она, и, когда он снова рассмеялся, по ее телу прошла еще одна волна тепла, которая не имела ничего общего с жарой. – Впрочем, полагаю, ты не такой ужасный, как я ожидала.
– Значит, ты считаешь меня… сносным.
Роза уловила усмешку в его голосе.
– Ты мне понравился бы гораздо больше, если бы отвез меня домой, – фыркнула она.
– Так как мы уже выяснили, почему я не могу этого сделать, как насчет того, что я обещаю сделать остаток нашего пути настолько сносным, насколько это возможно? – Он понизил голос до шепота: – Никогда не знаешь, принцесса, может быть, тебе понравится путешествие.
За пещерами заходящее солнце окрашивало пустыню в яркие цвета, зыбучие пески мерцали, как океан фиолетового и золотого. Это была не такая мягкая красота, как ухоженные сады Анадона или дикая красота леса за окном. Это была резкая, свирепая красота, которая пронзила сердце Розы и напомнила ей, насколько велик остров Эана и как мало она видела.
– Этого определенно не произойдет, – ответила она, радуясь, что он не мог увидеть улыбку, которая противоречила ее словам.
Рен
Глава 9
Рен уставилась в окно восточной башни, пытаясь сдержать гнев. Сразу за золотыми воротами, на вершине горбатого холма находилось Святилище Защитника – экстравагантное мраморное здание, увенчанное стеклянным куполом. Предполагалось, что это место поклонения, убежище от колдовства, которое, как клялись жители Эаны, преследовало их в течение многих лет. Сегодня вечером на нем висел мужчина.
Рен не могла отвести от него глаз. По словам Агнес, он был плотником из столицы Эшлинн. Служанка настояла на том, чтобы доставить ужин в ее комнату, услышав о мнимой головной боли Рен. Она устроила настоящий пир в соседней со спальней комнате, где от пола до потолка вокруг небольшого письменного стола стояли книжные полки. Агнес принесла жареную утку, политую миндальным и гранатовым соусами, зелень с маслом и картофельный фондан, а затем свежеиспеченный яблочный пирог.
Рен не смогла проглотить ни единого кусочка. Она была слишком зациклена на мертвом плотнике, который, по словам Агнес, работал во дворце, пока три дня назад под Дыханием короля не рухнул его стул для завтрака. Когда стражники обнаружили странные отметины под подушкой сиденья, плотника потащили на допрос.
– Он был ведьмаком? – спросила Рен, с трудом сохраняя самообладание.
Агнес лишь вздохнула:
– Ты знаешь, что говорит Дыхание короля, дорогая. Когда дело касается ведьм, лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.
Должно быть, Рен плохо скрыла свое смятение, потому что Агнес начала поглаживать ее по спине.
– Лучше не думать слишком много об этом, если ты не можешь помочь. Из-за этого будут сниться кошмары.
В ту секунду, когда старуха вышла из комнаты, Рен швырнула кубок в книжную полку.
«Все это чертово королевство – кошмар, – хотелось закричать ей. – Мы все живем в нем!» Она прошествовала обратно в спальню и перевернула туалетный столик Розы, разбросав ее духи по полу. Она швырнула расческу в невезучего дворцового стражника, который сунул голову, чтобы посмотреть, что происходит, а затем бросила все до единого безвкусные кольца, принадлежавшие Розе, через всю комнату, наблюдая, как они отскакивают от стены одно за другим.
Только после этого она смогла сесть и заставить себя поесть. Ей нужно было набраться сил для предстоящих недель и для любых неприятных сюрпризов, которые мог приготовить для нее Анадон. Если Виллем Ратборн собирается убивать ведьм прямо у нее на глазах, ей будет гораздо труднее притворяться принцессой Розой.
Несмотря на то что она сказала Чапману, что ей нужно срочно поговорить с Ратборном, Дыхание короля был все еще слишком занят, чтобы встретиться с ней. Рен привыкла ждать, но это не значило, что она будет тратить время попусту. Сегодня вечером, вместо того чтобы вышаркивать дыру в ковре, она решила найти дорогу в покои Ратборна, чтобы выяснить, что он задумал. Она обладала некоторыми знаниями о планировке Анадона, но теперь, когда она была здесь, бесконечные коридоры и извилистые лестницы башен выглядели одинаково.
Для своей полуночной миссии она надела одну из элегантных ночных рубашек Розы. Малиновый шелк шелестел, когда она двигалась. Браслет, взятый из бездонного ящика с драгоценностями ее сестры, закрепил кинжал под рукавом – на всякий случай, в то время как скромная улыбка и быстрое заклинание сна позаботились о стражниках в ее башне.
Шаги Рен эхом отдавались по каменному полу, светильники на стенах отбрасывали на нее тень и пламя. Она поднялась по лестнице на третий этаж и направилась к покоям короля, это комната, где ее отец, король Кейр Валхарт, был найден отравленным почти восемнадцать лет назад. С тех пор Виллем Ратборн присвоил эту комнату себе.
Портреты прошлых королей и королев взирали на нее со стен: потомки Великого Защитника, развернутые в бесконечной линии нахмуренных бровей и позолоченных корон. Ничего не напоминало об обладающих магией королевах и королях, которые правили Эаной до них, однако это не особо удивило Рен. Историю писали победители и, как казалось, извилистые залы дворца Анадон.
Когда она станет королевой, все изменится. Портреты Эаны, первой ведьмы, и всех, кто правил после нее, будут гордо висеть на этих стенах. Магию будут прославлять, а не бояться, и в Анадоне найдется должность – и убежище – для каждой ведьмы и каждого ведьмака, которые придут сюда в поисках таковых.
В их последний день в Орте Рен и Банба вышли на покрытые морской слизью скалы, вокруг бушевал завывающий ветер, пока им не показалось, что они вдвоем безостановочно движутся к новому горизонту.
«Я сравняла бы с землей весь этот мир ради тебя, маленькая птичка. – Бабушка крепче прижала Рен к себе, ее плащ царапал щеку девушки. – Я убила бы тысячи человек и даже больше, просто чтобы уберечь тебя от боли, но настало время отпустить тебя. Отправить тебя домой. Ты прорубишь тропу через эти Золотые ворота для своего народа? Ты прорубишь тропу для меня?»
Банба посмотрела на нее с такой надеждой в глазах, что Рен показалось, что у нее рост десять футов. В Банбе она нашла не просто бабушку, но и семью. Способ принадлежать стране, которая сделала ее
