охватило пламя. По мере того, как нити энергии собирались вокруг моего энергетического центра, я ощущал изменения, происходящие со мной. По мере того, как энергия сплеталась в клубок и уплотнялась, я ощущал, как меняются мои мышцы, кости, внутренние органы, нервы. Либо — просто начал лучше их чувствовать.
Я понял, что могу вливать Ци не только для усиления ударов, но и для усиления работы сердца. Либо — наоборот, я могу напитать свое тело энергией, замедлить пульс, дыхание, температуру тела и прочие процессы жизнедеятельности, впав в летаргический сон.
Другое дело, что я вряд ли выберусь из него без посторонней помощи.
Энергетические аспекты тоже значительно улучшились под влиянием Ци. Я ощущал, что теперь смогу использовать маскировку еще лучше и прятать других людей под «покрывалом» будет еще проще. Пока не знаю, смогу ли прятать оставленные вещи, или нужен другой «левел-ап».
Энергия все собиралась — пропала маскировка, а я снова уселся и медитировал, пытаясь уловить как можно больше энергии из внешнего мира. И с каждой минутой я становился сильнее. Нитей Ци, собиравшихся возле среднего даньтяня, становилось все больше, но этого пока было мало для того, чтобы закрепить изменения.
Я призвал шкатулку, один за одним проглотил шесть оставшихся орсов и принялся медитировать дальше. Теперь Ци из духовных пилюль шла сразу в дело.
Только когда духовная сила, собранная в клубок в центре груди, вспыхнула и даньтянь увеличился в размерах, я устало выдохнул и постепенно прекратил медитативную практику.
Когда я открыл глаза, в них вряд ли было что-то кроме усталости, вызванной значительным умственным напряжением.
Хотя вру. Я очень рад и взволнован тем, что использовал орсы, которые иначе бы сплавил где-нибудь в Школе, и вместо того, чтобы превратиться в монстра, добился ощутимого прогресса в тренировках.
Теперь я отчетливо ощущал внутри себя жизненную силу. Даньтянь в груди напоминал печь. Все мое тело было наполнено силой. Я сам себе казался великаном, способным пробивать стены и гнуть грифы для штанги голыми руками, хотя и понимал, что это иллюзия, вызванная внезапным и существенным улучшением силы.
Когда я открыл глаза, смеркалось. На площади не было ни вояк, ни тел погибших искателей. Похоже, я в своей тренировке упустил момент, когда остальные очнулись, а меня, скрытого за незаметностью, они не нашли.
Жаль. Придется завтра пробираться к воякам и устраивать несчастный случай для одного экс-полицейского.
К «Славянскому» я вышел под вечер. Солнце клонилось к закату, и его последние лучи отражались в разбитых витринах и окнах окружающих зданий.
Я остановился на мгновение, осматриваясь вокруг. С момента, как я ушел с площади, я не встретил ни одного некра.
А потом я зашагал к огромному монолиту из стекла и бетона, который когда-то был местом для покупок и развлечений, стал одним из немногих оплотов для выживших в нашем городе.
В голове вихрем проносились разнообразные мысли. Что там с отцом, все ли нормально? Как мама, Карина?
Вспоминались дни, когда все было нормально: утренние пробежки в парке, пивко с друзьями в том же парке, шумные вечеринки и спокойные вечера дома с интересной компьютерной игрушкой. А теперь… Теперь каждый день — борьба за выживание. И здесь, и на Островах. И кто знает, насколько меня хватит в таком темпе.
Я медленно подошел к входу в центр.
За половину дня центр выжившие не сидели без дела и порядочно укрепили торговый центр. Баррикады из подогнанных вплотную к центру машин, металлических конструкций и мешков с песком выглядели внушительно. Больше всего меня удивили мешки с песком. Геоманта они нашли, что ли?
Пара охранников заметили меня издалека. Вместо того, чтобы разбирать баррикады, один из них, высокий мужчина с короткой стрижкой и усталым взглядом, поднес рацию ко рту, и с козырька торгового центра вниз полетела веревочная лестница.
Я поднялся на козырек, кивнул третьему охраннику, которого не заметил сразу. Затем прошел через выбитое стекло и спрыгнул вниз, не пожелав пользоваться лестницей.
— Всё в порядке? — спросил он, оглядывая мою окровавленную и порванную одежду.
Я кивнул, хотя понимал, что выгляжу ужасно. Кровь по большей части не моя.
— Всё нормально. Небольшой инцидент по дороге.
Охранник кивнул в ответ, явно понимая, что за «инциденты» могут случаться в наше время. Жестом пригласил меня внутрь.
— Столовая еще работает, если хочешь поесть перед сном. Иди прямо по коридору, потом налево. Там же по соседству поставили стиральные машинки, можешь отдать одежду в стирку и получить сменку.
Быстро же люди здесь освоились.
Я поблагодарил его и направился дальше.
Внутри торгового центра царила полутьма; электричество здесь было на вес золота, и его экономили как могли. Люди сидели на полу в группах, разговаривали шепотом или просто молча смотрели в пространство. Я заметил несколько знакомых лиц; кто-то кивнул мне в знак приветствия.
Проходя мимо магазинов и бутиков, я невольно вспоминал, как когда-то ходил здесь с Олегом и приятелями, с завистью глядя на шмотки, которые не мог себе позволить. Теперь витрины были закрыты или пусты. Я прошел мимо магазина детской одежды, который превратили в склад медицинских товаров.
Наконец я добрался до столовой, в которую превратили какую-то кафешку. Здесь было немного оживленнее: люди ели скромные порции жареной картошки. Кто-то смеялся над шуткой, оживленно разговаривая с приятелями, кто-то просто молча ел свою порцию.
Я подошел к раздаче. Женщина средних лет с усталым лицом подала мне тарелки с супом, с жареной картошкой, кусок хлеба и кружку с чаем.
— Ты бы помылся сперва. Понимаю, что неспящий и наверняка с задания, но здесь все-таки люди едят.
— Точно. Спасибо.
Я уже перестал обращать внимание на стягивающую корку кожу.
— Умывальники там, — ткнула она пальцем в сторону.
Рубашку было проще выкинуть, чем отстирать руками, но помня про стирку, выкидывать не стал. Как мог, умылся над раковиной, смывая с лица, с рук и с головы чужую кровь. Рубашку надевать не стал — вряд ли в таком виде я шокирую окружающих. Думаю, каждый за пару последних дней и не такое видел.
Я забрал свой поднос, нашел свободное место и сел. Еда была простой, но горячей и питательной. Я ел медленно, наслаждаясь каждым кусочком. В такие моменты особенно остро понимаешь ценность простых вещей. Не знаю, хватило бы мне сил еще и готовить, если бы я решил остаться дома.
После ужина я направился в прачечную, которую нашел по гулу стиральных машинок. Это
