Бесплодные мечты, подумал Конан. Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. Просто бред какой-то.
Ноги будто сами по себе несли его в западные кварталы — должно быть, мысли о Пролазе бродили где-то в недрах сознания. «Если это и не он постарался, — размышлял Конан, — то наверняка подскажет, кого мне искать. Таких ловких домушников, как он, даже в славном Шадизаре пальцам пересчитать».
Он вступил в жуткие трущобы. Под ногами чавкали нечистоты, от кабаков несло рвотой и тухлятиной. Конан знал, что он уже почти у цели. Он не забыл слова Пролазы о том, где его следует искать, если понадобится помощь. Прощаясь с Конаном за воротами особняка Паквида Губара, тот сказал, что нередко заглядывает в таверну «Все радости рая».
Наконец Конан остановился на каменном крыльцо, вероятно, оно давно лелеяло мечту познакомиться с метлой и скребком. Над покосившейся дверью покачивалась я ржавых цепях вывеска с изображением скрещенных окорока и бутылки. Конан потянул дверь на себя. Под радостями рая, видимо, в первую очередь подразумевались невыносимый смрад, мощные напластования грязи и громкий крысиный писк.
Прежде чем войти в таверну, Конан оглянулся — нет ли «хвоста»? Пузо вполне мог послать своих людей, чтоб присматривали за киммерийцем. Но улица была безлюдна если не считать пьянчуги, чьи босые ноги торчали из высохшей сточной канавы. Конан переступил порог и направился к хозяину таверны.
— Пролаза здесь? — спросил он без обиняков, протягивая на ладони серебряную монету. Грузный шадизарец поднял косматые брови — видимо, это означало, что сам он за Пролазу не дал бы и ломаного медяка.
— Последняя дверь справа по коридору. — Он указал наверх. — Твой Пролаза уже третьи сутки не просыхает. Так недолго и ноги протянуть — при его-то телосложении.
Поднявшись по скрипучей лестнице, Конан увидел пять дверей. Последняя была чуть приоткрыта. На соломенном матрасе валялся пьяный в стельку Пролаза, на его скуле красовался свежий синяк, из раскрытого рта высовывался обложенный язык.
— Эй, приятель. — Конан пнул его в бедро. — А я-то считал тебя человеком приличным.
— Отстань… желтое тело… — пробормотал Пролаза. «А вот это уже интересно». Конан спустился на первый этаж и распорядился:
— Приготовь для моего друга ванну.
На этот раз у хозяина таверны не только брови полезли на лоб, но и глаза едва не выскочили из орбит. Но он кивнул, как только оправился от изумления.
— Ванна на заднем дворе. Правда, вода не очень теплая, зато благовоний хоть отбавляй.
Конан криво улыбнулся и снова направился к лестнице. Вскоре он вернулся, неся под мышкой тщедушного Пролазу, и вышел через черный ход. Несколько погружений в бочку с холодной вонючей водой сделали свое дело — Пролаза открыл глаза.
Верните мое тело… мое прекрасное желтое тело… — Он захныкал.
Успокойся, красавчик, твое тело никому не нужно, — проворчал Конан. — Разве что Пузу…
Услышав последнее слово, Пролаза начал необратимо трезветь.
— Кто? Что? — Мутный настороженный взгляд остановился на Конане. — При чем тут Пузо? — Пролаза слегка заикался.
Конан ласково улыбнулся.
— При том, что он тебя ищет по всему Шадизару.
— Меня?
Конан кивнул. Пролаза охнул и с головой ушел в воду. Л когда вынырнул, спросил:
— А ты кто такой?
— Тебе что, память отшибло? — Конан с силой встряхнул Пролазу за плечи. — У-у, пьянь!
— А-а… — На лице вора появилось осмысленное выражение. — Лунная Льдинка. — Ты — Конан из Киммерии. Помню. Я сам тебе сказал, где меня искать. И теперь ты… нанялся к Пузу? — От страха у него затрясся подбородок.
— Пошли. — Конан вытащил его из бочки и, крепко держа за шиворот, повел в таверну. Они поднялись но лестнице, оставив на ступеньках мокрые следы. Наверху, в коридоре, Пролаза снова захныкал.
— Похоже, на этот раз ты влип крепко, — сказал Кошт, усаживаясь в комнате на стул. — Рассказывай.
Пролаза бессильно опустился на матрас, обхватил колони тощими руками. Из матраса с возмущенным писком выскочил крысенок и скрылся за кучей хлама в углу.
— Что рассказывать?
— Все, что знаешь о краже идола из медового оникса. Учти, кое-что я уже и сам знаю. Поймаю тебя на лжи — отведу к Пузу.
— Конан, ты ведь этого не сделаешь, правда? — Пролаза подобострастно заглянул киммерийцу в глаза. — В прошлый раз ты себя вел как настоящий рыцарь.
— В прошлый раз, — проворчал Конан, — один мой знакомый тоже держался, как подобает мужчине, а нынче он просто пьяный и вонючий отброс. Давай, Пролаза, выкладывай все, что знаешь. Некогда мне с тобой сюсюкать.
— А если я все расскажу, ты мне поможешь? — робко спросил вор.
— Посмотрим. Пока ничего не обещаю.
Пролаза тяжело вздохнул и вдруг с криком схватило! за голову.
— Ладно, ладно! Я все расскажу, лишь бы этот желтый ублюдок у меня в голове наконец заткнулся. Сил моих больше нет!
Конан ждал, поражаясь собственной выдержке. Оплеуху, что ли, отвесить Пролазе?
— Это меня Саба подговорила, — сказал вор. — Помнишь Сабу? Нахальная такая, белобрысая.
— Помню.
— Так вот, сперли мы у Пуза какого-то желтого болвана, и не знаю, как Саба, а я большей глупости в жизни своей не делал. Подцепил я от этого идола страшную хворь, и нет мне теперь покоя ни днем, ни ночью… — Пролаза закатил глаза.
— Это тебе наука. Что с идолом? Продали?
— Хотели продать и деньги поделить, да вот случилась по дороге неприятность. Я его держал, вроде крепко, да он такой скользкий, камень-то шлифованный… Упал, когда мы через ограду лезли. Ты ведь знаешь, какая у Пуза ограда высоченная. Упал и — вдребезги. Поделили мы обломки на двоих, да и разошлись. Вот и весь сказ.
— На троих, — сказал Конан.
— Чего? — Пролаза изобразил недоумение.
— На троих вы его поделили, — произнес Конан уверенно. — Трое вас там было. Ты, Саба и еще какой-то силач. Саба о хозяине дома позаботилась, силач — о стражниках, а ты вынес идола. И кто был этот третий?
Пролаза тяжело вздохнул.
— Конан, да разве это важно? Мой тебе совет, не суйся ты в это дело, с ним морока одна. У меня день-деньской башка раскалывается, хоть в петлю лезь. И постоянно кто-то бубнит: «Ах, мое тело, мое прекрасное каменное тело, верните мое драгоценное тело!» Мука мученическая, если б не вино, помер бы, наверное. Ты лучше держись от нас подальше, здоровее будешь.
— Где Саба? — перебил Конан.
— Саба? — Пролаза насторожился. — А с чего ты взял, что я знаю?
— Ну, если ты не знаешь, то Пузо раньше меня ее найдет. А уж она тебя выгораживать не станет. Ей своя жизнь дороже.
