руки и, сжав их над ее головой, вновь наклонился к лицу. Тэя хотела коснуться кончиком носа его щеки и, расслабившись, готовилась к ласкам, которые так мечтала получить. Она тонула в пышном одеяле и улыбалась, показывая зубы. А Юстин лишь злился от ее наивности и зверел от азарта, будоражащей волной разливавшегося по телу. Вот оно – желанное и опьяняющее чувство власти.
– Глупая, глупая Тэя… Ты никогда еще так не ошибалась.
Напоследок он лукаво улыбнулся и, схватив подушку, начал душить девушку. Сначала она молчала, думая, что это королевская прихоть и игра, но вскоре, ощутив нарастающий страх, громко закричала. Гусиные перья, набитые в шелковую наволочку, заглушили вопль. Тэя барахталась, пытаясь скинуть его с себя. Впиваясь ногтями в руки Юстина, она царапала его, он же с довольной улыбкой смотрел на ее умирающее нагое тело.
– Меня достойна только одна. Та, чью душу я должен скормить Сэтилу. – Он надавил сильнее, и от напряжения его руки задрожали. – Но сегодня его завтраком станешь ты.
Яростно вжимая ее в кровать, он зарычал. Окаменевшие пальцы Юстина побелели, горячая кровь обожгла щеки, а в глазах начинали лопаться сосуды. Еще секунда – и шея Тэи звонко щелкнула, позвоночник надломился. Хруст сломанной кости эхом пронесся по комнате. Тело девушки тут же обмякло, руки тяжело упали на постель, крик стих. Разжав пальцы, Юстин выпустил подушку и встал.
– Приятного аппетита! – сказал он сэтхам, которые, предвкушая пир, уже крались к мертвому телу по смятым шелкам.
В тронном зале было холодно. Погода менялась, будто ощущая неладное. Ночи в Эвероке стали дождливыми и холодными. Даже этим утром серые тучи, медленно тянущиеся из-за горизонта, прятали за собой яркое солнце и голубое небо, а Черный океан бушевал, разбиваясь высокими волнами о скалы. Зал был пуст, лишь слуги, отныне носившие черные одежды, поклонились вошедшему королю.
– Ваш завтрак подан. Позвольте сопроводить вас в обеденный зал.
– Я не хочу есть, Трестер. Налей мне вина и подай его к трону.
– Как пожелаете, господин.
Поманив за собой несколько слуг, управляющий удалился, громко захлопнув высокие двери. Сквозняк пронесся вдоль пола, срывая лепестки с увядающих георгинов и рассыпая их по бархатному ковру. Вальяжной походкой Юстин прошел по золотому вышитому узору, вжимая цветки в пол и растирая их носком ботинка о жесткие ворсинки.
«Веселишься, щенок?»
– Ты правда считаешь это весельем, Гнев? – Юстин поймал взглядом сэтха, который уже клубился у трона.
«Это ты мне скажи, почему с твоего лица не сходит улыбка».
Георгины. Цветы Эверока. Символ правящей семьи и великое признание единственной дочери. Далия – второе название этих красивых цветов с пышными бутонами и лепестками разных оттенков. Они росли везде: в королевском саду, на улицах Франа, в деревенских полях и горшках, стоявших на окнах домов. Выращивать георгины несложно, но им требуется особенный уход. Вначале нужно запастись терпением и силами, чтобы раскрыть всю их красоту, а после беречь и любить, боясь дня увядания. В точности как с принцессой, ранимой, избалованной и капризной, требующей заботы и внимания. И сейчас, вминая в ковер лепесток увядающей георгины, Юстин понадеялся, что принцессе стало больно. Он хотел растоптать ее душу так же легко и властно. Теперь он будет вершить ее судьбу и лишь от него будет зависеть ее жизнь.
Двери тронного зала распахнулись. Сэтхи, ликующие от мыслей своего господина, быстро слились с его тенью, прячась от незваных гостей.
– Вы уже тут, наш король, как славно! – Сэльмон и недовольная толпа советников вошли внутрь, окружая Юстина. – Мы несем важные вести, не терпящие отлагательств.
– Что может быть важнее моего завтрака?
– Война.
Советники громко дышали, пытаясь перевести дух из-за новости, которая заставила их оторваться от важных дел в своих кабинетах. Переминаясь с ноги на ногу, они впивались в Юстина взглядами, полными страха и отчаяния.
– Что? Уже?
Советники непонимающе переглянулись.
– Это не подождет? Я бы предпочел сначала выпить вина.
– Юстин! – позволив себе такую вольность, грубо окликнул его Ларкс.
Королю это не понравилось. Он нахмурился и испепеляющим взглядом осмотрел советника с головы до ног.
– Я сделаю вид, что ослышался. Ты – моя правая рука, а я – твой король. Не забывай об этом.
Поправив корону и воротник темной мантии, Юстин поднялся на трон. Сэльмон, извиняясь, глубоко поклонился ему, а советники осуждающе цокнули языками.
Прочистив горло и похлопав себя по раскрасневшимся от стыда щекам, Ларкс продолжил:
– Рыцарь Бакис не вернулся из Рокрэйна, как и наши гонцы. Прошло уже слишком много дней. Думаю, их убили.
– Или держат в плену, – добавил один из стариков.
– Нам нужно готовиться к нападению. Необходимо придумать план наступления, улучшить оборону и вернуть принцессу. – Рыцарь, которого Юстин ранее не видел, вышел в центр. – Прикажете расставить патрули по городу, отправить отряды на границу и собрать добровольцев среди мужчин и женщин? Север просто так этого не оставит. Война уже на пороге, мой король.
Развалившись на троне, Юстин закинул ногу на ногу и покачивал одной из них. Сэтил был рад войне с Рокрэйном, и развязать ее не составило труда. Хорошее стечение обстоятельств и искусное вранье. Убийство королевской семьи, подаренный кинжал Рокрэйна, платок Далии в ответном подарке Северу и сбежавшие гости. План будто уже давно продумали, Юстину требовалось лишь сделать свой ход. Пешка в руках святого, которая съедает всех на своем пути. Будущий ферзь и самая сильная фигура. Сейчас Юстин пытался понять, как нападать и отбиваться. На войне погибнет много людей, но нужны ли эти жертвы? Стоит ли так рисковать?
«Стоит», – ответил Гнев.
«Маленькие жертвы для большой цели, ягненочек».
Партия началась, ход сделан. Все думают, что Далия в Рокрэйне. Бедная и несчастная, томится в темнице и ждет своего спасителя – их нового короля. Где она на самом деле, знают только Юстин и Куан, уже ищущий ее по всей Схиале. Пока Далия жива, Юстин будет во власти тьмы. Но что изменится, когда принцесса умрет? Останется ли он королем? Уйдут ли сэтхи? Покинет ли его Тщеславие, глубоко сидевшее внутри, слившееся с ним воедино? Страх покинул Юстина давно, но тревога осталась внутри, сворачивая желудок в тугой узел. Нужно быть рассудительнее и сделать выбор, не забывая о том, что в этот раз ошибка станет для него последней.
«Не смей говорить нет, Юстин!» – голос Гнева оглушил его.
«Я не знаю, что мне делать», – мысленно отвечал Юстин теням.
«Сон, что явился тебе. Вот твой ответ».
«Тебе нужно убить северного воина, ягненочек. Выбора у тебя нет!»
«Я король! У меня есть власть, а значит, есть и выбор!»
«Да? А я вот думаю, что твоя сестричка согласится на это быстрее. Особенно если припугнуть ее смертью. Как считаешь? Кто-то же должен выполнять приказы Сэтила».
«Не трогайте мою сестру!»
«Значит, делай, что тебе говорят. Убей короля Рокрэйна. Пришла его очередь».
Юстин закрыл глаза, впиваясь руками в холодный камень обитого бархатом трона. Его опять обманули. И какой выбор бы он ни сделал сейчас, он знал, что не ошибется. Все ошибки остались в прошлом: когда на Схиале он доверился старику, когда скинул Далию с балкона, когда заключил сделку с тенями. Теперь терять нечего, обратного пути уже нет. Юстин должен предпринять все возможное, чтобы спасти Юриэль. Он устал бояться за нее; и чем быстрее он покончит со сделками, тем быстрее обретет власть над своей жизнью.
– Отправьте в Рокрэйн гонца с письмом, – наконец нарушил тишину Юстин. – Я хочу видеть Олафура Скаля лично. Нам нужны переговоры.
Один из стариков подбежал к небольшому письменному столику, на котором стояла чернильница с пером; длинный свиток, развернувшись, скатился на пол. Второй лорд, следуя за писцом, принялся диктовать послание для короля Севера.
– Нужно ли усилить охрану в столице? Вдруг они нападут на Фран? – уточнил Сэльмон.
– Расставьте смотрителей по всем улицам, – обратился Юстин к рыцарю, замещавшему Бакиса. – Жителям прикажите сидеть по домам до заката солнца. Проверяйте все корабли и, если увидите товары для Севера, отправляйте их в погреба
