— Живые, они давали нам свою дружбу. Мертвые — они дадут нам грезы. Тем нам зима и сладка…
Он осторожно опустил крышку, и они пошли дальше. Согнувшись, они протиснулись в узкий коридор и внезапно очутились на свежем воздухе, на узком карнизе, похожем на птичий насест. Карниз находился высоко над джунглями. Только что взошла первая из Трех Леди, ее света было достаточно, чтобы Старк мог разглядеть дорогу. Антон тоже видел ее. Он пробормотал что-то про себя, не то ругательство, не то молитву, а может быть, и то и другое.
Селдерик погасил лампу и отставил ее в сторону, чтобы освободить руки. Он начал спускаться.
Скалы были изъедены ветром и камнепадами. Дорога вилась то узкой тропинкой, то падала вниз крутой лестницей, и путникам часто приходилось пускать в ход свою сноровку, чтобы удержаться на ногах.
Снизу потоками поднимался горячий воздух и наваливался на них тяжким грузом. Когда же тропинка шла внутри скалы, туда яростно врывался ветер и толкал их вверх. В некоторых местах была установлена хитроумная подъемная система из веревок и блоков, видимо, предназначенная для людей, возвращающихся с нижних земель с добычей.
Три Леди достигли своего апогея, и свет их стал ярче. Внизу что-то блестело, словно серебряная змея, прокладывающая в темноте свой извилистый путь. Река текла к морю.
Старку пришлось кричать, чтобы его услышали при таком сильном ветре:
— Как далеко отсюда до моря?
Селдерик покачал головой с презрительной надменностью:
— Мы никогда не видели моря…
Старк поспешил определить направление движения на случай, если они не выйдут к реке.
Вскоре они достигли грота в скале, который был метров на пятнадцать выше уровня леса. Внутри грота был карниз и узкая шахта, тоже с подъемными блоками.
— Я пойду первым, — сказал Селдерик, — чтобы показать вам дорогу.
Он зажег один из факелов и сел в ременную люльку. Ремень был истерт и не внушал доверия. Однако он выдержал. Спустился Антон, за ним Старк, отталкиваясь от скользких и влажных стен, покрытых зеленой плесенью.
В глубине была еще одна маленькая пещера.
При свете факела Селдерик сдвинул тяжелый противовес, и каменная плита поднялась. На прощание он сказал:
— Идите к тем, кто вас ждет, кто бы они ни были…
Отряд вышел из Ирнана, перешел через горные ручьи, образовавшиеся от осенних дождей, и достиг холмов. Людей было мало, и они ехали быстрым аллюром, по возможности избегая дорог и населенных мест и предварительно сделав большой крюк к западу, чтобы обойти Скэг.
Но пока они находились в умеренном поясе, им трудно было найти безлюдную дорогу. Повозки купцов длинными вереницами тянулись на юг, торопясь пройти через горные перевалы до того, как выпадет снег, который закроет им путь. Целые караваны продажных женщин и бродячих артистов возвращались на зимние квартиры, спасаясь от морозов. Их карманы были полны дарами лета. Банды бродяг тоже шли к тропическому изобилию, где для детей Лордов Защитников было вдоволь пищи и тепла. Бродяги не всегда шли по дорогам. Иногда они по своей прихоти пользовались тропами, известными только им. Но ни одна группа путешественников не могла остаться незамеченной, особенно эта, в которую входили шесть крылатых фалларинов, двенадцать тарфов со шпагами в четырех руках, двенадцать всадников в разноцветных плащах и с закрытыми лицами, еще двенадцать мужчин и женщин, одетых в кожу и сталь, и тринадцать гигантских собак, которых вел юноша в голубом плаще.
Элдерик, король фалларинов, и Тачвар, которые, как обычно, ушли с собаками на разведку, вернулись с сообщением, что впереди люди.
— Сколько? — спросил Халк.
Отряд остановился. Скрипела кожа, тихо позвякивал металл. Животные опустили головы и вздыхали, радуясь минутной передышке.
— Собаки не смогли сосчитать, — сказал Тачвар, — но их много, и они близко.
Элдерик огляделся вокруг. Место было прямо создано для засады. Позади низкие холмы, через которые они проскакали утром. Холмы поросли осенней травой, сухой и золотистой, как львиная грива. Перед ними простиралось обширное пространство, покрытое руинами: здесь когда-то был город. Отряд двигался по тропинке, проложенной, видимо, животными, которые виднелись в буйной траве. Древние обломки заполняли бывшие улицы города, кое-где образовались завалы. Обзор был ограничен во всех направлениях. Тропинка, по которой они ехали, вела к беде.
Элдерик сказал, указывая на остатки городской стены:
— Оттуда я, может быть, увижу, где они прячутся и сколько их.
Стена находилась на расстоянии примерно двухсот метров. Элдерик хотел пролететь этот путь.
— Дай мне Джерда, — сказал он Тачвару и сделал знак одному из тарфов. — Там могут быть ловушки. Надо найти надежную дорогу.
Тарф побежал вперед. Элдерик ударил концом крыла по крупу своего животного и двинулся вперед с Клетектом по левую руку. Джерд занял место справа от Элдерика, но крайне неохотно. Северные Псы чувствовали себя неуверенно в этой компании. Нечеловеческий мозг тарфов был недоступен страху, а шпаги у них были длинные и острые. У фалларинов же были свои особенности. Джерд чувствовал, как его треплет легкий бриз, взъерошивая густую шерсть и заставляя вздрагивать.
Через несколько секунд отряд скрылся с глаз, и разведчики остались одни. Солнце припекало. Какие-то мелкие животные кричали и шмыгали кругом. Кроме этих звуков, не было слышно ничего. Даже ветер затих.
— Где люди? — спросил Элдерик.
— Не здесь. Там.
— Следи за ними.
Тарф, шедший впереди, дважды предупреждал их об опасных местах. Каменный гребень казался очень высоким. Его облезлые контуры вырисовывались на фоне неба.
Наконец Элдерик остановился, и его маленькое тело распрямилось и напряглось на спине животного, в то время как Клетект держал ему поводья. Затем Элдерик расправил крылья и поднялся в воздух.
Птица с подрезанными крыльями — так называл он себя. Это было насмешкой самой природы…
Элдерик яростно колотил воздух, предчувствуя, как всегда, подлый обман: он не сможет сделать то, к чему стремилось все его существо. Чтобы смягчить это недостижимое желание, фалларины вырезали на стенах своей крепости в горах, в Месте Ветров, тысячи фантастических форм, имитирующих все течения ветров в высоте. Таким образом они создали себе иллюзию, что оседлывают бури.
Однако, несмотря на это, Элдерик хоть на секунду, но всегда испытывал счастье, видя, как земля под ним удаляется. Он смаковал этот момент, когда его крылья как будто получали наконец полную силу, когда небо впервые по-настоящему принадлежало ему.
