‑ Да уж, материальные блага и власть ради власти тебя совершенно не интересовали ‑ даже удивительно...
‑ Что верно, то верно. А вас, я вижу очень возбуждала власть ради власти, вы ловили кайф от того, что вам задницу лизали?
‑ Человек за этим и приходит на властный Олимп. Это закон жизни, и нечего здесь лицемерить.
‑ Из этого правила есть исключения.
‑ Ты имеешь в виду коммунистов? А как же твой любимый товарищ Сталин, "отец всех времен и народов"? Сколько вокруг него развелось подхалимов?
‑ Да, согласен. К сожалению, Сталин был слишком терпим по отношению к ним ‑ хотя, опять‑таки, в отличие от вас, он не "заказывал" культ собственной личности. Сталин поздно понял свои ошибки ‑ те, кто громче всех его превозносил, предали его, убили, оклеветали, сгноили в тюрьме его сына. И я, придя к власти, был уже научен его горьким опытом. Мне нужны были не задолизы, а те, кто не боялся возражать ‑ разумеется, возражать не так, как Троцкий, Каменев, Зиновьев и Бухарин, а исходя из интересов простого народа и величия державы. Мне были нужны не преданные мне лично, а преданные делу Ленина‑Сталина. Тот, кто корчит из себя преданного слугу, как правило, в душе таковым не является. Он не предан ни вождю, ни великому делу. И я сделал вывод: если я хотя бы на пушечный выстрел подпущу к Кремлю какого‑нибудь хрущеобразного, то рано или поздно страну постигнет не сравнимая ни с чем катастрофа, и второго шанса на восстановление справедливости уже не будет.
‑ Для тебя, значит, высшей ценностью является справедливость?
‑ Да, разумеется.
‑ Я до сих пор не могу понять, зачем ты попер против всех законов природы? Во имя чего ты живешь?
‑ Я живу для народа и во имя народа.
‑ А сколько миллионов ты погубил во имя народа? Откуда только взялась эта невиданная жестокость и беспощадность?
‑ Прежде всего, я не щадил самого себя, для меня было вполне естественным пойти на верную смерть ради торжества все той же справедливости. А жестокость моя по отношении к другим была строго дифференцирована. Я так сделал, что для честных людей новая власть стала самой демократичной из всех демократий, а для подонков ‑ самой жестокой и кровавой диктатурой из всех диктатур. Если не остановить несколько миллионов убийц, то по отношению к его потенциальным жертвам ‑ а это уже десятки миллионов! ‑ будет допущена куда бо'льшая жестокость. Вы сами своими действиями спровоцировали простых людей на ответную жестокость. Вы изуродовали народ ‑ до "перестройки" он был добрым, доверчивым, не помнящим зла. А потом... Конечно, это необходимо для выживания, но словно что‑то надломилось, что‑то безвозвратно ушло. Народ в буквальном смысле прошел через ад. Он не скоро забудет это ‑ а скорее всего, не забудет уже никогда... Жестокость к поверженным врагам... Смотря к каким врагам ‑ с пленными немцами простые русские люди делились хлебом, а "солдат" войны нового поколения, в отличие от немцев, никто не гнал на наши просторы ‑ они сами, добровольно и сознательно, проявляя невиданную инициативу и изобретательность, занимались изощренными губительными деяниями. Есть разница?.. Вот они и получили по заслугам ‑ и народ поддержал все это...
‑ Мы, честно говоря, не думали, что вы восстанете. Мы, внешние управляющие, были поставлены для того, чтобы сократить население, вырвать оставшееся от советских времен военное жало ‑ словом, очистить эту территорию от неэффективного, бесперспективного и крайне опасного для глобальной системы народа ‑ но очистить без излишних эксцессов.
‑ Вот это вас и погубило ‑ ваша абсолютная бескомпромиссность по отношению к простым людям и неистовая жадность. Если бы вы хотя бы продолжили мягкий курс Примакова, то мы бы никогда ‑ никогда! ‑ не вернулись к власти! Революцию спровоцировали вы, и только вы ‑ когда все поняли, что лишь она ‑ единственное спасение от беспредела и самой смерти! Так и знайте! И мировая мафия, со своей стороны, тоже допустила непростительную оплошность в отношении России ‑ если бы она приняла нас в "восьмерку" не формально, а фактически; если бы она допустила нас в "золотой миллиард", то в России никогда не восстановилась бы Советская власть ‑ а значит, Россия никогда не подняла бы "третий мир" на восстание против США!.. А что касается вас лично ‑ то вам народ верил, как никому другому. Вы были его последней надеждой на смену курса. Но когда он понял, что вы лично ‑ злейший враг и угнетатель простых людей, то он так вас возненавидел, что даже ненависть по отношению к Ельцину померкла по сравнению с этим! Пусть вы непосредственно и не подвергали народ мучениям, но вы всячески поощряли губительные деяния Грефа, Чубайса, Касьянова, Кудрина, Христенко и прочих "незаменимых" "чикагских мальчиков", осуществлявших откровенный геноцид народа. Вы стояли за ними, вы оберегали их, вы обеспечивали палаческую деятельность этих отморозков. Ваш политический режим, ваша либерально‑фашистская "властная вертикаль" была построена именно для этого. Поэтому в конце концов народ понял, что вы его предали ‑ и по достоинству расплатился с вами!
‑ Я выполнял свой долг и свои обязательства. Я был востребован на определенном этапе истории...
‑ ...Но ничто не может длиться вечно. Развитие общества не остановить, и на смену тем принципам, которые отстаивали вы, пришли другие. Да, каждому этапу соответствует свой порядок общественного устройства, и ваше время безвозвратно ушло. Рано или поздно это должно было произойти. Лучшие люди страны всегда верили в это. Мы сквозь непроглядный мрак отчетливо видели светлые образы свободной и счастливой жизни. В самые страшные годы нам ярко светила лучезарная путеводная звезда ‑ звезда надежды и счастья, звезда братства и свободы, звезда правды и справедливости. И мы уверенно шли ей навстречу, преодолевая все мыслимые и немыслимые преграды. Мы точно знали, что непременно дойдем до далекой заветной цели ‑ дойдем вопреки всему. Мы точно знали, что обязательно преодолеем все препятствия на нашем пути пространство, время, тьму, невзгоды и саму смерть! Мы жили только этим! Нам другого и не надо было!
Генеральный секретарь подошел к окну.
‑ Видите?.. ‑ он указал на разгорающуюся на горизонте утреннюю зарю. Нет такой ночи, чтобы после нее вновь не наступил солнечный день. Это заря ‑ закат вашей эпохи. Эпохи сменяются эпохами, на смену одним поколениям приходят другие. Беспристрастный суд наших потомков строго оценит и вас, и меня. Впереди ‑ суд истории... А сейчас ‑ суд человечества, решение многих и многих миллиардов...
