стороны… Хольден много лет жил с Бэйлом. А я никогда не думала о том, насколько хорошо он знает его.
– Тогда он может совершать прыжки не по расчету, а подсознательно, – пробормотал Фагус. – Может, он хочет нам что-то показать…
Лука закатил глаза:
– Может быть, ты слишком много вкладываешь в эти несколько прыжков.
– Слушай, Рыжий. Ты действительно мне очень нравишься, но я верю Бэйлу. И я верю, что он все еще пытается нам помочь. Что бы он не делал в этом месте… В этом есть какой-то смысл.
– Мы еще раз направим туда наших людей, – сказала Арисса Гилберту, но тот вопросительно посмотрел на Жулиану Канто.
– Юноша и эти два сплита рядом с ним убили моих лучших бегунов в Сан-Паулу, – сказала она так серьезно и так взволнованно, что мне впервые стало ее жалко. – Мужчины и женщины, которые работали на меня более двадцати лет. Я была с ними на связи, когда они погибали, и…
Жулиана замолчала, наклонилась вперед и налила себе кофе из кофейника.
Я уставилась на свои руки, не зная, что сказать.
Он это не он.
Бэйл в этом не виноват.
Он – это Хоторн.
Гилберт потер подбородок.
– У нас нет другого выбора, кроме как попробовать, – сказал он. – Но мы должны подготовиться. Тщательно. Прежде всего, нам нужно выяснить, что Бэлиен ищет в Новом Лондоне. В плане тактики это дало бы нам преимущество.
– Может, его родители помогут нам в этом?
Снова Хольден. Я повернулась к нему, и на моем лице, должно быть, было написано недоумение.
– Его… родители?
Он что, серьезно?
Хольден пожал плечами:
– Мистер Треверс – человек высокого полета. Они с миссис Треверс определенно укрылись уже в безопасном месте в Нью-Йорке, как и все люди с деньгами.
Я покачала головой:
– Родители продали Бэйла в кураториум, когда ему было пять лет.
– Вернее сказать, совершили прибыльную сделку, – сказал Хольден и тут же поднял руки, словно защищаясь, когда я сверкнула в его сторону глазами.
Я оглянулась на остальных, надеясь, что они сочтут его предложение смешным. Но Арисса уже кивала:
– Мы в любом случае должны попробовать. Чем больше подсказок они нам дадут, тем легче будет его поймать.
Поймать?
Я чуть не засмеялась, но вовремя сдержалась.
Как можно поймать того, кто намного быстрее? Бэйл мог убить всех нас одним движением пальца. Все, что ему нужно для этого сделать, – вихрем поднять нас повыше и смотреть потом, как мы падаем на землю.
Я никогда не думала о том, насколько опасны наши способности. Только теперь, когда свою способность я потеряла, я осознала все возможности ее использования.
Гилберт задумался. Наконец он кивнул:
– Я посмотрю, с кем можно связаться в Нью-Йорке.
– А потом? – спросила Канто.
– Мы должны сделать все возможное, чтобы захватить Бэлиена. И избавить от наркотика, который дает ему Хоторн.
– А разве можно так просто сделать это? – спросила Арисса.
Канто фыркнула:
– Просто – неправильное слово. Scope – самый сильный галлюциноген в мире. В прошлом было почти невозможно вытянуть кого-то. Да и сейчас, я полагаю.
– Верно, – сказал Гилберт. – Избавление от привычки к нему – это очень болезненный процесс, а мы, кроме того, не знаем, какие дозы он получал, но… нам нужно исходить из того, что мы должны его полностью излечить.
– Слишком много предположений, – вмешалась Рокс и многозначительно посмотрела на Ариссу. – Этот парень умеет открывать вихри. Поэтому он мощнее любого из нас. Ари, я видела это собственными глазами, когда первая волна атак обрушилась на Сан-Паулу. Как вы собираетесь поймать такого, как он? Единственный шанс, который у нас есть, это убить его.
Я ухватилась за подлокотники и заставила себя не двигаться. Атлас, напротив, снова тихонько зарычал.
Арисса встала со стула:
– В любом случае, мы должны сначала найти его. Я позабочусь о том, чтобы собрать лучшие команды, какие только у нас есть.
Гилберт кивнул:
– А я постараюсь уговорить родителей Бэлиена на встречу. Потом посмотрим.
– А что нам пока делать? – спросил Лука.
Гилберт посмотрел на меня:
– Элейн, я хочу, чтобы ты поработала над своими способностями. Если мы найдем возможность встретиться с Бэлиеном лицом к лицу, то ты будешь нам нужна. У нас будет шанс, только если ты снова сможешь создавать вихри.
Я почувствовала, как покраснела. Я работала над своими способностями. Каждый чертов день. И Гилберт знал это!
– Рокс могла бы взять тебя на паркур, – предложила Арисса и слегка улыбнулась мне. – Там тренируются наши солдаты. Может быть, это спровоцирует то, что вернет твои способности.
Я посмотрел на Рокс, которая гладила свою собаку.
– Та-а-ак, – медленно сказала она, оглядывая меня с головы до ног. – У нее это точно что-то спровоцирует. Определенно.
Тренировки Рокс вызвали во мне боль, разочарование и гнев.
Следующие три дня стали для меня адом, потому что Рокс сдержала свое обещание.
«Заблудшие дети» оказались весьма пестрой группой. Среди них было много гибридов, таких как Тиф. Например, девочка – наполовину швиммер, а наполовину грундер, а также мальчик, в котором текла кровь вирблера и цюндера. Все они были молоды, с какими-то безумными прическами, безумными татуировками и еще более безумными способами, которыми пытались… пробудить мои способности.
План состоял в том, чтобы прогнать меня через паркур, намеренно помещая в ситуации, когда только вихрь мог бы спасти меня от сильной боли. Таким образом они хотели запустить мои силы, как сказала Рокс, и помочь мне создать вихревую энергию.
Паркур в Городе чудес состоял из металлических проходов, зигзагом проходящих от стены к стене. Над ними нависали стальные канаты с препятствиями. Шины, которые предполагалось использовать в качестве качелей, доски, которые раскачивались туда-сюда, и множество железных прутьев, по которым нужно было передвигаться, хватаясь руками.
«Заблудшие дети» неплохо справлялись и помогали друг другу, когда кто-то не мог преодолеть препятствие в одиночку.
Но мне никто не помогал. В моем случае все были против одного – все против меня.
А так как мне не удалось создать ни малейшего вихря, то я либо лежала на земле, тяжело дыша и постанывая, либо вылезала из реки, потому что кто-то снова сбросил меня черт знает с какой высоты.
После трех дней непрерывных тренировок мне казалось, что все мое тело – один сплошной синяк. Без Сьюзи и Луки, которые, когда могли, приходили мне на помощь, без Фагуса, который снабжал меня своей настойкой, меня бы не было в живых. У меня болели ноги, руки, прерывалось дыхание. И хотя я снова и снова предпринимала попытки вызвать способности, я не чувствовал в
