Ознакомительная версия.
– С отцом к казначею, потом к парикмахеру, и так далее, – Тиэль поморщился. – Ненавижу эту подготовку к балам.
– Терпи, друг, скоро будем в Роэнии, там все балы оттанцуешь без своей ритуальной юбки, – усмехнулась девушка. – Я тогда, с твоего позволения, пока побуду в парке. Не хочется во дворец идти.
– Я понимаю. Сам иногда сбежать готов. Ладно, до вечера, моя дорогая. – Принц подмигнул Ирике, поцеловал протянутую ручку и, посвистывая, направился к воротам дворца.
– Тиэль, ты Ирику не видел? – запыхавшийся барон выскочил из-за угла, чуть не сбив друга.
– Видел. По той аллее пошла. А что?
– Потом. Спасибо. – И барон понёсся дальше. Из кармана камзола торчал фольгированный уголок упаковки роэнийских конфет.
Ирику Морис нашёл на берегу озера. Девушка сидела на причале, скинув туфельки, и читала книгу.
– Не знал, что вы увлекаетесь романами, леди. – Морис скептически взглянул на обложку, неуверенно потоптался рядом с девушкой, после чего уселся прямо на доски причала.
– Что вы хотели, барон? – она не обернулась, продолжив читать.
– Леди, простите меня великодушно, я был неправ, – вздохнув, произнёс Морис, чётко проговаривая каждое слово. Реакция девушки на его появление была вполне ожидаемой. – Я не должен был говорить так о вас, не разобравшись в ситуации.
– Не должны, барон. Но сказали. Значит, мои старания не пропали даром. – Девушка повернулась к барону и холодно улыбнулась. – Спасибо, вы своей реакцией подтвердили в глазах придворных эту легенду. Теперь посольству ничто не мешает. Это всё, что вы хотели сказать?
Морис опешил. Такого поворота разговора он точно не ожидал. Ирика казалась ему до этого момента ехидной, но при этом дружелюбной и отходчивой девушкой. Теперь же рядом с ним сидела прославленный мастер Школы Каррэ. Змея продолжала пристально на него смотреть, ни разу не мигнув. Точным прозвищем кто-то наделил, подумалось барону. Молчание затягивалось.
– Вообще-то да. Это вам, – он достал из кармана конфеты, положил рядом с девушкой, поднялся и ушёл, удивлённый и уязвлённый. До этого момента он полагал, что прекрасно разбирается в женской природе.
Ирика повертела в руках коробку, борясь с желанием запустить её в воду. Потом, присмотревшись, разобрала название конфет и передумала.
– Что ж, вы прощены, барон, – хмыкнула девушка, закинув одну конфетку в рот и щурясь от блаженства. От белого роэнийского шоколада она никогда не в силах отказаться.
– Наконец-то! Последнее утро при этом демоновом Дворе! Виола, а как мне объяснить своё нежелание возвращаться обратно? – Ирика носилась по комнатам, судорожно скидывая в чемодан всё, что попадало под руку. Несмотря на весь свой опыт в рядах Чёрного кабинета, сбор вещей был её слабым местом. Герцогиня сидела на диванчике рядом с чемоданом и, широко улыбаясь, сортировала летающие вещи.
– Деточка, носки тёплые и нижнюю рубаху забыла.
– Ой! Вот, вот они, – запрошенные предметы тут же полетели в сторону чемодана.
– Ирика, мы… Демон, что у вас творится?! – неосмотрительно вошедший в комнату принц снимал с головы пролетавший мимо шарф.
– Мы тут чемодан собираем, ваше высочество. Присоединяйтесь, вам же тащить придётся вещи любимой фаворитки, – ехидно проговорила герцогиня, подхватывая шарф и укладывая его к остальным вещам.
Принц хмыкнул и начал изучать содержимое чемодана.
– Тиэль, не лезь в то отделение, по рукам получишь! – окрик девушки совпал с ударом лёгких кожаных сандалий о плечо принца.
– Понял, понял! – тот поднял руки и пригнулся в шутливом испуге. – Ирика, ну зачем тебе столько платьев, а? Там будет портной, сошьём по роэнийской моде. Боги, а сапоги ты для чего на меху взяла?! Леди Виола, перестаньте смеяться! Ваша воспитанница совершенно неспособна собираться в дорогу. – Под ворчание принца герцогиня с хохотом сползла с дивана.
– Ладно, детишки, я пойду, пожалуй, без меня разберётесь. Милая, зайди потом к леди Готта, Герас сообщит имя твоего Смотрящего.
Под согласное бурчание герцогиня вышла из общих покоев принца и его «фаворитки», как представляли всем Ирику. До отправления в Роэнию оставалось около пяти эонов, на время которых молодёжь окружили охраной. Но допускать малейших промахов нельзя – потому герцогиня шла к покоям леди Готта, придворной мойры, чтобы получить прогноз на день.
Как таковой, магии на Фортэйне не существует. Мойры, вне зависимости от специализации, пользуются лишь видением. Погружаясь в лёгкий транс, они скользят вдоль дерева Судеб, отслеживая возможные нити, идущие от какого-то события. Мойры не исправляют чужую судьбу сами, они только дают расклад сил и вариантов пути. Обратившийся к ним делал выводы и уходил. Только жители Мирры знали, что мойра открывает лишь самый удачный вариант для мира, а не для клиента. Слишком тесно связаны нити судеб в этом мире, чтобы предаваться эгоизму и гордыне. Впрочем, от нечистых на руку мойр (и такое бывало) Изиды создали защиту – проходя последний экзамен, Творцы начинают различать только подходящие миру пути, остальное видится им в плотной дымке. До сих пор никому не удавалось обойти этот запрет.
– Леди Готта? Можно войти? – герцогиня постучала в резную дверь из светлого дерева. За дверью что-то зашуршало, заскрипело, щёлкнул замок.
– Виолочка? Проходи, милая, проходи. – Пожилая женщина поманила герцогиню за собой. – Двери запирай, я сквозняков боюсь. Совсем не то здоровье уже стало.
Виола насмешливо фыркнула и прикрыла за собой дверь. Леди Готта исполнилось семьдесят два года. Седые волосы, уложенные в высокую причёску и накрытые серебристой сеточкой, дымчатое платье с чёрной оторочкой, пуховая шаль из Великого леса, очки с оправой из раковин Архипелага – по-прежнему стройная, с горделивой осанкой и строгим прищуром серых глаз, леди до сих пор следила за модой. Сеточка морщин разбегалась в стороны от уголков глаз, собиралась мягкими складками у кончиков губ: леди любила посмеяться. С иным характером выжить при дворе сложно. На деньги, которые мойра требовала за приём у всех, кроме правящей семьи, можно было купить небольшой дом в центре столицы. Но страждущих совета это не останавливало: женщина давала самые точные сведения по заданному вопросу. И это не удивительно, до назначения во дворец леди двадцать лет проработала деканом факультета норн в Мирре.
– Выкладывай, дорогая, что тебя гложет? – леди Готта устроилась в высоком кресле напротив уютно потрескивающего камина, похлопала узкой ладонью по соседствующему с креслом пуфику. Несмотря на полуденную жару, окна в покоях мойры зашторены плотной тёмно-синей тканью. В полумраке переливались на потолке небольшие светильники, имитируя звёздное небо. В такт им подмигивал на столе хрустальный шар размером с детский мяч.
Ознакомительная версия.
