— Да, Черный Круг, — подтвердил киммериец. — Девятеро колдунов в тюрбанах, без сомнений, являются боевыми магами высокой ступени посвящения. Иначе на рукавах балахонов не было бы золотого шиться. Ордо был прав, посчитав их охраной трех «главных». А вот последние — исключительно опасные господа. Если ты, Одноглазый, ничего не перепутал и правильно нарисовал вышитый на их одежде знак, то все они входят в Высший Совет Птейона.
— Можно подробнее? — попросил Гвай.
— Можно, — кивнул варвар. — В свое время мне приходилось общаться с этой братией, и я не скажу, что у меня остались хорошие впечатления от наших встреч… В Совет, иначе именуемый «Кольцом Сета» входят девять магов, включая главу конклава, Тот-Амона Птейонского. Ордо, скажи, среди магов, которых ты видел, не было высоченного человека с большой бородавкой на носу и шрамом на левой щеке? Выглядит лет так на пятьдесят, хотя на самом деле он гораздо старше…
— Нет, — покачал головой Одноглазый. — Все трое помоложе, лица гладкие. Только у одного когда-то была рассечена бровь, небольшой такой шрамчик, вертикально пересекающий надбровье… У нашего Иотефа вообще никаких особенных примет не было, человек как человек, только загар черный, полуденный.
— Ясно, — Конан побарабанил пальцами по столу. — Вертикальный шрам, говоришь?.. Не уверен, но это может быть Тот-ан-Хотеп из Назирии, человек крайне опасный и очень умный, однако договориться с ним можно… Лет шесть тому нам пришлось действовать вместе против Призраков Янтарной Гробницы, Тот-ан-Хотеп вынужден был заключить союз с пиратами — магия помочь не могла, потребовались заурядные мечи. Если это он, тогда у нас появляется шанс…
— Конан, я все больше начинаю беспокоиться за твое прошлое, — усмехнулся Гвай. — Может, ты нам не все рассказываешь? В жизни не поверю, что ты мог якшаться с магами Черного Круга!
— Жизнь заставила, — пожал плечами варвар. — Я вот тоже сначала никак не мог поверить, что Ночные Стражи возьмут в союзники упыря. И, тем не менее, мы отлично сработались с Рэльгонном.
— Какого такого упыря? — насторожился Ордо, но киммериец решительно оборвал старого знакомца:
— У меня есть вполне разумное предложение: поспать до полудня, время еще раннее, а этой ночью мы совсем не отдыхали. В любом случае, силы нам потребуются.
— Согласен, — Гвай тихонько зевнул, прикрыв рот ладонью. — Ордо, сможешь нас разместить?
— В комнатах или на сеновале?
— Лучше на сеновале, воздух свежее, да и спиться там лучше. Эйнар, а ты пока займешься лошадьми и поклажей!
— Опять? — взвыл броллайхэн. — Да сколько можно! Я вам не мальчик на побегушках!
— Тебе ведь нужно чем-то занимать время своего бессмертия? — с ласковой улыбкой очковой змеи пропела Асгерд. — Эйнар, у тебя впереди тысячелетия, а человек живет коротко.
— Но это ничуть вас не оправдывает, — обиженно пробурчал Эйнар и с недовольным видом пошел на двор. — Вот и попробуй получить удовольствие от вечной жизни в компании двуногих обезьян-однодневок! Тьфу!
Варвар проснулся от непонятного шума — ему показалось, будто на сеновал пробрался какой-то небольшой зверек наподобие кошки или хорька. Только где вы видели говорящую кошку, вот вопрос?
Конан притворился спящим и начал потихоньку оглядывать пышный стог сухой травы из-под полуприкрытых век. Рядом посапывал Гвай, возле предводителя ватаги свернулась в калачик укрытая плащом Асгерд. Эйнара доселе где-то носило — неужели он доселе не смог управиться с поклажей? Нет, ничего подобного — вещи охотников были аккуратно сложены в углу. Наверное, Эйнар опять зацепился языком или хлещет пиво в компании Одноглазого Ордо…
На сеновале кто-то разговаривал. Не человек, это было ясно как день. Голосок тонкий, скрипучий, очень тихий. Наречие было Конану неизвестно, но, судя по звучанию, оно слегка походило на язык гномов Кезанкии или Граскааля — слишком много цокающих и шипящих звуков.
Почти сразу выяснилось, что болтунов как минимум двое — в ответ на едва слышный говорок раздалось пакостное хихиканье, которое киммериец сразу же узнал: именно так смеялась неизвестная мелкая тварь в райдорском лесу. Так-так, вот и искомые «попутчики», приведшие в замешательство каттаканов после прыжка через Ничто. Те самые — десятый и одиннадцатый! Гнусные пакостники, которые, однако, умеют отлично прятаться!
«Да кто же они такие? — думал киммериец, тщетно пытаясь различить в полумраке сеновала силуэты таинственных весельчаков (твари, совершенно не стесняясь, хихикали все громче, будто отмочили некую исключительно забавную шутку). — Ясно, что это не домашняя нечисть и не животные. Данхан, лесные карлики? Исключено, они никогда не подходят близко к человеку, боятся! Сейчас быстро вскочу на ноги и застану их врасплох — хотя бы посмотрю, как эти твари выглядят…»
Планы Конана с грохотом рухнули. Широкая дверь сеновала распахнулась, в помещение хлынул поток солнечного света, а в проеме образовался Эйнар.
— Поднимайтесь, бездельники! Нас ждут великие дела! — возгласил броллайхэн. Хихиканье моментом стихло, а Конан успел заметить краем глаза, как две крошечных тени метнулись к дальней стене и словно бы растворились в воздухе. Так или иначе, твари не превосходят размером кролика, одно это радует.
— Вот бестолочь, — сплюнул Конан и недовольно посмотрел на Эйнара. — Спугнул!
— Что спугнул, — не понял броллайхэн. — Твой сладкий сон?
Киммериец объяснил. Проснувшийся Гвай выслушал его объяснения с недоумением и только головой покачал:
— Значит, речь похожа на гномью? И в тоже время эти неизвестные существа очень маленькие? Решительно ничего не понимаю! Они не подходят ни под одно известное Ночной Страже описание… Впрочем, ты даже не смог как следует рассмотреть их. А, да чего гадать! Рано или поздно мы их поймаем, а сейчас других забот полон рот. Конан, ответь, ты авантюрист по натуре?
— Еще какой! — фыркнул варвар и для пущей убедительности стукнул себя кулаком в грудь. — Таких авантюристов как я, доселе свет не видывал! А что?
— Понимаешь ли, — задумчиво сказал Гвайнард, — есть у меня одна задумка. Известно, что наглость частенько выигрывает у холодного расчета. Предложение такое: поехали в Железный лес. Прямо сейчас, только умоемся и перекусим. Причем поедем мы вдвоем. Я хочу вызвать стигийцев на переговоры от имени Совета Хранителей Ночной Стражи.
— Сдурел? — вытаращился Конан. — Я всегда знал, что с головушкой ты не дружишь, что чтоб такое… Это же чистое самоубийство! В отряде Рульфа было сорок шесть клинков! И где они теперь, как говаривал один мой знакомый шемит?