страны, горы, моря и океаны, разные чудеса света. Большую высоту ощущаешь физически, всем своим существом — там трудно двигаться и дышать. Однажды, находясь на такой высоте, я попал в гряду облаков. Обычно их на такой высоте не бывает, они гораздо ниже. Мне показалось это странным, но я решил не сворачивать и продолжил сквозь них свой полет. Облака то появлялись, то исчезали, то в них образовывались окна. Вдруг в одном из таких окон впереди по курсу появилась скала. Я подумал, что от нехватки кислорода у меня начались галлюцинации. Потом окно затянулось облаком и все исчезло. «На такой высоте не может быть тверди», — успокоил я себя сам. Но вдруг скала появилась опять. Ведь об нее можно разбиться! Куда лететь, если ничего не видно? У меня началась паника. Я издал крик отчаяния. Он вернулся ко мне эхом. Сомнений не было: где-то совсем рядом скалы. Но вот в облаке появился светящийся контур большой птицы. Она облетела меня, потом сделала знак, мол, следуй за мной. Не понимая, где я и что со мной происходит, я без ропота последовал за этой призрачной птицей. Она вывела меня к горе, где я и сел. Мое сердце билось так учащенно, как никогда в жизни. Загадочная птица села рядом, и я спросил ее: «Не мираж ли это и где я нахожусь?». Когда я услышал ее спокойный голос, то поверил в реальность происходящего:
— Вы находитесь на крыше Мира. Сюда ни одна птица не залетала. А что вас привело в эти места?
Я рассказал, что путешествую, что мне интересна жизнь во всех ее проявлениях, что я очень рад этой необычной встрече. Поблагодарил ее за оказанную мне помощь и спросил:
— Кто вы? За всю свою долгую жизнь я не встречал ничего подобного.
И Птица начала свой рассказ.
Жила она долгие годы при монастыре, который находился высоко в горах, где монахи занимались совершенствованием своего духа. Они обладали удивительными способностями, которыми не обладали другие люди, живущие ниже их. Некоторые из монахов медитировали, пытаясь попасть в четвертое измерение. Но это у них не получалось. Ей показалось странным, что для того, чтобы перемещаться со скоростью мысли, они сидят и медитируют сотни лет. Птица начала экспериментировать со скоростью. Она с большой высоты начинала пикировать и разгоняться как только можно. А с увеличением скорости, по законам Природы, начинала расти ее масса, увеличивалось притяжение Земли и скорость еще больше возрастала. Самое сложное было выйти из этого пикирования, не врезавшись в землю. При этом раздавался хлопок, и от возникших перегрузок вначале даже терялось сознание. Ей стало понятно, что, очевидно, существует некая предельная скорость, достигнув которой, можно оказаться в четвертом измерении. С каждым разом скорость полета становилась все больше и больше, вокруг нее начал появляться светящийся ореол, который сиял все ярче и ярче, став мерилом достигнутой скорости. Для разгона не хватало высоты. И однажды, достигнув предела, Птица направила свое тело в глубокое ущелье, откуда уже не было выхода. Она посчитала, что именно глубины этого ущелья ей не хватает для достижения совершенства. Она мысленно уже вылезла из своих перьев. И если ничего не получится в этот раз, то эта попытка будет последним полетом в ее жизни. Вдруг ее ослепила яркая вспышка, которая озарила темное ущелье, и этот благодатный свет волнами распространился по всем горам. Масса Птицы превратилась в это сияние. Монахи, очевидно, догадавшись, что произошло, упали на колени в поклоне тем, кто стремится достигнуть совершенства. Перед глазами Птицы стали мелькать разные картинки из ее далекого и недавнего прошлого. Они перекликались с теми мыслями, которые в тот момент приходили ей в голову, пока она не поняла, что перемещается с их скоростью. Все свершилось! От ее тела остался только светящийся контур, по которому можно было определить ее местонахождение. И чтобы продемонстрировать Грачу свои возможности, Птица стала появляться в разных местах, соединяя эти точки огненным следом.
— А как вы оказались в этот момент в этом месте? Ведь еще мгновение, и я мог бы разбиться о скалы.
— Я услышала крик отчаяния с таких мест, где раньше не бывало живых существ и пришла на помощь. «Помогать надо сильным натурам в их стремлении достичь своей благородной цели», — так говорили монахи. Познание себя и мира — благородное занятие!
Мы провели в разговорах несколько дней. Очень многое во мне изменилось с тех пор. Мне стало тесно в трех измерениях. Я сейчас стремлюсь к новому измерению, стремлюсь преодолеть заветный предел скорости. Но тут одной механики недостаточно — нужно особое состояние духа.
Грач прекратил свой рассказ. Все молчали. Им теперь стало понятно, какие упражнения отрабатывает Грач в Долине.
— Давайте отдыхать! — предложил Грач. — Завтра у нас день особых свершений.
Но от всего услышанного и от произошедшего сегодня, спать никто не мог. Просто все замолчали и каждый думал о своем.
Лис свернулся калачиком и опечалился. Ведь если у Учителя все получится, то он будет виден только контуром, и тогда исчезнет объект, которому он так хотел подражать. Как учиться спокойной и благородной уверенности, многозначительным движениям крыльев и головы, проницательному взгляду и красноречивому молчанию?
Мальчик подумал, что если бы он сейчас обладал такой способностью, то без труда оказался бы дома, на своей планетке. Но кто бы с ним общался, с невидимым? Нет. Лучше пока оставаться таким, каким он есть и таким вернуться обратно. Сегодняшние стрессы и усталость дали о себе знать и он погрузился в сон. И как в прошлые ночи, его тело оторвалось от земли и колебалось то выше, то ниже, наверно, в зависимости от того, кто ему сейчас снился.
Грач сидел с закрытыми глазами и было непонятно, спит он или бодрствует, а, тем более, что сейчас думает.
С наступлением утра вся троица пришла в движение. На пути к Плоской горе посередине Долины, было озеро, точнее, заболоченный участок. Его надо было обойти кратчайшим путем. Грач слетал, разведал эту дорогу и сообщил ее Лису. И вот все двинулись в путь. Впереди летел Грач, за ним бежал Лис, а потом — Мальчик нес свое крыло. Взошло солнце и начало испарять росу и иссушать воздух. Дорога шла мимо виноградников, которые Лис знал очень хорошо. Он знал, что здесь росли такие большие гроздья сладкого и сочного винограда, что одна гроздь наполняла целое ведро. От этого у него пересохло в горле. Лис не простил
