был не плох. Я как-то даже сошелся с ним поначалу.
— Вы дружили? — тут же заинтересовалась Вика.
— Нет! — ее собеседник чуть иронично усмехнулся. — Девочка! Мы говорим о Хозяине! Какие уж тут друзья. Но мы были близки по возрасту. И ему была нужна иногда какая-то компания. Поначалу я в него поверил. Потому что, думал, что он похож на Амаля.
— Того Хозяина, что был до него, — девушка запомнила это имя. — Уже слышала, что этот Амаль был весьма хорош для Линдома.
— Верно, — охотно согласился Ольгерд. — Он был строг и мог быть жестоким. Он убивал и наказывал. Но это всегда было…справедливо. Амаль не терпел подлости. Не выносил лени и небрежности. Он был Хозяином. В самом прямом смысле. Как-то, знаешь, верил, что это его мир. Его собственность. И строил его, как мог. Не допускал, чтобы кто-то мешал ему в этом или отказывался выполнять что-то важное для города и мира. Его можно было уважать. Когда Амаля не стало, мы ждали его дочь. Очень. Потому что миру нужна была такая же крепкая рука. И мы верили, что та девчонка пойдет в отца. Но…
Он хлопнул ладонями себе по коленям.
— Но вместо нее пришел Дезир, — выдала Вика то, что уже знала. — Почему-то.
— Ешь, — напомнил строго старый воин. — Почему она не появилась, никто теперь и не узнает. Важно, что вначале твой отец был похож на Амаля. Он был молод, силен, он как-то…ликовал, видя свой мир. Его просто очаровало понимание, что он этим всем владеет. И поначалу Дезир любил этот мир. А потом, постепенно все изменилось.
— Самое главное, что я хотела бы знать, почему это произошло, — призналась Хозяйка. — Но вряд ли ты ответишь на этот вопрос. Вряд ли ты вообще знаешь ответ. Потому мне достаточно было бы знать, как он менялся.
— Почему менялся, я на самом деле не знаю, — согласился Ольгерд. — Но… Понимаешь… Амаль просто имел силу и власть. И использовал их. Дезир…Эти же сила и власть покоряли его себе. Не он управлял ими, а они им. Будто он вдруг получил то, что ему не принадлежит.
Сказав это, старый воин вдруг замолчал. Будто испугался. Вика только успокаивающе улыбнулась.
— Не бойся, — произнесла она. — Я справляюсь. Я почти всегда владею своими эмоциями. И я побеждаю гнев, который дает проклятье моей крови. К тому же сейчас я даже не испытала желания разозлиться.
Она чуть смущенно пожала плечами.
— Это, наверное, как раз то, о чем ты говоришь, — продолжила объяснять девушка. — Я не иду на поводу у своей магии. Она принадлежит мне, а не я ей. А власть… Это не игрушка, а весьма серьезная обуза. Думаю, так же чувствовал Амаль.
— Скорее всего, — снова прежним уверенным и дружелюбным тоном поддержал ее старый воин. — Ты сейчас точно все подметила. Амаль знал, что это тяжело. А Дезир не воспринимал власть, как ответственность. Он наслаждался тем, что мир дает ему, но не давал ничего взамен. Хотя, как я упоминал, он пытался. Сначала. Прости опять, но в этом он чем-то напоминал Ричи. Дезир увлекался чем-то всей душой. Но быстро уставал и находил новое увлечение. Дело, привычку, женщину. Все, что угодно. Только он не был при этом столь мил и очарователен, столь безопасен, как твой брат. И чем дальше, тем более зацикленным на себе становился Дезир. И все больше как-то цеплялся за свое право Хозяина. Будто боялся, что кто-то в нем усомнится.
— Вот именно, — живо заметила Вика. — Тоже самое мне рассказывали о Ваймеле. О том, кто запечатал Ратушу. Понимаешь? Тот же самый странный страх, что кто-то усомнится в его власти. И это очень странно. Как и то, что один спрыгнул с крыши, а второй сдался демону без боя.
Ольгерд важно кивнул.
— Я все больше думаю, что ты в этом права, — сказал он. — В их связи есть что-то особенное. И это может быть важным для тебя. Для Ингена и Ингрид. Да вообще для всех нас, если у вас получится найти все ответы!
— И все же, — вернула Хозяйка разговор в нужное ей русло. — Как именно он менялся? В чем это выражалось? Ты мог заметить что-то необычное в нем.
— Сама понимаешь, — подумав, начал Ольгерд. — Это все проявлялось не сразу. Некоторые моменты я замечал уже по факту, осознавал позже. Как я и говорил, сначала он был активным, хозяйственным. Он хотел что-то делать для города и для людей. Он будто впитывал для себя этот мир. Дезир то целыми днями пропадал в городе, то вдруг закрывался в своей библиотеке. Думаю, он перечитал и знал все летописи Линдомов.
— Зачем? — заинтересовалась Вика.
— Не знаю, — развел воин руками. — Наверное, хотел быть похожим на своих предков. Да просто знать больше. Как я уже отмечал, он вначале был неплох. От него был толк для города и Крепости. Хотя сюда Дезир изначально не любил приезжать. Мирное время, зачем ему воины?
Ольгерд грустно улыбнулся, а потом продолжил.
— Наверное, это и стало первой переменой, — задумчиво отметил он. — У Дезира, как я говорил, было много увлечений. И это не только про женщин. Те же книги, какие-то опыты в лаборатории, эксперименты в магии. Сначала это все имело смысл и пользу. А потом…Его отношение изменилось. Ко всему. Прежде он хотел быть нужным. Он хотел быть принятым людьми, кажется, будто ему было необходимо всем нравиться. Но со временем это исчезло. Дезир делал какие-то дела, оказывал еще помощь, но…
Ольгерд замолчал, не зная, как объяснить.
— Его увлечения ему надоели? — предположила девушка. — Он быстро остывал к своим победам?
— Нет, — возразил старый воин. — Как раз это было в нем всегда и не менялось. Новое дело, исследование, женщина, он всегда быстро загорался, и так же быстро остывал. Но перемена была в другом. Давай так… Представь, что Ингрид уронила в реку меч, и никак не может нащупать его на дне. Дезир, каким он был в первые годы своего правления, он с помощью магии, просто поднял бы меч со дна. Спустя лет десять, он бы осушил реку, чтобы Ингрид смогла взять оружие.
— Он просто тратил на мелкие дела больше магии? — не поняла Вика.
— Он не думал о последствиях, — пояснил ей собеседник. — Ведь я не сказал, что после он пустил бы реку обратно. Ради мелочи, ради кого-то одного, он мог испортить жизнь многим. Ингрид получила бы меч, но без реки крестьяне потеряли бы весь урожай.
— Вот как! — даже немного удивилась Хозяйка. — И насколько масштабны были такие его
