Небольшой огрызок простого карандаша лёг перед ней на стол.
— Спасибо! — Она схватила карандаш и открыла тетрадь на первой странице. — Я вот думаю, что мы с вами сейчас, может быть, спасаем мир! Мы же получаемся герои! А значит, нужно вести хронику. Мы же об истории знаем из вот таких вот хроник. Дневников там… Мемру… Мяумур… Ме-му-а-ров? Да! Из мемуаров… И о нас тогда тоже должны знать. О нашей истории.
Похоже, девчонка уже нафантазировала себе, что, как только мы найдём склады со стратегическими запасами, я немедленно приступлю к воссозданию цивилизации. Что ж, пожалуй, пока что не нужно её разочаровывать.
— И что ты хочешь записать?
— Ну… Сначала нам нужно придумать, как называть нашу организацию… А то не могу же я всё время писать «Они то», «они сё»…
— Наверное, у тебя уже есть идеи? — Было заметно, что ей не терпелось похвастаться плодами своей фантазии.
— Орден Квашеной Капусты! — Торжественно продекламировала Алина, выпучив и без того огромные глаза и подняв карандаш выше головы для солидности. — Вы будете наш первый рыцарь, Сэр Кир… Сэр Кир Свирепый! А я — хронист и оруженосец, Леди Алина… Я и герб могу нарисовать потом. Я умею!
Умеет она настроение поднять. Даже в поезде, который полон детских трупов. Очевидно, что ей было необходимо отвлечься от того ада, в котором мы теперь живём. Хоть сама она этого и не понимала, но её собственное сознание услужливо предлагало некую игру, замещающую реальность. В попытке сохранить неокрепший рассудок.
Я не мог не усмехнуться в ответ:
— Леди Алина Истребитель Ирисок…
Хихикнув, девчонка немедленно начала старательно выводить в тетради первую запись:
— Тэ-э-экс… Четырнадцатого апреля… Две тысячи двадцать второго года… От рождества Христова… Близ деревни Липовки… Саратовской области… Был основан… Великий Орден Квашеной Капусты…
Сняв фуражку и задумчиво почесав затылок карандашом, она снова её надела и продолжила мелко царапать в тетрадке:
— Совет Ордена… В составе Сэра Кира Свирепого… И Леди Алины… — Девочка задумалась, хитро улыбнулась и продолжила. — И Леди Алины Мудрой… Принял решение… Начать опасный поход… Поход в поисках утраченных карт таинственной реки Волги…
События предстоящего дня Алина документировала также старательно. Но уже совсем без улыбки…
Глава 7. Бойня на перекрёстке
Ехать быстро не получалось при всём желании. То и дело встречались брошенные тачки, развернувшиеся поперёк трассы. Колёса на ободах, двери или открыты или выломаны. От некоторых остались только обгоревшие остовы с чёрными скелетами внутри.
В одной из машин — в некогда роскошном чёрном «БМВ» — двери были заперты, а в лобовом стекле торчала половина трупа, обглоданная птицами или собаками. Вторая половина — с ногами — была внутри. Похоже, это какая-то жертва вируса, так и не сообразившая, как открыть двери. Наверное, унюхал ближайшую придорожную шашлычную. Пытаясь выбраться через окно, разбив его собственной башкой, жора так и застрял на полпути к свободе. И сам стал кормом.
Как назло дул встречный ветер — ещё и поэтому ехать быстрее тридцати километров не получалось — лицо просто отваливалось от холода. Алина съёжилась в люльке, и из-под одеяла виднелись только блестящие глаза-блюдца. Которые иногда зажмуривались при встрече с очередным дорожным ужасом. Болтливостью в этот раз она не отличилась — двигатель и ветер в ушах перекричать было трудно.
Пару раз встречались небольшие группы живых жор, слепо бредущих куда-то вдоль дороги. Интересно — идут именно вдоль трассы, да ещё и группами. Похоже, вирус всё-таки оставлял какие-то крохи разума нетронутыми. А может со временем им становится лучше? Вдруг они скоро начнут полностью самоизлечиваться? Человеческий иммунитет способен и не на такое… Вот это будет номер! Даже и не скажу теперь так сразу — рад я был бы такому раскладу или нет.
Здоровых мы, к счастью, не встречали. В принципе, закономерно. Темнота — друг молодёжи. Ночью детские банды тусят. Бухают и жрут то, что нарыли за день. И не отказывают себе в прочих взрослых утехах. Если, конечно есть с кем. Поэтому большинство выживших подростков дрыхнет до обеда. С утра в полях — самое безопасное время.
Через три-четыре часа неспешного пути мы добрались до широкого перекрёстка, у которого располагалось двухэтажное квадратное здание поста ГАИ. По всему периметру второго этажа были широкие окна с тонкими рамами. Почти все расколоты. Входная дверь была распахнута.
Сомнений в том, что этот пост уже давно разграблен, не было никаких. Но это было единственное двухэтажное здание, которое можно было найти без захода в посёлки. Поэтому я решил сделать привал здесь.
Укрыв мотоцикл за зданием, чтобы не было видно с пересекающихся трасс, мы зашли внутрь. Прихватив обед, одеяло и ружьё, Алина оставалась за моей спиной, пока я осторожно заходил внутрь с косой наперевес. Пусто. Разорено. На втором этаже кто-то недавно жёг костёр из мебели. Думал найти тут карту области — и ту сожгли, дебилы малолетние.
Мы закрыли железную дверь на засов и приступили к трапезе.
— Много мы успели проехать, как думаете? — Алина немного пригорюнилась при виде апокалиптического калейдоскопа. От утреннего энтузиазма не осталось и следа. Ну ничего, сейчас закинет углеводов в топку и опять начнёт подпрыгивать на месте.
— Километров сорок, в лучшем случае. Часто тормозили из-за машин. Впереди ещё где-то тридцать и потом мост. Он километров десять длиной. Ешь скорей.
— Ничего себе! Я и не знала, что у нас такие длинные мосты бывают… — Девочка послушно налегла на тушёнку.
— Лишь бы на нём таких заторов поперёк всех полос не было. Колёса у всех уже спустило, не оттолкнёшь. А из байка буксир — так себе.
В ответ она только кивнула, поглощая мясные куски со скоростью, достойной солдата-срочника. Реальность точит её под себя. Понемногу, но точит. Оно и к лучшему. Не повзрослеет в рекордные сроки — не выживет.
Холодный ветер, задувавший в пустые окна, донёс мальчишеские голоса. Ну вот. Проснулась, вольная братия. Вышла на охоту.
Осторожно выглянув, я увидел на дороге целую делегацию. Человек двадцать. И все старшие. У каждого с собой черенок с каким-либо острым наконечником и топоры за поясами. На каждом плотный ватник — практически стёганные доспехи. Это точно не шныри-шестёрки. Отборная гоповская элита, прошедшая сквозь жернова апокалипсиса. И оказавшаяся на верхушке пищевой цепочки. Такими отрядами на поиск съестного не ходят. Так ходят на войну.
Приближаясь с той стороны, в которую нам нужно было ехать дальше, отряд громко горланил уже сломавшимися голосами. Но не ставшими от этого менее противными. Я прислушался, пытаясь
