
— Четыреста болтов мало, — расстроено произнес Карась. — Если стрелки пойдут в бой с пиками, то неизбежны потери, с которыми два лекаря не справятся.
Я молчал, перебирал варианты боя и наших возможностей. А возможности-то были. И напрямую зависели от умения нашей команды. Наконец я решился внести предложения:
— Мой план может сработать, но с несколькими дополнениями. Нужно пустить ему кровь с самого начала боя. Для этого сделаем баллисту. Нам необходим самый лучший яд, который мы можем достать. Нанесем его на болты и штыри. И чем больше затянем бой, тем сильнее он ослабнет. Есть ли у него защита от яда?
— Думаю, нет. Он хоть и легендарное, но животное, — задумчиво проговорил Карась. — Защита от яда — это магические навыки. Баллисту можно сделать, типа как на кита. Лерн — змеелов, Варн — китобой. Хорошо, что взяли с собой инструменты.
На подготовку к бою ушла неделя. Лерн с командой из четырех человек наловил змей. Охотились по ночам с помощью плетенных корзин, на дно которых накидывали полевых мышей со связанными лапками. Когда писк прекращался, шли собирать «урожай». Змеям было легко влезть в корзины, но трудно вылезти. Много змей пришлось отпустить по причине их слабой ядовитости. Оставляли только Луговую гюрзу, которая убила меня в первый день игры, и еще более ядовитую Горную гадюку. Потом Лерн сам выдавливал яд в склянки и отпускал змей. Сделали яд про запас: пятнадцать склянок, которые оказались у лекарей, и дополнительно еще десять глиняных горшочков.
Варн тем временем пытался сделать корабельную баллисту, но безуспешно. Не было «резинки», то есть растягивающегося каната. Я предложил использовать сухожилия животных, но пираты сами делать такую мощную «тетиву» не умели.
В итоге сошлись на варианте гарпуна, который резервная команда с разбега воткнет в волка, когда тот отвлечется на танков. Для гарпуна срубили невысокие сосенки. Канат для гарпуна у нас был, и мы планировали его привязать к останкам древней пристани. Наконечник гарпуна сделали с пятью лепестками из имевшихся у нас штырей, чтобы волк, избавляясь от гарпуна, лишился большого куска плоти. Карась осмотрел гарпун и дал команду сделать второй. «Нужно две попытки», — Карась, видимо, после общения со мной начал перестраховываться. Яму в поселке выкопали, груду камней для завала притащили. Варн предложил сделать «крышку гроба» — связать стенку из бревен и утыкать ее последними оставшимися штырями с ядом. Сначала волка в яме накрыть крышкой, а потом обрушить груду камней.
Яму копали всем отрядом. Мой стройбат не справился, потому что при раскопках на трехметровой глубине лопаты уперлись в древнюю мостовую. Пришлось сначала ее разбирать, а это не так уж и просто. Каменные плиты были приличных размеров, и их надо было поднимать вверх, а у нас из механизации имелся только Порта, да и тот надорвал спину после третьей плиты.
Пришлось вспоминать все, что знал о рычагах. Как оказалось, я ничего не знал о рычагах. В итоге выкопали в нашей яме боковой туннель, куда спихнули эти чертовы блоки. Таким образом получилась отличная яма восьми метров глубиной, в дно которой вбили пики, а в стены — заточенные палки острием вниз, чтобы Волку было труднее вылезать. Стальных наконечников у нас уже не было. Неожиданно Карась проникся идеей инженерных войск и даже рассуждал на будущее, что нужно иметь много всего в резерве. Нехватка металлических запчастей его напрягла.
Мой шерп Виз досрочно заработал нашивки прапорщика, предложив еще и подпалить волка в этой яме. На дно мы наложили толстый слой щепок, пропитанных сосновой смолой, а в стенках ямы сделали узкие вырезы для факелов и доступа кислорода. Мой первый прапорщик Виз, который раньше работал в кузне, сделал меха для подачи воздуха в яму, чтобы поднять температуру горения. Последние полдня мы копали боковой туннель для установки этих мехов в соседних развалинах. Уже вечерело, когда мы заканчивали маскировку наших позиций, ямы и кузнечных мехов. Волк был умным легендарным монстром, и мы не хотели, чтобы он обнаружил наши приготовления и, как следствие, избежал западни.
Все было сделано, но каждый был готов к тому, что ничего не пойдет по плану. На войне ничто и никогда не идет по плану. А по количеству приготовлений у нас планировалась самая настоящая война с этим волком.
Наконец мы с Карасем и Портой начали разводить костер на площадке около пристани. Чтобы эффект привлечения внимания был максимальный, у нас предполагался огромный костер, наверное, метра три в диаметре и была припасена груда дров. На пиках мы планировали зажарить косулю, чтобы запах шел на всю округу. С ветром нам повезло, направление его было как раз в сторону логова. Мы сели на бревнышки вокруг костра и принялись ждать.
— Ну что, туристы, песни петь будем? — спросил Карась.
— Так у костра туристы именно этим и занимаются! — ответил я и затянул, — …А зима будет большаааая, вот взгляни — ка, за рекоооой, Тихо осень умирааааает…
Песня закончилась фразой «…только сумерки и смерть», а волк не приходил. Вообще никто не приходил. Карась сказал, что от моих печальных романсов все волки от тоски передохнут и попросил вспомнить Порту их песню северных морей.
— …Везли мы в ту даль вино и янтарь, ослов и шлюх, и прочую шваль… — запел баритоном Порта. А потом исполнил еще одну — «…мы дрались у пирса ржавыми ножами, баронесса вся дрожала, лаял пес…». И еще одну про «не сдохнуть б как собака под забором». Конечно, репертуарчик был тот еще, не очень жизнеутверждающий. А меня критиковали, эти любители высокой поэзии!
Голос у Порты был мощный. Наверное, нас было слышно даже в Северной Гавани, до которой два дня ходу. Но волк, это коварное животное, все не приходил. Косуля зажарилась, мы поужинали, всех начинало клонить ко сну. Порта сокрушался, что завтра опять рубить дрова на костер, который видят даже боги. Разговор как-то сам переключился на небесные темы. И Карась начал рассказывать сказку про звездный корабль, которую знали все в его рыбацком поселке.
— Высоко над землей летел корабль — по небу, по черному океану, где живут звезды. Правили кораблем великаны, которым все было доступно на небе. Но на земле они жить не могли, так как во время большой войны разрушили и отравили свои города. Каждый, кто ступал на землю, умирал от страшного проклятия. Но великаны не могли жить на небе, они рождены были на суше, и дух земли пропитал их тела. Без духа земли, без защиты своих предков, да и от
