Что-то темнело сквозь покрытые мхом стволы деревьев. Явно какое-то строение. Но откуда ему здесь взяться? Кругом — полное безлюдье.
— Это сторожевая башня, — произнес Славомир. Помолчав, добавил: — Много лет назад ее и еще десятки таких же построил здешний король-чародей. Мы приблизились к границам его владений.
— Ты хочешь сказать, что это государство существует доныне? — спросил я.
— Нет, — отозвался Славомир, — королевство давно не существует: с тех самых пор, как сгинул его основатель и владыка. Королевства нет, но тени злодейства по-прежнему бродят по этой земле. Так говорят. Но эта башня заброшена.
— А как называлось это королевство?
— Мне не хотелось бы говорить об этом, — уклонился от ответа Славомир.
Время успело разрушить древнюю постройку. Обвалились внутренние перекрытия, щербатым ртом скалились уцелевшие зубцы на вершине башни. Но дряхлая винтовая лестница каким-то чудом еще держалась. Стараясь не касаться руками стен, поросших мерзкими белесыми лишайниками, я поднялся по ней и оглянулся на пройденный путь. Сплошная шкура лесов: ни дорог не видно, ни тропинок, ни редких деревень, ни еще более редких постоялых дворов, — лес укрывал все.
И впереди расстилался лес, только там он бугрился волнами, взбегал на склоны невысоких, сглаженных временем гор. Последние лучи солнца осветили вершины деревьев, блеснула вода небольшого озерца, и внезапно я увидел замок.
Миниатюрный, сложенный, как и эта башня, из серого, цвета крыла летучей мыши, камня, он мелькнул перед глазами изящной игрушкой и укрылся в подступающей тени. Мне показалось, что по внутреннему двору замка передвигались всадники. Двое…
Неужели я приблизился к тому, что искал? как говорят, еще не горячо, но уже очень даже тепло…
По ненадежной лестнице я осторожно спустился вниз к весело потрескивающему костру. Артур пристраивал над огнем куски холодного мяса. Из-под деревьев вышел Славомир, осторожно опустил на землю охапку дров.
— Там под горой замок, — сообщил я, — а в замке люди. Так мне, во всяком случае, показалось.
— Люди? — насторожился Славомир.
— Не думаю, чтобы они заметили наш костер, — успокоил я его. — Замок далеко, да и стены башни скрывают огонь. Темнеет быстро, дыма почти нет. Но лучше быть настороже.
— Здесь не может быть людей, — холодно обронил Славомир, — ты ошибся, благородный рыцарь. Но замок… Какой он?
Я как мог описал то, что видел, и насторожился. Тревога на лице Славомира была неподдельной.
— Ты что-нибудь… — задать вопрос я не успел.
Долгий отчаянный вопль взметнулся из долины, ударился о вершину башни и рухнул на лес. Отчаяние, боль и всепобеждающая ярость — слепая, жестокая, неразбирающая — обрушилась на нас. Погасли на облаках последние отсветы заходящего солнца, и вопль оборвался, оставив леденящее ощущение дикого животного ужаса.
Слабо потрескивали угли догорающего костра. Ночь давно уже накрыла землю своим черным покрывалом. Артур сидел, отодвинувшись в тень. Славомир вытащил свой длинный меч из ножен и ласково протирал ясное лезвие. В слабых отблесках костра я заметил, что металл покрыт странным узором — не то переплетающиеся стеблями цветов, не то надпись на незнакомом языке.
— Я бы хотел больше знать о тебе, — прервал я молчание. — Согласись, что это вполне естественно. Нельзя путешествовать бок о бок с совершенно незнакомым человеком.
— Похоже, ты пришел из дальних земель, благородный рыцарь, — прозвучало в ответ. — Дальних и удивительных! Не знал я, что существуют страны, в которых неизвестен этот знак, — Славомир показал диск, висевший на его серебряной цепи.
Знак… Несколько диковинных рун, ничего мне не объясняющих.
— У нас он неизвестен, — решительно сказал я.
— Значит, вы никогда не слышали о ведунах? — удивленно спросил Славомир.
Ведун! Вот оно что… Для специалистов моего времени это что-то родственное колдунам и шаманам. Немного от знахаря, больше от шарлатана. Но в этом веке, насквозь пронизанном верой в домовых, леших и прочих кикимор, — занятие весьма почетное. Пока… Христианство еще только начало свое победное шествие по этим краям, еще живы старинные религии, крепко держит людей в своих путах древнее суеверие. Но приговор уже произнесен, запасаются дрова для будущих костров, на которых сгорит многое, естественное в эти дни, но ожидающее дьявольское клеймо в ближайшем будущем. Ну, а мне пока что нет смысла специально расспрашивать Славомира о его «ремесле» — насторожится и только. Что-то увижу сам, о чем-то он волей-неволей проговорится. Задача у меня сейчас предельно конкретная, ее и следует выполнять.
— Ведун… — негромко произнес я, пробуя на вкус это почти забытое слово. — Я слышал о таких, как ты. Ну а что все-таки влечет тебя на юго-запад?
— Там меня ждут, — туманно пояснил Славомир. — Времени немного, а эта дорога самая короткая, хотя и безопасная. Мало кто решается проходить через мертвое королевство.
— Почему?
— Не знаю. Много странных слухов и страшных легенд рассказывают об этих местах. Говорят, что они по-прежнему служат прибежищем нежити, что стремится она сюда со всего света. Три века минуло со дня разрушения королевства, а дурная слава жива и сегодня.
— И кто же сокрушил его? — поинтересовался я.
— Люди. Король-чародей попытался укрыться в этих пустынных лесах. Он еще только копил свою мрачную силу. Из многих замков были построены только два — Северный и Западный бастионы. Сегодня никто не знает, где находились эти крепости. Люди постарались забыть о них, и это им удалось. Почему меня взволновал мой рассказ о неведомом замке в этих местах.
— Ты хочешь найти его?
— Да, — коротко ответил Славомир.
— Зачем?
— Главное для ведунов — это Знание. Без него мы ничего не стоим.
— И ты знаешь, кто это орал там, в долине?
— Нет, — покачал головой Славомир. — Никогда в жизни я не слышал ничего подобного.
— Ну, что ж, — как можно беспечнее заявил я, — завтра будем искать замок вместе. Кто знает, может, и в этих местах найдется место для славного подвига. А теперь — спи. Дежурить будет Артур.
До замка мы добрались в конце дня — он оказался совсем не так близко, как мне показалось накануне. Да и дорога… Вернее, полное отсутствие ее. Даже звериных троп не было в настороженно замершем лесу. Непролазные чащи сменялись буреломными пустошами. Полусгнившие стволы в беспорядке громоздились друг на друга, словно хмельный великан, безумствуя, старался уничтожить все живое вокруг.
Топкие ручьи пытались всосать в свою ненасытную утробу лошадей, а когда измученные животные добирались до твердой почвы, жирная грязь, отвратительно чавкая, выплескивала на поверхность мерзко пахнущие пузыри. Угрюмо скрипела под ногами высохшая трава.
