– Хорошо, я был неправ, – продолжая улыбаться, сказал морпех. – Опусти пистолет, русский.
– Нет, – покачал головой Нефедов. – С тобой что-то не то, Лафонсо. Давай каждый пойдет своей дорогой. Подними руки.
Негр громко скрипнул белыми квадратными зубами, но руки поднял:
– Давай.
– Профессора я заберу, – сказал Нефедов и крикнул: – Эй, Ломакс! Выбирайтесь наружу! Мы почти уже дома.
– Ты еще руки ему развяжи, – убрав с лица улыбку, посоветовал Ченнинг. – Чтобы он выгрыз тебе горло, как Чарли Роулинсону.
– Я как-нибудь разберусь, – пообещал Нефедов. Краем глаза он видел, как профессор неуклюже вылезает из фургона, потом связанными руками выволакивает за собой сумку с кувшином.
– Удачи, Лафонсо, – сказал русский, свободной рукой схватил конец веревки и стал пятиться, не опуская пистолета и волоча Ломакса за собой. Отойдя метров на двадцать, он увидел, что негр опустил руки и бросился к фургону, видимо, надеясь найти там патроны. Но патронов там не было и быть не могло – ночью Нефедов потихоньку выбросил их в дыру, прогнившую в полу древней автомашины.
Они быстро шли, почти бежали к серо-желтой полосе Рио-Гранде. Сумку с кувшином нес Нефедов. Ломакс то и дело спотыкался и хрипел, но упорно тащился на буксире. К черту, решил Игнат и остановился.
– Сейчас я развяжу вам руки, Курт, – сказал он, глядя в пожелтевшие и загноившиеся глаза профессора. – Вы будете вести себя хорошо? Нам придется переправляться вплавь через реку, со связанными руками вы утонете.
Ломакс часто закивал.
– Да-да… Я понимаю… Спасибо вам, мне уже лучше…
Готовясь отскочить в сторону в любое мгновение, Нефедов осторожно развязал руки Ломаксу, бросил в траву веревку, свернувшуюся петлями наподобие змеи.
– Сумка… я понесу ее… – попросил профессор.
– Ради бога, – Нефедов передал Ломаксу его «прелесть». – А теперь идемте, нечего здесь маячить.
До реки они добрались без приключений. Быстро разделись на песчаной отмели, свернув одежду в узлы, и через четверть часа барахтанья в мелкой прохладной воде были уже на американской территории.
Профессор дрожал на ветру, потешно прыгая на одной ноге и натягивая брюки.
– Куда вы собираетесь? – довольно осмысленно спросил он, застегивая ремень.
– Если ничего не случится – сесть на автобус «Грейхаунда»[13] и поехать в Вегас. У нас есть что показать мистеру Либеропулосу. Другой вариант – доехать на автобусе до города, в котором есть прокат автомобилей, взять тачку и двигаться своим ходом. Это предпочтительнее, мы же в Штатах, у нас есть документы и деньги.
– В таком случае я поеду с вами, – сказал Ломакс. Водные процедуры явно пошли ему на пользу; он, кажется, даже ничего не помнил о случившемся, или попросту делал вид, что не помнит. – В любом случае я не умею водить машину, а на автобусе ехать слишком долго.
К небольшому городку на шоссе они вышли через час с небольшим. Шелловская бензозаправка, закусочная «Тако Белл», мотель и автобусная остановка. У дремлющего жирного кассира Нефедов осведомился, когда придет ближайший автобус.
– Через двадцать минут рейс на Сан-Антонио, – сказал кассир, зевая и отгоняя мух картонной мухобойкой.
Купив билеты, Нефедов и профессор умылись и более-менее привели себя в порядок в туалете бензозаправки, приобрели две бутылки минеральной воды, несколько шоколадных батончиков и горячие бурито в закусочной. Тяжело переваливаясь, к остановке подъехал полупустой «грейхаунд», развернулся. Водитель вылез наружу и закурил ментоловый «Салем», с унылым видом протирая зеркало заднего вида.
Мимо прокатила машина дорожной полиции штата, притормозила. Молодой полицейский в широкополой шляпе, в солнцезащитных очках, смотрел прямо на Нефедова, жующего бурито. Игнат напрягся, но мотор взревел, и машина умчалась прочь.
– Идемте в салон, – сказал Ломакс, как всегда, прижимающий к себе сумку.
До Сан-Антонио они в основном спали, прерывая сон лишь на то, чтобы попить минералки или перекусить. В Сан-Антонио Нефедов быстро нашел прокатную контору «Авис», предъявил права и кредитную карточку, получил ключи от белого «доджа-каравана» и подкатил к профессору, который ждал на лавочке в тени.
– Грузитесь, – пригласил Игнат Ломакса.
Путь до Невады был однообразным и унылым, как любая поездка на автомобиле через южные штаты. Пыль, песок, обилие желтого, красного и оранжевого цветов. Ломакс практически не разговаривал, баюкал свою находку, смотрел в окно. Нефедов думал, что же делает сейчас чернокожий морпех. Разумеется, Лафонсо Ченнинг, как и они, уже в Соединенных Штатах. Скорее всего, он явится к Либеропулосу, чтобы получить свою долю. Что может рассказать Ченнинг? Кому поверит грек-продюсер? В любом случае скарабей и кувшин с иероглифическими письменами у них, а негру попросту нечего предъявить… Хотя скарабей, разумеется, не предназначен для чужих глаз и рук.
Кстати, жук не давал Нефедову покоя. Иногда ему казалось, что металлическое насекомое шевелится в кармане, сучит лапками, пытаясь выбраться. Иногда – что от скарабея исходит ощутимое ласковое тепло, согревающее сердце.
Что он хочет сказать?
Чему научить?
Профессор Ломакс по-прежнему не вспоминал о жуке, будучи полностью поглощен своей сумкой. Когда русский предложил убрать ее в багажник, Ломакс огрызнулся так, что Нефедов хотел вышвырнуть его у первой же заправки, но потом профессор принялся извиняться. Выгонять его Нефедов не стал, однако постоянно напоминал себе, что рядом с ним на переднем сиденье – убийца и сумасшедший.
Милях в пятнадцати от Вегаса Нефедов остановил «додж» и вышел на обочину. Темнело, на окрестности опускалась декабрьская ночь Невады, когда термометр порой опускался ниже нулевой отметки. Впрочем, сейчас было довольно тепло, вдалеке еле слышно выл койот, и на душе у русского было на редкость спокойно.
Нефедов вынул из кармана сложенную ввосьмеро карту, развернул на капоте и подсветил маленьким диодным фонариком. Пожалуй, в Вегас ехать не стоит. Вот Линза, до нее рукой подать… Зачем лишний раз показываться в многолюдном городе? Можно спокойно уйти.
Игнат свернул карту, убрал в карман и сделал несколько шагов в сторону пустыни. Потом оглянулся на автомобиль. Ломакс спал, привалившись виском к запотевшему от дыхания стеклу, чмокая губами и вцепившись в сумку. В остывающем двигателе что-то пощелкивало, мимо пронесся громадный трейлер, украшенный разноцветными огнями, словно рождественская елка.
Русский потер щеки, уколов ладони о многодневную щетину, обошел автомобиль и осторожно открыл багажное отделение. Взял бутылку воды, сунул в карман куртки и пошел в пустыню, медленно, увязая в песке. Он совершенно четко знал теперь, куда идти, знал, что в Вегасе ему делать нечего и Либеро-пулос обойдется без него.
