узнаем, если отправимся домой, но лично меня эта потеря сна не лишит.
Тави ухмыльнулся другу.
– Магнус?
– Я думаю, это был бы превосходный шанс для кого-нибудь другого, принцепс, – сказал Магнус. – Вас же, если вы решитесь продолжать путь, я призываю к величайшей осторожности.
– Демос?
Капитан покачал головой:
– Меня, сударь мой, про политику не спрашивайте. Могу сказать одно: наши корабли не выдержат обратного перехода, и даже если мы найдем все нужное для починки, опасно выходить в открытое море раньше весны. А еще я не думаю, что у нас есть время болтать тут языками. Погода ждать не станет.
Тави коротко кивнул:
– Свяжитесь с нашими капитанами. Идем с Варгом в Молвар. В бурю любой порт хорош.
Градаш стоял на носу «Слайва» рядом с Тави. Только что дозорный с мачты крикнул, что видит землю, и они ждали, когда берег станет видимым с палубы. Наконец Тави различил на горизонте плотную темную тень.
Седой старый каним прищурил глаза, но только минуту спустя удовлетворенно шевельнул ушами, рыкнув:
– Ага.
– Рады вернуться домой? – спросил его Тави. – Хотя бы в общих чертах – домой.
– Мы еще не вернулись, – буркнул Градаш. – Увидишь.
Тави повернулся к старому каниму, поднял бровь, но объяснений не дождался. Смысл его слов открылся примерно через час, когда «Слайв» поравнялся с увиденной дозорным «землей», оказавшейся немыслимо громадной глыбой грязного льда. Флоту пришлось перестроиться, обходя ее. Эта штука была высотой с гору, и места на ней хватило бы для всей столицы Алеры.
– От ледника отвалилась, – сказал Градаш, кивнув на ледяную гору. – Зимой нарастает новый лед и кое-где спихивает в море такие вот горы.
– Какое должно быть зрелище! – пробормотал Тави.
Каним бросил на него пристальный взгляд.
– О да. Только любоваться лучше издали. – Он махнул лапой. – Такие льдины опасны. Они иногда продолжаются и под водой. Подплывешь поближе – порвет кораблю брюхо, как ягненку.
– То есть такие часто встречаются?
– В этих водах. – Градаш дернул ухом в знак согласия. – Левиафаны их не любят, так что канимы, если заплывают в эти северные воды, держатся поближе ко льдам, чтобы не наткнуться на зверя и не разозлить его.
– Я никак не могу понять, – сказал Тави, – как вы справляетесь с левиафанами. В первом походе мне дали понять, что шторм сократил срок плавания, так что они не успели собраться вокруг вас, и это обошлось потерей всего нескольких кораблей, потому что вас было так много. Но едва ли такое удачное стечение обстоятельств часто повторяется в ваших прибрежных водах.
Обрубленный, изрезанный боевыми шрамами хвост Градаша завилял, выражая легкую усмешку.
– Большого секрета тут нет, алеранец. Мы нанесли их владения у наших берегов на карты. И уважаем их границы.
– И все? – поднял брови Тави.
– Границы – это важно, – серьезно сказал Градаш. – Пределы, которые ты называешь своими и защищаешь, – это важно. Мы это понимаем, левиафаны это понимают. И мы уважаем их права.
– Должно быть, морские пути от этого становятся очень извилистыми.
Градаш пожал плечами:
– Уважение важнее удобства.
– Не говоря о том, – сухо добавил Тави, – что тех, кто их не уважает, левиафаны съедают.
– И выживание важнее удобства, – согласился Градаш.
Сверху снова прозвучал крик дозорного:
– Земля!
– Вот это, – рыкнул Градаш, – уже Кания.
Земля была черной, безрадостной, – во всяком случае, такой она представилась Тави с палубы. Берег высился сплошной стеной темного камня, выраставшей из моря, подобно бастионам огромной крепости. Над темным гранитным обрывом виднелись тени туманных гор, по колени укрытых снегами. Таких высоких Тави еще не видывал и тихо присвистнул от удивления.
– Шуар, – проворчал Градаш. – Весь хребет, клятые во́роны его побери, – сплошной заледенелый камень. – Алеранским ругательствам старый каним выучился у Макса и выговаривал их без запинки. – Из-за него они все там сумасшедшие. Оба летних дня проводят за подготовкой к зиме, а всю зиму гоняют зверье по ледяным горам, так что их охотники часто пропадают задаром в какой-нибудь расселине. Если возвращаются домой с добычей, их женщины готовят мясо такое острое, что ваши корабли от одного запаха загорелись бы, и уверяют своих визгливых недоносков, будто это для их же пользы.
Тави невольно ухмыльнулся, но сдержанно, чтобы не показать зубов. Канимы понимали широкую улыбку иначе, чем алеранцы.
– Вы, стало быть, их недолюбливаете?
Градаш поскреб себя темными когтями под подбородком:
– Ну, в пользу этого свихнувшегося в снегах вороньего корма можно сказать одно: они не мараулы.
– Вы, значит, и мараулов недолюбливаете? – не унимался Тави.
– Чумазые грибоеды, вылезающие из болота, только чтобы скакать по деревьям, – объявил Градаш. – Не родился среди них такой, чтобы не заслуживал умереть в зубах бешеного левиафана. Но и в пользу мараулов есть что сказать: они хотя бы не алеранцы.
Тави ответил лающим смешком и на сей раз продемонстрировал Градашу зубы. Он решил счесть слова канима мрачной шуткой. А может, в сравнении алеранцев с врагами, которых Градаш бесспорно уважал – не то не стал бы тратить времени и слов на оскорбления, – таилась и скрытая похвала.
Возможно, Градаш сочетал одно с другим. Канимы ценили достойного врага не меньше, чем друга, если не больше. Согласно их образу мыслей, друг мог однажды подвести, а враг всегда оставался врагом. С канимской точки зрения, оскорбление, объединяющее тебя с заслужившим уважение врагом, вовсе не оскорбление.
Тави, когда флот примерно за полмили повернул вдоль скальной стены к югу, обвел взглядом гребень скалы.
– За нами наблюдают, – заметил он.
– Как всегда, – подтвердил Градаш. – Границы всегда под наблюдением, как и береговая зона и реки.
Тави прищурился, напряженно вглядываясь, и в который раз пожалел, что его скромное искусство заклинателя фурий не включает дальновидения.
– Там… всадники. Не знал, что у вас есть конница.
– Таурги, – сказал Градаш. – Они не выносят морского плавания, потому в Алере не бывали.
Одна из теней на палубе шевельнулась, и Тави увидел устроившуюся на снастях у нижней реи Китаи – с виду сонную, как кошка. Но блеснувшая из-под серебристых ресниц зелень глаз и чуть заметно кривившая губы довольная улыбка уверили его: нет, не спит. Радуется, что они успели узнать кое-что важное.
Тави одними губами сказал ей:
– Помню – «ты же говорила».
Она раздвинула губы в беззвучном смешке и снова закрыла глаза, – может быть, теперь уснула по-настоящему.
– Далеко ли отсюда тот порт, старший брат?
– При таком ходе? Часа два.
– А сколько, вы думаете, придется Варгу ждать ответа от шуаранов?
– Сколько придется, столько придется. – Градаш скосил взгляд вдоль собственного хвоста. – Но лучше бы недолго. До новой бури не больше суток.
– Если у них
