сокол уже мог рассмотреть форт и всё тех же странных воинов, к которым присоединился седовласый эльф и ещё какие-то люди. Воины о чём-то спорили, жестикулируя руками. Естественно, пернатый ни услышать, ни понять людей не мог. Его внимание привлекло совсем другое — израненный паренёк, который с трудом держался на ногах. Вот оно! Вот кого всё это время высматривала птица.
Обрадованный сокол, взмыл в небеса. Теперь ему не нужно восседать на скалах, глотать пыль и шарахаться от разрывов. Впереди пернатого ждала азартная охота. Миор Рик'эль увидел то, что хотел и в услугах птицы более не нуждался…
Когда я пришёл в себя, была уже глубокая ночь. Какие-то люди суетились подле меня, накладывая повязки на обожжённую руку. Вдали блестела водная гладь озера Саур, сплошь усеянная сосновыми иглами и ещё каким-то мусором. Приозёрный лес превратился в выжженный пустырь. И лишь местами из земли выглядывали обугленные столбы, узнать в которых некогда высоченные сосны не представлялось возможным.
Что же произошло? Последнее, что я запомнил — это мелкие злобные карлики да грозные варвары, напавшие на нас с Освальдом в пещере.
— Ну, здравствуй, Олл, — прозвучал знакомый голос.
Я повернул голову и не поверил своим глазам. Надо мной застыла фигура магистра факультета теоретической магии — миора Рик'эля. Магистр улыбался. Колкий взор его не сулил ничего хорошего.
— Рад тебя видеть, — произнёс он, присев на корточки.
— Что здесь произошло? — я попытался придать словам как можно больше изумления.
— А ты разве не знаешь? — повёл кустистой бровью миор.
— Если бы знал, то не спрашивал, — продолжал я играть выбранную роль.
— Гм… — картинно насупился маг. — Странно.
Чего-то магистр явно не договаривал. За десятки лет, проведённые в академии, я успел выучить этого типа. И вообще, откуда он здесь появился и все эти маги? Многие лица мне были знакомы. Вот и магистры факультета стихийного волшебства, а вот там, у костра о чём-то мило беседуют лекари, и алхимики даже здесь! У них тут что, полевые сборы или академию перенесли в старый форт Анд?
Но все эти вопросы разом выпали из моей головы, стоило мне потянуться к Иллису. Ответом мне было глухая пустота, будто и не маг я вовсе. Даже когда в моём теле был подавитель, я не чувствовал ничего подобного. Я повторил попытку. Тщетно. Глухо и пусто.
Паника медленно, но верно зарождалась в груди.
— Да, Олл, теперь ты обычный человек, — произнёс магистр, уловив ход моих мыслей. — И я не знаю, как тебе удалось это сделать.
Нет! Этого просто не может быть! Я попытался вскочить на ноги, но меня что-то держало. Я хотел закричать, но в горло словно вцепилась чья-то рука, передавив его. Какого зигера?!
— Успокойся, Олл. Тебя связали лекари. С твоими ранениями нельзя перенапрягаться, — магистр добродушно хлопнул меня по плечу. — Возможно, нам и удастся вернуть тебе магию, но только в том случае если совет магистров восстановит тебя в академии. Учитывая то, при каких условиях ты избавился от подавителя, есть весьма неплохие шансы на положительное решение совета. Ведь никто не мог предположить тогда, с чем тебе придётся столкнуться в графстве Экиор.
Бред! Бред! Всё бред! Где Милис? Почему он не заберёт меня? Ведь я воин Апериона! И где мой медальон, где пояс с эликсирами? Где перевязь меча? В конце концов, где вечно недовольный Освальд?!
— Отдыхай, Олл, — ещё один хлопок по плечу, и маг поднялся на ноги. — У нас с тобой предстоит длинный разговор, но потом. А сейчас поправляйся.
Кивнув кому-то, магистр медленно покинул лекарский лагерь. Меня же окружили медики и принялись возиться над моими ранами. На лоб легла чья-то тёплая рука, и я провалился в забытьё…
Стройная фигура девушки будто возвышалась над целым миром. Каштановые волосы её развивались на ветру, постоянно попадая в глаза, но девушка, казалось, не обращала на это никакого внимания. Сложив руки на груди, она замерла на вершине горы, всматриваясь в беспокойное море.
Подле неё, прислонившись спиной к холодной скале, стоял седовласый эльф:
— Рида, так было нужно, — вымолвил он.
Но девушка никак не отреагировала на слова эльфа. Она понимала, что Оллу суждено было вернуться в академию, что он никогда бы не стал одним из них, потому как не был эклийцем, или же воспитан эклийцами, как Освальд и Карл. Она так же знала, что Умий и эльф просто использовали мага, дабы тот внёс свежий поток силы в источник Иллиса. Знала она и о том, что в магистрате Академии есть свои люди, которые и предложили на роль энергетического сосуда Олла. И что эльф связан с академией напрямую. Она всё знала, и даже сама принимала участие в этом цирке, устроенным для мага. Но никак не могла смириться с содеянным.
Что теперь с ним будет? Парню должно быть прочистят мозги всё те же свои люди в магистрате, и он вновь станет магом-теоретиком, создающим порталы, позабыв и о воинах Апериона и об Иллисе, и вообще обо всём?
— Это неправильно, Милис, — чуть слышно сказала девушка. — Неправильно.
— Ты просто привязалась к нему, — вкрадчиво произнёс эльф. — С ним всё будет в порядке. Не волнуйся.
— Неправильно, — повторила Рида. — Он нам верил.
— И внёс свой вклад в наше общее дело. Без помощи Олла, мы вряд ли бы закрыли брешь. Ты же сама видела, что зигеры пытались создать устойчивый портал.
— А если бы он умер?! — дочь Умия резко обернулась и впилась взглядом в эльфа. Милис выдержал его.
— Вспомни Саала, а он был эклийцем, Рида. Не забывай кто мы и зачем здесь.
— Это всё слова, — отмахнулась девушка.
Эльф ничего не ответил. Пройдёт время и Рида свыкнется с тем, что в этом мире нельзя жить по правилам. Что всегда одни, будут использовать других и наоборот. Вот та прописная истина, и та правда, которой надо руководствоваться. А если учесть, что воины Апериона чуть ли не последние эклийцы, оставшиеся в мире Аадры, то и о личных чувствах придётся позабыть. По-другому никак.
Время. Риде всего лишь нужно время, и она всё это поймёт. Не будет в нашем мире чести и правды, пока пылает жерло Архиола.
