Моя рука приостановилась на полпути к маленькой позолоченной чашечке.
– Только не говори, что Джокер и здесь уже побывал! – замахала я руками.
– Джокер? – Тоненькая бровь изящно приподнялась. – Нет, он не приходил, да и вряд ли появится. – Госпожа Лессер сделала малюсенький глоточек и деликатно отставила фарфоровую чашечку. – Во-первых, – пояснила она, – мы с ним не особо ладим. А во-вторых, если я правильно догадываюсь, он и сам не последний человек при дворе. Вряд ли мои скромные знания его заинтересуют.
– Я так понимаю, не стоит и спрашивать, кто он на самом деле?
Вместо ответа женщина только лукаво посмотрела и повела точеным плечиком:
– Так чем я могу быть тебе полезна?
– Хм… возможно, ты в курсе, какую вещь королева использовала для амулета и где его хранят?
– Точно не смогу сказать, не знаю. Однако… Расскажу, что я по этому поводу думаю, а выводы сама делай. – Айри прикрыла глаза и какое-то время молчала, размышляя. – Королева заранее знала, что может умереть во время родов. Она и сама была очень сильной магичкой, и у сына чувствовала также необычайно высокий магический уровень.
– У Эрика?! – не сдержалась я. – У него, по слухам, вообще ни единого Дара, кроме Королевского…
– Да, у Эрика. Просканировать собственного ребенка в утробе для королевы не являлось чем-то сложным. При родах виды их магии каким-то образом вступили в конфликт. Королева просто сгорела от напряжения. Ребенок выжил, но Дар, похоже, перегорел и у него, – разрешила Айри мое недоумение.
– А откуда она вообще взяла, что может умереть? Мало ли какой Дар у ребенка?
– Эта информация не особо афишируется, но я тебе расскажу. Ты, наверное, слышала, что королева очень долго не могла забеременеть – около ста лет примерно. И что Эрик – ее первый и единственный ребенок. Но это не так. Ровно через девять месяцев после свадьбы королева уже рожала один раз. Должна была появиться девочка с сильным магическим Даром. Стоит ли говорить, что молодая королевская семья с нетерпением ее ждала. Но во время родов случилось то же, что и с Эриком. Королева потеряла сознание. Лекари, понимая, что смогут спасти либо мать, либо дитя, обратились за решением к ее мужу. Тот выбрал мать. Не смотри так – ребенок хоть и был желанным, но все же пока еще абстрактным и незнакомым. К тому же девочка. А королева, любимая жена, могла родить еще детей.
– Вот оно как… – пробормотала я. – Неудивительно, что она подозревала возможность осложнений.
– Да, и поэтому к родам готовилась заранее. Можешь сразу отмести мысль, что она в последний момент вцепилась в рядом стоящую табуретку и тем самым сделала из нее мощнейший артефакт. Скорее всего, по традиции приготовила что-то из украшений, причем не чисто женских. У нее было три… нет, четыре любимых амулета, которые она носила практически не снимая, – думаю, она использовала один из них. Подожди-ка минуту.
Айри изящно поднялась с кресла и легкой походкой вышла из комнаты. Вернулась она, держа в руках несколько иллюстрированных каталогов.
– Иногда королевские драгоценности выставляются на различных ювелирных выставках. Поэтому есть шанс найти их изображения.
Следующие полчаса я не спеша продолжала потягивать чай, а леди Лессер полностью погрузилась в альбомы.
– А ты не боишься мне все это рассказывать? – между делом поинтересовалась я. – Ведь это делает тебя в каком-то роде соучастницей?
– Во-первых, я не выдала тебе никаких государственных тайн – «все это» можно узнать из придворных сплетен. Во-вторых, я на девяносто процентов уверена, что заказ – внутренний. И расследовать его станут не особо тщательно. И наконец, в моей жизни уже так давно не случалось ничего увлекательного, – тихо рассмеялась она, косвенно подтверждая слухи о своей бурной молодости.
Просматривание каталогов дало неплохой результат – три из четырех украшений были там представлены. Первое – массивное кольцо-печатка с изображением королевского герба. Второе – изящная подвеска со слитыми воедино лунным камнем и рубином на тоненькой золотой цепочке. Третье – удивительно красивая брошь в виде распускающейся розы. Последнее выглядело скорее женским украшением, но на заметку стоило взять. Я скопировала фантомные картинки и вернула каталоги.
– А четвертое?
Айри принесла бумагу и попыталась изобразить от руки последний амулет – медальон с изображением покровительницы королевского дома богини Нери, на черненой серебряной цепочке. К сожалению, по поводу магических свойств Айри могла сказать совсем немного. Она точно знала, что активированное кольцо касанием могло испепелить человека. Данный факт отлично врезался в память, поскольку леди сама имела возможность наблюдать за его действием во время одного из покушений на королеву. Остальные остались загадкой. На местонахождение амулета Айри тоже не пролила свет… Предположила только, что принц преимущественно носит его под одеждой.
За время наших посиделок на улице почти стемнело. Поблагодарив гостеприимную хозяйку и пообещав как-нибудь навестить ее снова, я отправилась домой.
На следующий день я продолжила свои изыскания. Но вначале следовало уладить дело Верса. Поэтому рано утром я вышла из квартирки в центре Нижней улицы и отправилась в кабак, расположенный неподалеку. Молодой человек весьма точно передал ощущения от вывески: «то ли веселая пьяная харя, то ли упитанный розовый поросенок». Название заведения и вовсе не имело отношения ни к тому, ни к другому. «Последний приют»… да, у хозяина своеобразное чувство юмора. Хотя если вспомнить, чем здесь нередко промышляют, то и название оказывается вполне подходящим.
С утра зал был почти пуст. Лишь пара случайных забулдыг, то ли оставшихся с вечера, то ли зашедших опохмелиться, сиротливо сидели по углам. Не обращая на них внимания, в центре помещения стоял здоровый детина и бодро махал метлой в разные стороны, больше поднимая пыль в воздух, чем куда-то ее выметая. Я коротко кивнула и спросила, где хозяин.
– Дык, спят еще, госпожа Корни.
– Буди! – резко ответила я.
Дочку главы теневого сообщества страны в подобных заведениях знали хорошо. Мужик помялся на месте, явно не обрадованный перспективой получить от босса за прерванный сон…
– Долго мне еще тут торчать? Или самой подняться разбудить? – поторопила я его.
– Не-не! Я мигом!
Через пару минут со стороны хозяйских комнат послышалась громкая брань, и в зал выплыл толстый лысый мужик с красной опухшей мордой. Не иначе портрет на вывеске с него писали.
