— Я тебя сделал круче них. — Боже, стыдно врать, но надо успокоить мужика. Я просто поставил тех, кто шарит больше, на места, где их увидел. Точнее, подумал, что там от них будет больше толку. Гнеюшку же нашего заставил канал копать просто потому, что, блин, не было у меня больше под рукой доверенного инженера! Ключевое слово «доверенного», этот мастер предан, как Прокопий, его семья уже несколько поколений нам служит. Надо и чтобы мастер был толковый, а он точно толковый, и чтобы предан, и чтобы воровал умеренно. Воруют все, особенно в строительстве, но этот будет меру знать.
— Как видишь, без кузнечных знаний ты канал не построишь, — констатировал я. — Потому не кати на меня бочку — на своём ты месте. Просто на стыке наук, на стыке ремёсел. И даст бог, мы создадим новое ремесло. Гидротехник, гидроинженер — это профессия будущего. Потому, что у нас под боком полноводная Белая, несущая воды через весь континент. Дофигища там воды! А наше графство остро нуждается в ней, особенно восточные районы.
— Ты хочешь создать сеть каналов, используя воду Белой? — сказал и не поверил он.
— А почему нет-то? — фыркнул я, пожимая плечами. — Гней, это работа на ДЕСЯТИЛЕТИЯ. И всё это время ты будешь развиваться и выходить на пик. Пуэбло будет хорошим городом. Столицей графства. Но он очень плохо расположен экономически. Светлая слишком мелка, чтобы сюда большие корабли проходили. Так что пока что все эти мастерские — или опытные производства, как у Дорофея и Марины, или будут лишь сам замок и новый город обслуживать. А главное — расквартированные тут войска. Но основные мастерские мы поставим в низовьях Светлой. Рядом с новым городом, что еду закладывать. Там будет главный экономический claster графства, его промышленный центр. И строить его должен МОЙ человек! Понимаешь?
Молчание.
— Пуэбло — большая тренировка перед основным делом, основной работой. Справишься — будешь заниматься гораздо более важным и мощным проектом. И разумеется более сложным. Нам нужна экономика, нам нужны деньги, нам не выжить без мастерских. Конопляных, где будут канаты крутить, ткацких — хочу всё же закупать хлопок и делать ткани… А там может и овцеводство в восточных районах начнём развивать, посмотрим. Металл опять же — руду и уголь будут везти туда, а сюда потянется железо в чушках. Так дешевле. Не считая зерновых мельниц и прочей ерунды. Для всего нужны мельницы, для всего нужны набережные.
— Карамель эта твоя также. Да? — сказал он. — Тоже туда вынесем?
— И она тоже. — Кивок. — Никодим, мой партнёр, будет обустраивать только причалы. И получит в этом деле опыт. Но он — аквилеец, я не могу пустить его на свои земли. Повторюсь, это должен быть только мой человек!
Но и это ещё не всё. — Я сощурился, глядя вдаль. — Мы с виконтом будем осушать болота южнее Терра-Бланки. Мощно осушать. Чтобы найти и захватить выход в море.
— Там не просто болота виноваты, — покачал Гней головой. — Там земля зыбкая. И пороги. Нужно будет канал копать. Большой канал. И очень мощно его укреплять.
— Надеюсь, теперь ты понимаешь масштабы? — усмехнулся я, не отрывая от дали взгляда. — Опять набережная, опять канал. И у тебя уже будет нужный опыт. А устье, Гнеюшка, это торговля. Это деньги. Со всего королевства, мать его, деньги за проезд! Nev’ebatsa какие деньги, ты даже не представляешь, во сколь крат это окупится!
Гней раскрыл рот, хапнул воздух и тут же его закрыл.
— А Тихон пуская на арбалетах сидит, — закончил я мысль. — Он тут полезнее. В отличие от того, кто своим опытом будет строить будущее всего королевства.
— Граф, я больше не буду хулить тебя, — задумчиво произнёс мастер. — Но дай мне время… Понять, — нашёл он нужное слово. — Осознать. Что я хочу? Я ведь всегда кузнецом был.
— А ты им и останешься. — Я улыбнулся. — Говорю же, ты просто станешь мастером многих ремёсел. ИНЖЕНЕРОМ. Это круче. Справишься?
* * *
— В общем, сеньоры, вот такая вот идея. Тратить столько времени на кашеварение просто непозволительно, ибо это время, которое тратится у отдыха. Либо у нескольких миль пути, которые солдаты ещё могли бы в этот переход сделать, а от этого, от скорости переброски войск, часто зависит исход войны.
Совещание проводили в мастерской Тихона, где разрабатывались и совершенствовались арбалеты, куда мы пошли после знакомства с каналами. Присутствовали кроме мастеров ещё и военные. Зятёк, Вольдемар и Вермунд, разумеется, и ещё несколько военных. Тит Весёлый не вернулся — ещё ищут по степи орденцев. Прислали сообщение, что продвижение есть, на след встали. Думаю, благодаря эльфу, но это наш эльф, всё честно.
— Граф, это хорошая идея, — проговорил один из будущих командиров легиона, опытный воин с глубокой проседью. — И даже больше скажу, именно для пехоты такое актуальнее, чем для конницы. Но не получится варить в котле на ходу.
— Соломон, можно сделать такой котёл, чтобы от качки варево не вываливалось? — Это я нашему литейщику, ибо котлы скорее всего будут медными.
— Сделать-то можно, — почесал тот подбородок, — отольём. А как пожар? Не боишься? Там же пламя будет. Печь есть печь. Да на повозке.
— А вот я у тебя должен спросить, мастер. Сделаешь такую печь, чтобы безопасно можно было на повозке везти и дрова подкидывать?
— Это нужно как у нас в карамельной мастерской, — подал голос Тихон. — Чтобы печь сама котлом и была. Внутри одно, меж стенок другое. И трубу повыше — для тяги.
— Вот, орлы! Правильно! — поднял я палец вверх. — Подумайте над конструкцией. И не забывайте — всё гениальное просто, а всё простое гениально. Не мудрите.
— Ничего не выйдет. — А это подал голос задумчивый Вольдемар. — Я не знаю, Рикардо, как ТАМ… — Абстрактно так выделил «там», но всем было всё понятно. — Но у нас, знаешь ли, телега с таким вот монстром-котлом может запросто перевернуться от качки. Да и это, телегу надо новую разрабатывать. Котёл будет о-очень тяжёлым. Медь же!
— Да, надо разрабатывать, — согласился я. — Совершенно новую, адаптированную только к кашеварению конструкцию. Чтобы в ней кроме возницы поместился кашевар, запас воды, крупы и дров. И чтобы центр тяжести был пониже — чтоб не перевернулась.
— Может и не перевернётся. — Снова Тихон. — Пониже сделать можно. Но, граф, качать ТАК будет… — Вздох. — Ничего не выйдет. А если дорога каменистая, задребезжит так, что с такой вот махиною… Да ещё кипящею, очень горячею… — Снова вздох. — Ничего там не сваришь.
— А если качать не будет? — сощурился я.
— Если качать не будет — можно и подумать над телегой. Только как же это, не качать, если дорога — она и есть дорога?
— Я помню, ты в пути по Картагенике, — взял слово Вольдемар, — говорил, что колёса обували, как в ботинки, в какую-то мягкую ткань, внутри которой надували воздух. И опираясь на воздух, телега как нож по маслу идёт. Мягко. У нас такой ткани не придумано.
— Я точно знаю, её можно создать, выпаривая сок одуванчиков, — произнёс я, но спохватился. — Но это не точно, и пока что нет времени пробовать. Но… — Вздох. — Мужчины, а что, если колесо и телегу соединить через пружины?
— Где ж такую пружину взять! — Это Дорофей. — Граф, даже наша новая сталь и та долго не выдержит. Пружина на то и пружина, сгибается-разгибается, и в негодность приходит. Это ж как часто их менять надобно?
— А если сделать вот такую пружину? — Я подошёл к доске, взял мел. — Представьте, это — телега. Вид сбоку. А это, нарисую ниже, ось. Ось — стальная! — оговорился я. — Подключена через куртилку пальцевую. Но! — поднял палец. — Соединена не напрямую к кронштейнам телеги. — Слово из того мира, но меня поняли. — А представьте, что тут — полоса из стали. Упругой стали! — Это Дорофею. — Полоса крепится не тут, в одном месте, а тут и тут, в двух. Телега едет, её качает, ось вверх-вниз, и что в итоге? В итоге стальная пластина изгибается вверх-низ и берёт часть качки на себя — на собственный изгиб. И получается, что колесо дёргается дык-дык, дык-дык, а телега колыхается медленно и степенно ды-ык-ды-ык-ды-ык… Ды-ык-ды-ык-ды-ык. Это вам не «дыр-дыр-дыр-дыр», как в наших телегах.
